Каменный ангел (СИ) - Амусина Юлия - Страница 55

— Он поймет, тебе не надо. Ты только передай, поняла? Обещаю, я помогу тебе; как-нибудь извернусь, но помогу. А ты…

В мозгу что-то щелкнуло, словно недостающая деталь сложного пазла наконец-то стала на место, полностью заканчивая рассеявшуюся картинку.

Вновь не дослушав, я рванула к Рите и уже спустя секунду трясла девушку за отвороты черной куртки, уже слабо понимая, что и зачем делаю. В голове отложилось главное — она предательница и теперь хочет, чтобы однажды я разуверила в этом Хаоса.

В сложившейся ситуации ее слова звучали издевательски, ведь мы оба — и я, и Глеб — оказались пленниками.

Черта с два.

— Где он? Говори, чертова кукла, где Глеб?

Она попыталась было оторвать от себя мои руки, но я вцепилась в нее мертвой хваткой. Злость придала сил, надежда сделать хоть что-то окрылила похлеще второго дыхания.

— Что вы с ним сделали?

— Чокнутая, — она неловко переступила назад в тщетной попытке отстраниться, но не рассчитала, споткнулась об остатки пластмассового стула и полетела на пол; я, соответственно, тоже.

— Ты все мне скажешь, — пообещала, хватая ее за волосы и тем самым воплощая в реальность свою давнюю мечту лишить Риту роскошной светлой шевелюры.

Будем откровенны друг с другом: ты давно нарывалась.

— Не делай глупостей, — просипела она, извиваясь подо мной, точно змея, однако я не сдавала позиций. — Потом пожалеешь…

— Не слышу! Ты пытаешься назвать мне место? — я сильнее сдавила ее, дернула за волосы, чем вызвала легкий вскрик боли.

— Дура. Ты здесь сдохнешь, — зло прошипела Рита, вновь хватая меня за запястья, пытаясь ослабить мою хватку. — Я — твой единственный шанс, идиотка!

Наклонившись, я приблизила свое лицо к ее перекошенной физиономии и заставила ее смотреть мне прямо в глаза очередным рывком за волосы.

— Мне плевать, что ты задумала. Но сейчас ты отведешь меня к Глебу, иначе я тебя придушу.

Выплюнув последнюю фразу, я выпрямила спину, и в этот момент Рита, внезапно прекратив ерзать, вцепилась в меня что было силы. От неожиданности я пропустила тот момент, когда ей удалось перевернуть меня на спину. Мы покатились по пыльному полу, то и дело цепляясь за всяческий штучный хлам.

Я все же ее потрепала, хотя и сама словила не мало; многострадальный затылок болел нещадно, но злость получше любой анестезии притупляла боль. Я понимала, что должна скрутить эту дикую кошку, должна заставить ее отвести меня к Глебу, а дальше… Будь что будет. Главное увидеть его, хотя бы мельком оценить его состояние, понять, можно ли надеяться на что-то…

Нет, я не настолько наивна. Эти твари давно приговорили нас обоих, и живы мы только до тех пор, пока Том не добьется от Глеба нужных сведений.

Молчанием Хаос продлевает нам жизнь и увеличивает наши мучения.

Я с трудом поняла, что меня пытаются оторвать от Риты, только когда на затылок обрушилось что-то тяжелое. Мои руки разжались сами собой, и Рита, пользуясь этим, тут же отпрянула. Помутившимся зрением я видела, как она поднимается, небрежно одергивает куртку, перебрасывает на плечо взлохмаченные волосы… Медленно моргнула в тот момент, когда ее поддержал какой-то парень, с досадой поняла, что бездарно пропустила, быть может, единственный шанс что-либо изменить.

— Я не злопамятна и слово свое держу, — бросила она загадочную фразу, вновь подходя ко мне. Хотелось дотянуться и хотя бы пнуть ее ногой, но сил хватило лишь на то, чтобы оставаться в сознании. — Надеюсь, ты вспомнишь о том, что я тебе говорила…

Резко развернувшись, она направилась прямиком к распахнутой двери. Я хотела было протянуть руку, но очередной удар по голове в который раз прервал мою связь с сумасшедшей реальностью.

