Сокровенно (СИ) - Коротаева Ольга - Страница 15

– Что значит создали нас? – нахмурилась я. – Некие псы, враги вампиров, финансировали наставников, чтобы те тренировали охотников на вампиров? – покачала головой: – Так вот кто стоит за всем этим. Мур подчинялся человеку по имени Немлесс, выполнял его приказы? А тот набирал рекрутов из тех, кому терять нечего…

– Из тех, на кого выводили псы, – осматривая Линду, возразил князь. – Что-то объединяло охотниц, и у меня есть мысль, что это.

– Что? – заинтересовалась я.

Он замер на миг, затем повернулся и заглянул в мои глаза.

– Тебе не снились странные сны? Будто ты – это не ты? Словно живёшь не своей жизнью? Словно кто-то пользуется твоим телом?

Адриан

Я смотрел на свою нисси, впитывая её нежный и опасный образ, наслаждаясь видом пухлых губ и блестящих от едва сдерживаемой страсти глаз. Я и сам находился на грани, и больше всего на свете мне хотелось овладеть своей женщиной, достигнуть вместе пика наслаждения, но я не мог себе этого позволить.

Я пришёл спасти её, а не погубить окончательно. Теперь, когда я просмотрел документы, в беспорядке разбросанные на доморощенной «лаборатории», когда осознал, чем именно занимался наставник моей Даниэллы, то едва сдерживался от ярости. И если бы Лин Мур был жив, своими руками вырвал бы из груди его чёрное сердце.

Похитить нисси моего собрата и травить её «мёртвой кровью»… Девчонка оказалась невероятно стойкой, раз до сих пор жива. И даже нашла в себе силы сопротивляться, когда её попытались убить. А Немлесс явно желал избавиться от живого свидетельства его провала.

Даже смесь крови и пепла мёртвого вампира не сумела разорвать связь нисси и её овнера. А вот рассудок сестра Даниэллы, похоже, утратила. Жаль…

– Нет… – покачала головой моя нисси. Лицо её приобрело мрачное выражение, глаза потемнели, и в глубине зрачков плескался страх. – Не так. Мне часто снилось, что в меня пытается проникнуть что-то. – Она запнулась и, поёжившись, поправилась: – Кто-то… Я не видела лица, были лишь тень и ощущение смертельной опасности.

Я кивнул, убеждаясь в своей правоте.

– Это Немлесс. Он обладает способностью проникать в разум людей. Как ни прискорбно, должен поверить в то, что он развил её до умения управлять другим человеком. Боюсь, что даже обучил этому своих псов. Судя по наглому поведению и угрозам, некоторых точно. Для того, чтобы убивать вампиров вашими руками. Предположу, что охотница с «подселенцем» становится сильнее в несколько раз…

– Да! – перебила меня Даниэлла. Глаза её наполнились слезами, когда девушка схватила меня за руку и быстро добавила: – Как Тереса! Я видела… Она легко уложила два десятка вампиров, но потом… потом…

Щёки её побелели, пальцы в моей ладони дрогнули.

– Знаю, – шепнул я и крепко прижал её к себе. Целуя в лоб, хрипло признался: – Я думал, что это твоё тело. Чуть с ума не сошёл от горя.

Она обняла меня за талию и прильнула так тесно и доверчиво, что в груди стало тепло, а к горлу подкатил ком. И напрасно я напоминал себе, что нужно отпустить свою нисси, это не работало сейчас, когда я слышал биение её сердца.

Но худшее испытание ожидало впереди.

– Почему же ты не хочешь стать моим овнером? – спрятав лицо на моей груди, глухо спросила она.

Боль пронзила такая, будто в меня вогнали раскалённый добела меч. Обжигающая сталь плавила мои внутренности, дыхание сбилось, я не мог выдавить ни слова в своё оправдание. А что я мог сказать? Что мечтал об этом с момента, как увидел её в баре? Что едва сдерживаюсь, чтобы не впиться в её тонкую шею прямо сейчас? Что удлинившиеся клыки ноют так, будто их выдирают?

Всё это не то, что ей стоит знать.

– Ты хоть понимаешь, – горько уточнил я, – что значит обрести своего овнера?

Она помотала головой и предположила со звенящей в голосе надеждой:

– Всегда быть рядом?

