Не месяц Май (СИ) - Чепенко Евгения - Страница 13

Он осторожно взял мои руки за запястья и медленно завел их себе за шею. Острое волнение от столь беззащитной позы отозвалось мурашками на спине. Прерывистое дыхание Мая щекотало кожу на виске. Я услышала благоговейный выдох, когда его ладони легли под мою грудь, а затем, будто невзначай, сместились чуть выше и обхватили ее снизу. Большие пальцы прошлись по напряженным соскам и замерли.

– Ева, – прошептал Май едва слышно.

Я протянула что-то невнятное и вопросительное.

– Я много раз представлял тебя обнаженной. – Признание стало полной неожиданностью, но показывать эмоции на этот счет я не стала. Если хочу услышать больше, а я хочу, то лучше тихо подождать.

Грешный ангел помолчал немного и явно с удовольствием продолжил:

– Это плохо, да?

– Нет, – прошептала я. – Мне нравится.

Спиной чувствовала, как бешено стучит его сердце.

– И делал то, что ты сказала хочешь увидеть.

Разум захватило ликование, какого я еще в жизни не испытывала. Мне стоило огромных усилий сдержать рвущийся наружу восторг и не показать волнение.

– Представляя меня?

– Да, – в его голосе, на самом деле, звучало смущение и легкая вина, но страсти там было в десятки раз больше. – Ты сердишься?

– Нет, – я улыбнулась. – Мне нравится.

Май хмыкнул и замолчал. Его ладони сместились еще немного выше и обхватили мою грудь целиком.

– Это все твои грехи? – я непроизвольно выгнулась.

– Нет. – Порочный ангел прикусил кончик моего уха, его пальцы бережно мяли грудь. – Ты маленькая, а вырез твоей сорочки довольно глубокий для моего роста, и лифчик не такой, как в прошлый раз…

Ты запомнил, какое на мне было белье в первую встречу?

– Я весь вечер думал только об этом, – в подтверждение своих слов Май сжал грудь чуть сильнее.

Вода постепенно смывала с меня пену.

– А еще я платье купил.

Платье?

– Какое платье? – Я даже глаза приоткрыла.

– Черное. – Он поцеловал меня в висок, затем дотянулся губами до скулы. – Спор Серому проиграл, надо было зайти в женское белье и что-нибудь купить дорогое. Ну, вот я и купил тебе. Глупо, да?

Конечно, глупо, но:

– Нет. Я ведь тут.

Май сказал «х».

– Оно прозрачное и короткое, – кажется, кто-то увлекся собственными фантазиями, – называется бебидолл и вот тут…

Ангел вновь погладил мои соски большими пальцами, отчего я тихо охнула.

– Тут два маленьких фиолетовых бантика. – И, кажется, этот кто-то очень горд и доволен своим выбором. – Вот.

Последнее слово, произнесенное с игривой, мальчишеской интонацией вернуло меня в реальность, напомнив, с кем имею дело. Про фиолетовые бантики, само собой, тоже не очень взрослое замечание. Я все же не выдержала и засмеялась.

Как ни странно, Май не обиделся, наоборот тоже развеселился и меня отпустил. Я развернулась.

– А как же размер? – Я сощурилась, глядя в ясные голубые глаза.

Ангел зарделся и повел плечами.

– Ну, я показал. Так, – он изобразил руками форму чашек лифа, причем сделал это напротив моей груди, даже взгляд опустил и голову набок склонил от усердия.

– И вот так. – Он убрал руки, шагнул ко мне и обхватил мою попу. – Ее вообще легко. Я ж ее трогал.

Я оперлась лбом о его грудь, закрыла глаза и захохотала.

Все, убил!

Май выдал что-то вроде «хы-хы» в ответ, потом тихо серьезно добавил:

– Я знал, что встречу тебя еще или найду. Я молился.

На последнем слове внутри все напряглось, будто невидимую пружину резко сжали до упора, голова закружилась, воздуха стало катастрофически не хватать. Я открыла рот и глубоко задышала, стараясь справиться с приступом.

– Ева, – голос Мая прозвучал обеспокоено. Он взял меня за плечи и отстранил от себя, чуть присел, заглянув в глаза. – Ева?