ХАОС

Глеб недолго находился в отключке — пара хороших ударов по щеке быстро привели его в чувство. Где-то совсем рядом раздавались стоны, смешиваемые с бесконечными проклятиями, их перекрывали редкие окрики с призывом заткнуться. Открыв глаза, Хаос моментально оценил обстановку — рядом с ним на корточках сидел Макс, одной рукой он щедро одаривал друга пощечинами, в другой держал нацеленный на Костю пистолет. Эту штуку ранее видеть не приходилось — должно быть, хакер позаимствовал оружие у кого-то внизу. =

Том сидел неподалеку от трупа, чертыхался, усиленно зажимая ладонью простреленное правое плечо, сверкал в сторону приятелей недобрым взглядом, однако с места не дергался, понимая, что следующая пуля может быть не столь избирательна, как первая.

— С улицы «Караула» не было слышно, — буркнул Макс, быстро покосившись на Глеба, потирающего ладонями лицо.

— Ладно, — Хаос не был настроен отчитывать хакера за очередную самодеятельность, которая, по сути, в который раз сохранила ему жизнь, перевел взгляд на замолчавшего Костю, после чего поднялся не без усилий, приблизился к раненому.

— Глеб, давай-ка сначала запылим, — вмешался Макс прежде, чем тот успел что-либо произнести. — Мы здесь слишком долго, мало ли…

— Слушай этого придурка, — усмехнулся Том, тут же поморщившись от резкой боли.

Его острое желание очутиться подальше от разгромленного особняка было более чем понятно. Однако у Макса с Глебом также не имелось никаких причин задерживаться. Помешкав с полминуты, Хаос все же кивнул, подобрал с пола валяющееся оружие — свое, потерянное в ходе драки с Томом — окинул помещение неторопливым взглядом.

— Поднимай корму, — бросил Тому.

Понимая, что это в его же интересах, Константин не заставил себя ждать, резво поднялся, вновь сильно сморщив лоб, и, крепко прижимая ладонь к мокрой от крови темной ткани пальто, послушно потрусил к выходу.

Глеб, прихрамывая, направился следом за тем, кого при других обстоятельствах не преминул бы оставить здесь навечно.

Он смотрел на мелькающую впереди спину, невольно вспоминая тот день, когда вернулся за Верой в особняк Павла и увидел ее, в жуткой мешковине, со свежими продолговатыми ссадинами на миловидном личике. Он помнил волну неистового гнева, захлестнувшую его в тот момент; он готов был убить подонка, посмевшего занести над ней свою чертову руку. Он пообещал, что выдернет из ее без того смутной жизни бесчестную мразь, и теперь ему представлялась прекрасная возможность покончить с Константином раз и навсегда.

Но выходило так, что сейчас Том — единственная ниточка, которая может привести Хаоса к Вере и размотать клубок, связанный с Ритой. Хоть Глеб и пытался убедить себя и Макса в исключительной ловкости их общей подруги, на деле же не мог избавиться от смутного волнения, которое было связано с нынешним весьма шатким положением Риты. Она могла справиться с Костей, а могла оказаться где-нибудь по соседству с Верой.

Хорошо, если по соседству — а вдруг дальше?…

Их нужно было вернуть назад, обеих. Вырвать Веру из цепких лап Костиковых псов, вытрясти из Ритки неоправданный авантюризм, граничащий с глупостью… Но сначала вернуть, убедиться, что они в безопасности.

Глеб прожег спину Тома тяжелым взглядом, вновь представив, как тот склоняется над беззащитной девушкой, заносит руку для удара, толкает ее на пол, а потом, забавляясь, гоняет беспомощную жертву по всей комнате, с садистским удовлетворением оттягивая момент расправы, упиваясь ее страхом и ужасом.

Иногда чужие раны приносят намного больше боли, чем свои собственные.

Не выдержав, Глеб в два счета преодолел небольшое расстояние, развернул Тома к себе за больное плечо и, с трудом сдерживаясь, чтобы не вытрясти из ублюдка всю душу, резко толкнул того к капоту машины.

— Ты сейчас позвонишь своим шнырям и скажешь привезти их туда, куда я тебе скажу, просек?

Костя окинул его ледяным взглядом кажущихся прозрачными глаз, усмехнулся и сильнее зажал рану.

— Сигареты не найдется?

— Глеб, давай хотя бы отъедем, — окликнул сзади Макс.

— Не засыплемся, — буркнул Хаос.

— Зачем такой риск?

— Ты хоть бы другана слушал, раз своих мозгов нет, — флегматично заметил Том.