Цена его любви (СИ) - Шарм Кира - Страница 19

Улыбаюсь Милене, понимая, что попадаю под обстрел фотоаппаратов.

Пока мы здесь, у всех на виду, наши люди прочесывают все тайные места. И дом Грека вместе со всеми его сейфами. Крайне необходимо и здесь выглядеть так, будто ничего не происходит.

— Гордей, — набираю сразу же, как выдается свободная минута.

— Ничего, — скрежещу зубами, снова слыша этот ублюдочный, ставший уже привычным ответ. — Но мы не одни работаем. Дом Грача тоже сегодня перерыть пытались. Охрана сняла троих. Сразу, чьи люди непонятно. По душам побеседовать не успели. И Ал твой в бой рвется. Никак успокоиться не может, что не у дел.

— Следи за Алом. На него могут выйти, — тяжело вздыхаю.

Продолжаю сохранять невозмутимый вид и даже улыбаться, помня о журналистах и толпе. А как же хочется захерачить кулаком о стену!

И во все осиное гнездо это на хрен взырвчатку бросить!

Я возвращаюсь под утро, чувствуя, как почти не держат ноги.

Никакие, блядь, перестрелки, никакие драки, даже самые злые и жестокие, когда мы в подземельях прятались месяцами не изматывали так, как эта пустота и тишина. Как это неизменное «ничего», которое я уже так задолбался слышать, что готов пристрелить, если услышу еще его хоть раз.

Я готов воевать. Встретится с теми, кто Регину похитил. Готов, блядь, нажать силой и вышибать со всех позиций.

Но сколько прошло времени, — и по-прежнему тишина.

Они выжидают. Они ждут, чтобы паззл во власти сложился. Подгадывают время для решительного удара, для того, чтобы зайти потом с этим козырем и ударить по всем картам. Я понимаю. И Морока понимаю, он прав. Надо выжидать, другого варианта нет. Мы делаем все, что только в силах. Но, блядь, впервые в моей жизни ни хера не дает результата!

Смываю с себя всю эту ночь.

Только от постели веет теплом. Оттуда, где слышу ее дыхание. Где волосы ее по подушке разметались.

Теплом, которого в жизни никогда не знал. От которого в сердце что-то такое несусветное разливается. И выбивает все.

Укладываюсь рядом, обхватывая, прижимая к себе с силой, но стараясь не причинить боли, не разбудить, не потревожить.

Зарываюсь в волосы. Бесконечно любуюсь ее таким умиротворенным лицом. Как будто и не из моей жизни. Да и не из моей…

И сердце колотится до одури.

Мой оазис. Вот она, здесь, рядом. То, чего не было никогда и о чем не мечтал. Не купить ни за какие деньги. Не добиться никакой властью. Этого простого чувства, от которого задыхаешься и надышаться невозможно. Тепло. Дар, свалившийся мне с неба, самим небом моим ставший, глотком настоящего воздуха.

— Влаааад…

Просыпаюсь в его жадных объятиях.

Первый удар сердца — радость. Счастьем затапливает. Нежностью сводит.

Вернулся. Рядом. Живой.

Но в нос тут же ударяет запах чужих духов.

Тянет на себя, упирается вздыбленным членом. Сжимает грудь, — властно, жадно.

Подминает под себя, и голодом своим одуренным обрушивается.

— Влад…

А я уже уплываю. Забываю обо всем. Каждая клеточка тела гудит, взрывается и тянется навстречу этому мужчине.

Бывает ли так, что люди — просто созданы друг для друга? Ведь именно с ним я забываю обо всем.

Он будто вливает в меня часть самой себя, — странную, незнакомую, неизведанную.

Я чувствую его так глубоко внутри, как никогда и никого другого!

В глазах его чувствую. Как будто для меня он распахнут. Сквозь все его личины, сквозь всю видимость. Другого его совсем ощущаю. Не таким, как со стороны кажется. Будто все его слои с одного взгляда для меня слетают. И то, что вижу, прямо в душе, внутри отбивается.

Но…

Преодолеваю марево, что уже заставляет выгнуться и застонать в ответ на дикую, безумную ласку.

Упираюсь обеими руками в крепкую, невозможно огромную грудь.

— Что, маленькая, — поднимает от моего живота пьяный взгляд. Такой сумасшедший. Такой одурманенный. — Я тебя потревожил? Испугал?

И хрипотца эта в голосе. И бархат. И безумная золотистая дужка вокруг почерневших глаз.

