Защищая ее (ЛП) - Эверхарт Элли - Страница 57

У меня с собой нет оружия. Я уверен, что у Джека в багажнике есть, но я не могу выйти и достать его. Не сейчас. Не тогда, когда кто-то скрывается в кусты, намереваясь убить и меня.

Это может быть кто угодно. Наемник, или кто-то из врагов Джека. Один из членов «Дюнамис», который узнал, что мы с Джеком тайно общались. Ведь кто-то же нашел его телефон, и, если этот человек сказал остальным, они бы знали, что Джек не следовал их правилам. Но они не убивают из-за этого, не так ли? И они нуждаются в нем. Джек чрезвычайно ценен благодаря своим знаниям об оборудовании для наблюдения и разработках своей компании. Они не убили бы его только за то, что он разговаривал со мной по телефону.

Возможно, Джек сделал что-то еще, что их разозлило. Он мог предать их другим способом. Но как? Что он мог сделать, что они захотели его убить? Прямо здесь и сейчас?

Может он ничего не сделал, может быть, это мое наказание. Возможно оно наконец меня настигло. Организация знала, как сильно я любил и уважал Джека, поэтому они и его у меня забрали. Единственный человек, которому я мог доверять. Единственный человек, который знал обе стороны меня и все еще верил, что я хороший. Единственный человек, который дал мне надежду, что я когда-нибудь смогу выбраться из «Дюнамис» и не позволить им забрать своего сына.

Тело Джека вялое, откинутое на спинку сиденья.

— Джек? — я трясу его, надеясь каким-то чудом, что он жив, но понимаю, что это не так.

Он умер. Джек мертв.

Отодвигаю его пиджак в сторону и нахожу то, что искал. Пистолет в кобуре, прикрепленный к его поясу. Беру его и проверяю, чтобы убедиться, он заряжен. Закрыв глаза, вслушиваюсь в окружающие звуки. Шуршание деревьев или кустов. Ночь ветреная, и трудно отличить шелест листьев благодаря ветру от шелеста, издаваемого движениями человека.

Мой разум внезапно переключается на Гаррета. Как я мог оставить его одного дома? Что если он проснется и увидит, что меня нет? Он начнет паниковать и решит, что я ушел, как и его мать.

Я должен отсюда выбраться. Должен вернуться домой. Медленно открываю дверь, крепко держа пистолет в руке, готовый стрелять при малейшей опасности. Прислушиваюсь к любым шумам, но слышу только воющий ветер. Нужно бежать, в движущуюся мишень труднее попасть.

Я бросаюсь к своей машине, засовываю ключи в замок зажигания и запускаю двигатель. Выезжаю на дорогу, и вдавив педаль газа, еду домой. Удостоверившись, что за мной никто не следит, перевожу дух. На дороге никого нет, ни одной машины.

Когда я добираюсь до дома, то паркуюсь в гараже и запираю за собой дверь. Обхожу весь дом и проверяю, чтобы каждая дверь и окно тоже были заперты. Затем бегу в комнату Гаррета, и облегченно выдыхаю при виде того, что он все еще спит. Не хочу оставлять его одного, поэтому осторожно поднимаю его на руки и несу к себе в спальню. Ложусь рядом с ним, обнимая его, и целуя в висок.

— Все будет в порядке,— тихо шепчу я. Он все еще спит, поэтому я говорю это больше себе, чем ему.

Но я лгу. Ничего не будет в порядке.

Рэйчел мертва.

Джек тоже.

Что, черт возьми, произошло? Почему Джека убили? И почему он хотел со мной встретиться? Что он собирался мне сказать?

РАНЕЕ, В ТОТ ЖЕ ДЕНЬ

На часах четыре пополудни, и я только что закончила свою речь, посвященную сенатору Вингейту. На самом деле, это были заметки Пирса, я просто их прочитала, потратив на все не более двух минут. И это вызывает у меня легкое раздражение, ведь мне пришлось потратить весь день ради выступления, но Пирсу нравится сенатор и он хочет, чтобы тот победил, поэтому я согласилась.

По крайней мере, я попаду домой раньше благодаря Вингейту, предложившему мне место в своем самолете. Я не люблю частные самолеты, но, к счастью, рейс недолгий, чуть более часа.