Посмотрела на меня так, что захотелось положить к ногам моей нисси весь мир. С трудом сдержавшись, чтобы не попробовать Даниэллу на вкус, я кивнул и сурово ответил:

– Вечно. Быть со мной, спать со мной, дышать со мной, думать со мной. Жить мной! Обрести овнера, для нисси значит потерять себя. Не иметь своего мнения, свободы воли и выбора.

– А на что мне всё это без тебя? – она прикусила губу и глянула исподлобья, и выглядела в своей обиде так очаровательно, что я невольно улыбнулся. Но девушка лишь сильнее нахмурилась. – Ты не хочешь быть моим овнером, чтобы не лишать меня выбора? Но при этом и выбора мне не оставляешь. Что, если я хочу потерять себя? Что, если мечтаю дышать с тобой, жить с тобой, спать с тобой…

Слова у неё закончились, равно как и воздух в моих пылающих лёгких. Жажда невыносимо жгла вены, я желал крови своей нисси так, будто это была живительная влага для иссушённого пустыней путника. Будто один глоток способен подарить мне немыслимое наслаждение. Я знал, что так и будет. Вот только Даниэлла не понимает, о чём просит.

– Мечтаешь потерять себя? – одними губами повторил я и отвёл её волосы в сторону, погладил кончиками пальцев по шее.

Девушка наклонила голову набок и тихо застонала, и от этого звука сердце пропустило удар, а по коже побежали мурашки. Я наклонился и слегка прикусил клыками нежную кожу. Опалил жарким дыханием, почти урча от непреодолимого притяжения:

– Раствориться в моей крови? Чтобы я растворился в твоей…

– Да, – шепнула она, дрожа в моих объятиях. – Ты… укусишь меня?

– Если ты попросишь, – жарко выдохнул я, а сам готов был умолять, чтобы она позволила это. – Но взамен ты должна принять мою кровь. И… Даниэлла.

– Что? – едва слышно отозвалась она.

– Обратной дороги не будет, – лаская её, предупредил я. – А если нас разлучат, ты потеряешь разум, как получилось с твоей сестрой…

– Что?! – отпрянула она. Стряхивая любовное наваждение, тряхнула волосами. Глаза охотницы сверкнули от ярости. – То есть ты хочешь сказать, что Линду не просто укусили? Она тоже приняла кровь вампира? Моя сестра обрела овнера?!

– И даже знаю, кого именно, – продолжая поглаживать её волосы, признался я. – Фернанд Монгомери уже долгое время скорбит о своей утерянной нисси.

– Так мою Линду… – Она отпрянула и схватила бесчувственную сестру за руку. – Соблазнил не Стэнли, а его отец? – глянула на меня с болью и потребовала: – Расскажи мне всё. Кто для вас нисси? Кто такие блуди? Почему Стэнли так поступал с девушками?!

Даниэлла

Адриан нёс на руках мою бесчувственную сестру, а я следовала за вампиром к замку, в который совсем недавно проникла вместе с Тересой. Кровавые образы промелькнули перед внутренним взором. Сейчас, когда Блэйрс мне всё рассказал, я понимала, что ядовито-зелёный блеск в глазах охотницы мне не привиделся. И что слова девушки о снах – предупреждение.

Я боялась возвращаться сюда. И дело не только в том, что я опасалась за свою жизнь, – она всё равно безвозвратно разрушена. Всё, во что я верила, оказалось ложью. Чужой игрой. Страшной сказкой, которая вдруг стала явью.

– А сколько их у тебя? – решилась спросить перед самым порогом. Риан оглянулся и выгнул бровь. Я отвела взгляд и пояснила: – Девушек, которые добровольно отдают тебе кровь… Блуди.

– Представила, что в моём замке тебя ожидает сотня-другая соперниц? – иронично улыбнулся князь. – Даниэлла, в наше время гораздо дешевле купить чистую проверенную кровь, сданную добровольно, чем держать гарем.

– Но Стэнли и ему подобные… – начала было я.

– Переступают законы клана, – сухо перебил он. – И я бы добился наказания для того, кто непотребным образом щекочет себе нервы, но Немлесс опередил.

Дверь открылась, и на пороге я увидела не слугу, а высшего вампира. То, что передо мной князь, стало понятно по давящему могильной плитой ощущению ледяного холода. Да, сила Монгомери в разы слабее, чем у Риана, но всё же сердце заколотилось быстрее, и ладонь по привычке легла на рукоять кинжала.