Таю.

Только сейчас вдруг понимаю, — я как-то в самом начале, с первого взгляда на него, еще такого мрачного, страшного, знала, что никогда не причинит он мне вреда.

Током по венам нежность разносится. Затапливает.

Смотрю на него и чувствую, как будто знаю его миллионы лет. Как будто врос в меня, — еще как-то раньше, до нашей даже встречи. Может быть так, что человек, даже пока его не встретишь, а уже прямо в душу, во всю кровь твою прошит? Может, и правда есть они, эти половинки. И даются каждому из нас с самого рождения?

Улыбаюсь, проводя по его щеке. Медленно. Нежно. Душу всю в короткое касание вкладываю. Всю себя.

Не стану вести себя, как злая и ревнивая жена. Не стану выяснять, где был, возмущаться, что снова вернулся под утро. Но… Как же мне всего мало с ним!

— Я сделал больно? Прости, — ловит мои ладонь. Губами впечатывается.

— Нет, Влад, — качаю головой. Не больно. Просто… У нас ведь только секс. Я знаю, понимаю, время трудное. Но… Мне нужно больше.

Меньше всего я хочу оттолкнуть его. Боюсь увидеть сейчас ледяную корку льда или непонимания в его глазах, отстраненность. Но и мне так просто невыносимо.

И почти вижу ее. Как становятся стальными его глаза. Как в них уже застывает лед.

— Я хочу быть с тобой, — мягко провожу рукой по его груди. — Очень хочу, Влад. Но не только вот так, понимаешь? Не только в постели. По-настоящему. Близко. По-другому.

— Чего ты хочешь, Даша, — хмурится, но глаза снова оживают, теплеют. Дикая страсть уступает место теплу.

— Не знаю, — пожимаю плечами. — Просто чего-то простого. Прогуляться по городу? Я ведь за все это время как в тюрьме. Просто прогуляться. Без охраны. Побыть вдвоем. Это возможно? Отвлечься от всего этого безумия.

Мне это до боли нужно. Именно отвлечься.

Безумный страх за него. И клетка, этот дом, по которому только и делала, что расхаживала, тревожась. Всегда в неведении. Мне нужно. Глотнуть воздуха. Жизни. Переключиться.

— Я знаю, что не станет легче. Что ситуация не исправится. Знаю. Я понимаю тебя, Влад. Правда. Все понимаю. Но попробуй понять и ты.

— Собирайся, — кивает, отступая, отстраняя свое тело. И мне снова становится так холодно, будто я голая на морозе, утратив это ощущение его жара, его тяжести.

Быстро принимаю душ, пока Влад не передумал.

Уже через пару минут выхожу на кухню.

В простом свитере, штанах, без макияжа. Наскоро забрав волосы в хвост.

— В таком виде? — Влад недоуменно смотрит на меня, отпивая кофе из чашки.

— Это ведь просто прогулка, — опускаю глаза.

Черт. Не подумала. Конечно, он привык к тому, что его женщины всегда выглядят, как с глянца. Ухоженные и будто из салона, даже на самой простой прогулке, даже с самого утра.

Но — разве это так важно? Он ведь меня видел всякую. Заплаканную, с потекшей тушью. И по утрам… В полном беспорядке.

Разве может отсутствие макияжа разочаровать? Если я у него, так же, как и он — прямо в сердце?

— Как скажешь, — Влад усмехается и я снова млею, замечая эту золотистую радужку вокруг его глаз.

Мы просто выходим из дома. Держимся за руки. Коротким кивком Влад отпускает охрану.

Влад.

Город искрится огнями.

Мы просто гуляем, взявшись за руки.

Смешно, но, кажется, никогда в жизни я вот так просто не гулял.

Даша рассматривает эти огни, чуть не пляшет, когда подбираемся к светящимся наряженным елкам. Светится от счастья, и я сам не замечаю, как начинаю просто улыбаться в ответ.

Я знаю, что она все понимает.

Знаю, насколько сейчас и ей непросто.

Но эта ее незамутненная, тихая радость будто и меня накрывает собой. Оставляет след. Отпечаток. И снова — туда. Глубоко. Прямо в сердце.

Поражаюсь ее чистоте. Свечению, что от нее исходит. Тому, как умеет радоваться простым, самым простым и обыкновенным вещам, которых я в жизни бы не заметил. Искрящемуся счастью в ее глазах, с которым она смотрит на меня.