Цена его любви (СИ) - Шарм Кира - Страница 11

— Дааааша, — нависает надо мной, резким ударом пронзая, выбивая из горла дикий крик.

Его огромные руки ласкают все мое тело. Не пропускают ни одной части, ни единой клеточки. Нежно. Безумно нежно прикасается, одновременно жадно вбиваясь внутрь, выбивая все новые и новые крики.

Мощно и резко, заполняя до предела. Разрывая. На ошметки.

И одновременно так нежно лаская руками, чуть сдавливая огненные твердые соски.

Выгибаюсь. Стону и хриплю в его губы. Что-то шепчу и снова срываюсь на крик.

Судороги накрывают все мое тело снова и снова. Одна волна за другой.

Пронзает, прожигает таким запредельным наслаждением, что будто выламывает все тело.

Не просто дрожу, сотрясаюсь, — и опадаю, выключаюсь, — но лишь на миг.

Еще толчок, новый, следующий удар бедрами, — и новые спазмы начинают разрывать все мое тело.

Заставляя его подпрыгнуть и впечатываться в его бедра с новой силой, с новой неимоверной жадностью.

Опять и опять.

Сгораю, выключаюсь, падаю на стол. Кажется, вынести больше уже невозможно.

Но он продолжает меня таранить, терзать, ласкать, — и новая лавина судорог обрушивается на меня, — еще более ярко, с новой сокрушительной силой.

Не останавливается.

Покидает меня, выходит полностью, но лишь для того, чтобы снова яростно толкнуться внутрь.

— Даша моя. Моя девочка, — хрипло шепчет, покрывая мою шею поцелуями там, где терзал и прикусывал ночью.

И от этого хриплого голоса, от этой невыносимо нежной ласки я снова и снова разлетаюсь на мелкие кусочки. Будто ничего от меня и не остается.

И все-таки проваливаюсь в темноту. Тело просто не выдерживает этого безумного напора.

Падаю спиной на стол, не в силах больше удерживаться за Влада руками. Они, как и ноги, просто обвисают, будто плети.

Проваливаюсь, а все равно продолжаю слышать его голос.

«Даша моя. Моя девочка. Моя нежная. Моя»

Он не в ушах звучит, он прямо в сердце. Проник туда и уже не вытравить. В душу проник.

Звучит там, стучит в висках.

И я растворяюсь. Вся растворяюсь в этом безумии.

Там, мне кажется, звучит то, что я не смогла бы до сих пор сказать ему словами. То самое, что уже поселилось в моем сердце. Любовь…

Или мне всего лишь кажется?

Но тогда откуда в его глазах, полыхающих безумной страстью так же нежность, тот же надлом, что и в голосе, который произносит эти безумные слова?

Резкий телефонный звонок возвращает меня из забытья, в которое я провалилась.

— Да, — Влад отвечает, все еще полулежа на мне. Над столом.

Лицо меняется в один миг, сразу же снова выглядит так, будто высечено из камня. Ни одной эмоции. Безумный, безупречный лед.

И голос такой же.

Сильный. Жесткий. Отстраненный.

Даже не верится, каким он может быть… Каким был только что со мной…

— Я понял, — Влад кивает, отключая звонок.

— Прости, маленькая. Мне нужно ехать. Срочно.

Окидывает меня последним пьяным взглядом.

А кажется, будто прикасается. Будто ласкает этими невозможными глазами, останавливаясь на губах, которые тут же начинает колоть.

— Василия оставляю с тобой. Съезди по магазинам. Купи себе все, что нужно. Все, Даша. На цены не смотри. Шубку приличную, всю одежду. Возможность за чем-то выбраться может оказаться нечастой.

И все.

Не целует на прощанье.

Не говорит ни одного из нежных слов.

Просто отталкивается, в миг лишая меня тепла своего тела.

И сразу мороз будто прибирает всю насквозь, изнутри.

Застегивает брюки, резким быстрым движением поправляет волосы.

— Или останься еще здесь. Закажи, чего тебе хочется. Душ — там, — указывает рукой на незаметную серебристую дверь.

Миг, — и уже уходит, чуть хлопнув дверью.

А я так и остаюсь, — распластанная, изнеможенная от его ласк на этом столе.

Без его ласковых рук, что прижимают к своему телу. Без глаз, в которые я могла бы заглянуть и увидеть в них целый океан чувств, что обуревают и саму меня.

Может быть, я неправа.

