Чужая — я (СИ) - Гейл Александра - Страница 7

Ах да, еще есть Джессика, у которой я-она якобы увела парня. И эта Джессика в бешенстве уже от того, что я этому парню дала в нос. А теперь уберем из этого предложения уточнение «в нос» и представим степень ее ярости в день, когда снимок у машины попал в руки сестринства.

Прошу учесть, что у этого Стефана поклонниц хоть отбавляй. Он не очень-то разборчив, чем я и воспользовалась, не сумев завладеть вниманием некоего Норта. Это значит, что взбесилась не одна Джессика. Так и вижу ораву девиц, загоняющих меня на крышу, как свора гончих — дичь.

Может, мама была права, предлагая мне сменить вуз и штат? Внести в этот список еще и имя и начать жизнь с чистого листа — мой единственный вариант! 

Джессика Пирс: Ты собираешься к нему вернуться?

Джессика Пирс: Ответь уже!

Тиффани Райт: Нет, Джесс, я просто дала ему в нос, потому что обзывать человека, которого сбросили с крыши, Шалтаем-Болтаем — невежливо! 

Джессика Пирс: Тогда объясни, почему сразу после этого он покинул кампус?! Сразу за тобой!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Решил закончить начатое и добить, наверное.

Плюнув на переписку с ополоумевшей от неразделенной любви Джессикой, поддавшись панике, направляюсь к окну и, критически оглядев улицу в поисках, видимо, большого неонового указателя («твой убийца» и стрелочка), проверяю, как открываются створки, а затем задергиваю плотнее шторы. На всякий случай придвигаю тумбочку к двери. 

Затем иду на страницу Джесс и ищу у нее в друзьях Стефана. Он просто обязан там быть. Найти удается легко, но когда я перехожу в его профиль, обнаруживаю, что все могло быть намного проще: Стефан Фейрстах есть в друзьях у меня. Это не странно: у него друзей более полутора тысяч! На целый кампус наберется. 

Если меня хотела прибить безумная фанатка Стефана, то отпущенного мне месяца на перебор кандидаток не хватит.

Взгляд цепляется за знакомое имя и, пока Джессика продолжает свою киберистерику, я кликаю по нему тоже. И попадаю в профиль Норта Фейстаха. Мне следовало догадаться раньше! Я подделала снимок с обнаженкой для вступления в сестринство с парнем, который является близнецом «цели». Я чертов злой гений всея кампуса.

Ну конечно! Тогда как у Стефана более тысячи друзей на странице, у Норта — двенадцать. Одного этого достаточно, чтобы понять, откуда взялось в сестринстве такое сложное задание. Один близнец легкодоступен и поимел всех, а ко второму простой девчонке не подобраться. На свой счет я иллюзий не питаю: да, у меня есть достоинства, и их немало, но я простая девчонка. Простая девчонка, которая провернула неплохую такую аферу. 

Раскрыв на половину экрана фотографию Стефана, а на другую — Норта, я убеждаюсь, что тайна моего падения простой не будет. Если мне-ей в голову приходили такие идеи, то… я действительно злой гений. Эти парни и правда неотличимы. Боже, как вообще за целый год в колледже никто не догадался, что на моем-ее победном фото не Норт? Это как в «Если наступит завтра» Шелдона двойная шахматная партия на корабле, о которой ни одна живая душа не догадалась, — полный сюр.

Глядя в ледяные глаза Норта — глаза под стать имени! — я совершенно отчетливо понимаю, что такой для достижения цели может пойти на многое. Например, чуть не сбить девчонку на парковке, чтобы показать, насколько он взбешен.

Теперь я уверена, что это был он. И что сделал он это специально.

Но почему сестринство решило, что на фото в день падения со мной не Норт? Об этом я спрашиваю Джессику.

Джессика Пирс: Боже, ты серьезно?! Там белая машина, а Норт не носит ничего, кроме черного. И машина у него черная.

Джессика Пирс: Дура!

Еще пятнадцать минут назад я собиралась заблокировать не в меру эмоциональную «сестричку», но теперь лишь качаю головой. Дурой я буду, если добровольно откажусь от Джессики как неисчерпаемого источника информации! Источника информации, имеющего выход в сестринство. И не имеющего логического мышления.