— Даже не знаю, когда мы сможем уйти, — тихо шепчет мне сенатор. Нас окружает множество людей, желающих с ним поговорить. Репортеры, спонсоры, лоббисты. — Если вы не хотите здесь задерживаться, встретимся в аэропорту, там комфортная зона ожидания с телевизорами и журналами.

— Хорошо, тогда я поеду туда.

Он достает визитную карточку и ручку, записывает на обороте название частного аэропорта.

— Просто скажите водителю отвезти вас сюда.

— Спасибо. — Я вежливо улыбаюсь, когда он уходит.

Трое сотрудников сенатора тоже летят с нами. Я встречала их раньше, и замечаю, что сейчас они беседуют то друг с другом, то с новоприбывшими. Такими темпами мы вовремя не улетим. Самолет должен подняться воздух в четыре сорок пять, но уже начало пятого, и в очереди стоят люди, желающие поговорить с Вингейтом.

Пресс-конференция проходила в том же отеле, что и вечеринка вчера вечером, но вместо бального зала мы находимся в большом конференц-зале. Звонит мой телефон, и я выхожу в холл, чтобы ответить. Сначала я решила, что это Пирс, но номер мне незнаком.

— Да?

В трубке тишина, но потом я слышу голос.

— Рэйчел Кенсингтон? — Это мужской голос, но он искажен, как будто кто-то пытается скрыть свою личность.

— Кто это? — переспрашиваю я, внезапно занервничав. Зачем скрывать кто ты?

— Слушай очень внимательно. Ты должна следовать моим инструкциям, делать все, как я говорю. Малейшее неповиновение, и ты умрешь.

Я задыхаюсь, сквозь меня проходит ледяной холод.

— Кто вы? Скажите мне!

— Иди в женскую уборную, ту, в которой была прошлой ночью, прямо за бальным залом. Иди в первую кабинку и…

— Кто вы? — Я дрожу от напряжения. — Это чья-то глупая шутка? Но мне не смешно, и я вешаю трубку!

— Ты умрешь, — угрожает мне искаженный, механический голос.

— Почему вы продолжаете это говорить? — Мои слова хриплые и почти бессвязные, потому что меня всю трясет, я не могу сосредоточиться. — Кто это? Пожалуйста, скажите мне.

— Это не шутка. Если ты хочешь жить, если хочешь увидеть снова свою семью, ты будешь меня слушаться. Будешь следовать всем моим инструкциям.

Я сглатываю и киваю.

— Хорошо. Я постараюсь.

— Как только закончишь разговор, иди в женский туалет. Первая кабинка, ближайшая к двери, там ты найдешь рюкзак. В нем одежда, обувь и черный парик. Переоденешься, сложишь свою одежду и обувь в рюкзак и оставишь его там же, где нашла. Никому не звони, оставь свой мобильный с вещами. Затем иди ко входу в отель, спокойно, не привлекая внимания. Не разговаривай ни с кем, кроме камердинера, тот лишь спросит, нужна ли тебе машина. Скажи ему, что тебя уже ждут, и найди черный лимузин с водителем в шоферской фуражке, черном костюме и с красным галстуком-бабочкой. Не садись ни в какую другую машину. Это все инструкции, иди прямо сейчас.

— Я не буду ничего этого делать! Я даже не знаю, кто вы!

— Ты хочешь жить?

— Господи, конечно!

— Тогда делай, как я говорю. И поторопись, времени совсем не осталось.

— Нет, я не могу этого сделать. Я не верю ни единому вашему слову. Зачем я вообще вас слушаю? Может, вы хотите убить меня или похитить! — Меня трясет еще сильнее. Я вижу людей, покидающих конференц-зал, и задаюсь вопросом, не пойти ли мне к ним и рассказать, что происходит, или найти охранника и попросить его о помощи.

— Ты должна мне доверять, Рэйчел.

— Как я могу доверять тому, кого даже не знаю?

— Ты меня знаешь. И я тебя знаю.

— Тогда скажите мне, кто вы.

— Если я скажу тебе, ты должна будешь следовать моим инструкциям.

— Хорошо, я согласна. – Я лгу, но откуда ему знать об этом? Что он сделает? Никто не может заставить меня следовать его приказам. Я нахожусь в общественном месте, вокруг полно людей. Я просто найду охрану, как только он повесит трубку, или позвоню в полицию.

Я снова слышу его голос.

— Какой стейк ты любишь?

У меня перехватывает дыхание, и телефон выскальзывает из рук.