Я эгоистка.

Конечно, у Влада сейчас проблемы. На него и так многое свалилось.

Но…

С другой стороны, и я не готовилась в тому, что выпадет мне в жизни. И вот так оставаться одной после бурного секса, который лично для меня — намного больше, чем просто секс — не готова, просто морально не готова!

Обнимаю сама себя руками. Но холод никуда не девается.

Только что вся разомлевшая, больше не ощущаю этой сладкой неги.

Только теперь остро ощущается, какой неудобный стол, на котором я лежу. Как гладкая поверхность врезается в лопатки.

«Он очень занят» — повторяю себе снова и снова, с огромным трудом поднимаясь.

Ноги не слушаются, внутри саднит.

Только сейчас замечаю, что трусики, как бюстгалтер — разорваны. Болтаются на талии, одна тоненькая резиночка от них осталась.

Зверь. Одно слово.

Жутко сексуальный. Мучительно ненасытный.

И я с ним становлюсь такой же. Сама себя не узнаю. Обо всем на свете забываю.

А ведь это неправильно. Есть слишком много того, о чем необходимо помнить. Особенно о том, кто на самом деле Влад Северов. И в каком мире он живет.

Он ведь и правда может быть зверем. И не толкьо в постели. Права ли я, так безотчетно отдав ему всю себя, с душой и телом?

Не переживая по поводу наготы, отправляюсь прямиком в душ.

Вряд ли сюда кто-то войдет, чтобы прибрать. Влад наверняка отдал все нужные распоряжения.

Смотрю на себя в зеркале душевой и не узнаю.

Щеки алеют, глаза лихорадочно блестят.

И, пусть даже я и осталась одна, а все равно все лицо и правда будто светится. И мне ни капельки не стыдно, хотя все, что мы делали и делаем — жутко, умопомрачительно порочно.

Или это нормально, когда мужчина — тот самый? Когда понимаешь, что пропала, утонула в нем и в его сумасшедших глазах?

Отгоняю от себя щемящее чувство того, что осталась одна после такой бурной страсти.

В конце концов, Влад и так многое для меня делает. Нужно ценить то, что есть. Эта черная полоса, она ведь закончится. Он отыщет сестру, спасет ее, все решит, и вот тогда…

Тогда будет время на все. На долгие разговоры и объятия. На то, чтобы узнать друг друга поближе, а не просто чувствовать.

Ему непросто.

Но внутри у меня совсем нет страха.

Неуемная, непреодолимая уверенность в этом мужчине. В том, что он и правда все решит. Ведь он все может…

Влад кажется мне скалой. Непоколебимой. Гранитом. Который ничто и никто никогда не расколет, не сможет ни победить, ни расколоть, ни переиграть. Он может все.

Быстро привожу себя в порядок. Неловко сбрасываю разорванное белье в урну в душевой.

Надеюсь, она личная. И никто не увидит этого непотребства.

Хотя, наверняка весь персонал уже и так в курсе, чем мы здесь занимались. На делового партнера я совсем непохожа, так что…

И все равно, слегка неприятно, что это увидит пусть даже одна уборщица. Может быть, стоило бы забрать с собой?

Однако решаю не возвращаться. Плохая примета. Да и без разорванного белья видно, что тут не просто завтракали. Вся посуда на полу, все в осколках.

Краснею так, что становится жарко, проходя мимо того самого стола. Как только выдержал?

На выходе меня уже ждут. Как будто все время за дверьми стояли.

Неловко киваю улыбчивой девушке, которая провожает меня к выходу.

По пути мне все улыбаются. Никто не смотрит с осуждением. Не воспринимают меня, как очередную подстилку красавца-олигарха. Или они настолько научились прятать свои эмоции? Хотя, — какая мне разница? Главное только то, как он сам меня воспринимает, верно же?

Почти порхаю, пока Василий ведет меня к машине.

— Влад Александрович распорядился отвезти вас в магазин, — предельно вежливо сообщает он. — Или хотите домой?

— Едем за покупками, — улыбаюсь.

Мне нужно многое купить и никакого стыда или неловкости я не чувствую. Нужно соответствовать моему мужчине, а не выглядеть рядом с ним облезлой кошкой в дешевеньком видавшем виды пуховике. А еще мне нужно белье. Много белья, судя по тому, как Влад любит с ним расправляться. Самое красивое и самое сексуальное, какое только найду. И неважно, что он вряд ли успеет его рассмотреть.