Я попыталась произнести что-нибудь успокаивающее или ободряющее, но слова будто в горле застряли. Головокружение усилилось. Я схватилась за плечи Мая и все-таки попыталась заставить себя пояснить.

– Это из-за того, что я сказал, да? – он опередил меня.

Я кивнула. Губы пересохли, горло тоже.

– Что искал тебя? – Его брови сошлись на переносице. Он смотрел на меня внимательно, сосредоточенно.

Я отрицательно покачала головой.

– Что молился?

Я кивнула.

– Из-за самого слова?

Господи, твой ангел самый умный и потрясающий на всем белом свете!

Да! Я часто-часто закивала и облизнула пересохшие губы.

– Хочешь пить?

Да!

– Пойдем. – Май поднял меня и вынес из душа.

Обнаженная, мокрая, перепуганная, с готовым вылететь из груди сердцем и подступившей к горлу тошнотой, я оказалась в комнате на кровати, где мне принесли стакан воды, полотенце и одежду, вытерли, затем одели и уложили под одеяло.

– Ты не при чем, – сипло пробормотала я, когда приступ начал отпускать. Май взял меня за руку и погладил тыльную сторону ладони.

– Меня слово не пугает само по себе. – продолжила я, наблюдая за его руками и наслаждаясь теплом его пальцев. – Просто очень много всего сразу, а оно довершило, наверное. И это тело так реагирует. Я не всегда контролирую.

– Всего сразу? – Бирюза тревожилась за меня, но отступать, оценив масштаб трудностей с избранницей, точно не собиралась.

– Людей у меня дома. Близости.

Лицо Мая, и без того озабоченное, совсем помрачнело. Я поспешила пояснить:

– Ты не при чем! В моем мире любая привязанность означала неизменную боль, предательство, равнодушие и всякое такое… Ну, вот я и научилась прятаться…

– Быть отшельницей, – мягко перебил меня Май.

– Ага, – вздохнула я. Понял. Не обиделся. – Я прорабатывала с психотерапевтом, и сильных приступов больше не бывает, но слабые все равно изредка возникают. Кажется, они насовсем со мной.

Ангел сел в изголовье, положил маленькую подушку себе на колени и подал мне знак. Я послушно устроилась сверху с ладонью под щекой. Его пальцы начали медленно и очень нежно перебирать мои волосы, поглаживать шею и плечо.

– Так выглядит слабый?

– Нет, – лениво пробормотала я, его действия убаюкивали. – Это средний. Первый раз за четыре года.

Не хотелось, чтобы он думал, будто я какая-то неуравновешенная истеричка, которая боится всего того, что у нормальных людей вызывает счастье. Хотя, я, наверное, она и есть, если оценивать реальность объективно. Но все равно, он чудесный! Не хочу, чтоб уходил!

Пружина внутри расслабилась, и я прекратила ее чувствовать, тошноты больше не было, силы вернулись. Да, вообще, по-моему, от его рук прошло все.

Я повернулась на спину и взглянула на Мая.

– Спасибо.

Он удивленно поднял брови.

– За что?

Я пожала плечами и против воли заулыбалась собственной нелепой, шаблонной формулировке.

– За то, что ты есть.

Удивление на его лице превратилось в беззащитность и светлую смущенную улыбку.

Got me feeling easy…

Не знаю, сколько я лежала вот так, на коленях Мая, наслаждаясь лаской теплых сильных пальцев, что путались в моих волосах, мягко массировали виски и шею и плечи, – по моим ощущениям не меньше часа. И все это время мы молчали. У меня не было желания говорить, а он совершенно точно не испытывал от тишины никакого дискомфорта. Пребывая в расслабленной полудреме, сама не заметила, как начала накручивать на палец ткань его термобелья. Вытянутые колени теплых штанов вполне позволяли эту вольность. Май хмыкнул, и я поспешно убрала руку.

– Прости, – шепот получился смущенным.

В ответ он выдал еще более отчетливый смешок и что-то вроде «вау».

– Что? – Я открыла глаза и сфокусировалась на его улыбающемся лице.

Май засиял.

– Первый раз получилось тебя смутить.

Я удивленно подняла брови, и сама почувствовала, что да, действительно, впервые.