После разговора с детективом, который отчитал меня за смену номера, мое лицо все в красных пятнах гнева. Да, они, само собой, видели фотографию. Неужели я думаю, что расследование было проведено недобросовестно? Да, они опрашивали близнецов Фейрстах. Нет, ни один из них не подтвердил, что был со мной в ту ночь.

Вот ведь странно! И почему бы это?

Ну, а что такого? Фото слишком плохого качества, чтобы сказать наверняка, кто на нем. Быть может, это не Фейстарх(и), или вообще не Тиффани Райт. Машину тоже опознать не удалось — номера не видно.

Осознав масштаб ямы, которую вырыла себе этим звонком, я покорно и понуро поддакиваю детективу, а сама набираю в гугле «Фейрстах, Массачусетс» и обнаруживаю, что Говард Фейрстах — кандидат в губернаторы штата от Республиканцев. Таким можно толкать девчонок с крыши. Корю себя за недальновидность. Ну что стоило сначала погуглить, а потом набрать номер?

А ведь картинка начинает вырисовываться! Полиция замазана. При этом прямо перед падением я-она встречалась с одним из сыночков видного политика. И после этой встречи у меня-ее в рюкзаке, видимо, появилось колечко.

Колечко, о котором позаботились совсем не так, как обо мне.

И такое впечатление, что всем плевать. Люди относятся к попытке моего убийства так, будто ничего особенного не произошло. Будто я всего-навсего подмочила свою репутацию, а стало быть, не могу не помнить! Получается, что между мной настоящей и той, кого видят другие, реальная пропасть. И кем бы ни были для меня-ее братья Фейрстах раньше, сейчас они не более чем ключик к трагедии. Да и как может быть иначе? Я не могу думать ни о чем, кроме убийцы, который ходит где-то поблизости. Он обязательно нападет снова!

Для меня ни один парень не может являться сексуальным объектом, пока не доказано, что он не имеет отношения к моему падению.

Учитывая, какие у меня-ее были друзья, терять их не жалко. Утешаясь этой мыслью, я выдыхаю и прошу Джессику переслать мне фотографию-билетик в сестринство. А затем подаю администрации фейсбука жалобу на распространение порнографического контента. Строго говоря, порнографии там нет (он в белье, я даже в юбке — оба на кровати), но вдруг повезет? И мне действительно везет: через час страницу нынешней подружки Стефана Фейрстаха блокируют. А я завожу новую под именем «Джессика П», ставлю на аватар одну из фотографий девушки и пишу главе сестринства:

Джессика П: Эта стерва Райт пожаловалась на мою страницу, и ее заблокировали! Я этого так не оставлю! Стоило мне намекнуть, что у нее со Стефаном ничего не выйдет, как она просто взбесилась!

Мэри Кравиц: Серьезно?! Вот стерва! Правильно мы вышвырнули ее из Каппа.

Джессика П: Да, кстати, добавь меня обратно, а?

Пару секунд спустя я вижу чат сестринства, в котором меня-Тиффани поливают помоями и сочувствуют бедняжке мне-Джессике. Что-то многовато у меня альтер-личностей. Как бы самой не запутаться!

Мэри Кравиц: Я так и знала, что такой простушке не подобраться к Норту Фейрстаху. Я сама два года убила на попытки, прежде чем он обратил на меня внимание.

Камилла Льюис: Ну, он и не обратил на нее внимание. Подумаешь, побывали в одной койке! Случись между ними что-то серьезное — вот тогда бы мы точно не поверили.

Мэри Кравиц: Фу, даже не намекай, что у них могло что-то быть, иначе меня вывернет. Как мне после этого с ним спать?

Джессика П: А с какой стати мы вообще решили, что на фотографии Норт?

Камилла Льюис: Джесс, ну ты и тупая! Из-за рубашки!

Минутное молчание, в течение которого я готова побиться головой об изголовье. Ну почему я ничего не помню и вынуждена выяснять окольными путями каждую мелочь? Однажды я точно проколюсь на простейшем.

Прилетает фотография, где я-она стою в мужской черной шелковой рубашке на голое тело, а ворот сдвинут на плечо и отогнут так, чтобы было видно дизайнерский логотип. И приписку: лимитированная коллекция.