Приграничное владение 3 (СИ) - Матюшенко Артем - Страница 13

Как понял Руди, сосед его родителей подвизался доставлять два раза в месяц, немного каменного угля для печей и дрова для камина одному обеспеченному горожанину. Да какой крестьянин от приработка откажется? Денюшка к денюшке, так говаривал его отец, готовый с радостью ухватиться за любую предложенную работу. Но все одно, родители Рудеоса жили очень не богато. Доход его семьи, состоял из сумм от проданного урожая капусты, которую отец сам, два раза в год, отвозил на Сельский рынок, да за масло. Молоко от двух коровок они в ручных сбивалках превращали в желтое, вкусное масло и каждую неделю сдавали торгашам перекупам.

Руди помнил, как он до четырнадцати лет помогал отцу отправляясь с ним в Заречье на сенокос, заготавливать сено для кормящих их семью буренок. Правда пять лет назад коров было три, но одна состарилась и ее пришлось забить на мясо. А так как ртов в семье стало меньше, впрочем как и работников для заготовки сена, сам Руди тогда уже жил в столице империи и обучался в магической академии, то семья решила ограничиться двумя оставшимися животинками. Родителям и его младшей сестренке хватало и этого.

Настоящими, деревенскими крестьянами его родители не были, так как жили в слободке под Вилборгом. Даже считали себя городскими жителями, но имели небольшой участок земли под огородик. Впрочем если быть объективным, пусть семья его родителей и не купалась в роскоши, но никогда не голодала. Помимо двух дающих молоко коров, родители еще для собственных нужд держали поросенка, которого откармливали лето и кололи в начале зимы, а так же два десятка кур несушек.

Руди вспомнил, с какой радостью и любовью встретили его родители и сестренка и у него на глаза навернулись слезы. Сказать по правде, сам соскучился страсть как! Он бы с удовольствием погостил в отчем доме еще несколько дней, прежде чем отправляться на новое место своей службы, но в приказе выданном ему в имперской канцелярии стояло число когда он выехал из Руденбурга, как и в подорожной грамоте деканата академии, что выписал ему их секретарь.

Юноша тяжело вздохнул, — обидно же до слез, в своих мечтах, уже лет через десять, он видел себя магом артефактором в одном из столичных банков, а то и в самом имперском секретариате, там бы он точно получил потомственное дворянство. Лет через сорок безупречной службы — железно!

А то и раньше, женившись на девушке благородного сословия и став наследником ее папеньки. Ну, а что? Многие дворяне не против усилить свой родовой дар взяв в зятья выпускника академии. Правда в основном, эти мелкие дворяне сами были из обнищавших родов и сами желали поправить свое материальное положение с помощью зятя магика.

Но все одно, столица империи — это столица империи. Какие там красивые каменные дома и мосты через Рону и каналы, мощенные улицы освещаемые ночью фонарями, зеленые парки с клумбами для цветов и модные салоны. Даже есть новомодная кофейня, где с черным ароматным напитком подают сладкие пирожки и бублики, сам он туда не ходил, а вот приятели из благородных рассказывали. Первое время, когда его только привезли в академию и он с куратором курса выходил за стены заведения и от четырех, а то и пяти этажных строений у него буквально захватывало дух. А какое чудо дворец императора, где он мечтал служить артефактором при секретариате. Только по окончании академии получил патент и лицензию мага и на тебе, вдруг- Вэллор!

Конечно, он и тут надеется зарабатывать достаточно, чтобы помогать своей семье, но деньги он мог высылать с почтовой каретой и из Ронгарда. Но почему? С чего такое странное назначение. По правде сказать он конечно надеялся остаться в столице, но был бы не удивлен получи назначение в один из городов империи, но Вэллор? А с другой стороны, он очень хотел снова побывать в родном доме, проведать родителей и сестренку. Вот и сбылось — он дома. Почему ему тогда, так не спокойно?

А потому, что неизвестность. Сам себе ответил паренек. В империи он знал, что его ждет, а тут? Как он слыхал, он вообще первый маг артефактор направленный сюда из академии. Да черт побери, он вообще единственный тут маг артефактор. Не запрет ли его лэр владетель в подземелье и не заставит день за днем изготавливать и заряжать энергией самые простые амулеты для торговли ими в местной лавке, поправляя свое материальное положение с помощью направленного сюда паренька? В академии ходили именно такие страшилки, поэтому за студентами с курса артифакторики был особый пригляд. Конечно, по правилам выпускник должен отработать несколько лет там, куда его направили при распределении, но кто мешает владетелю запереть его, приставив охрану и заставить работать на себя в течении десятков лет? Этого Руди немного опасался, все же давно он не был в родных краях, да и с владетелем лэрства никогда лично знаком не был. Хоть отец, всегда отзывался о правителе очень хорошо.

Рудеосконечно не блистал талантами, был твердым середнячком в своем ремесле, но знал- даже если не возьмут на постоянную службу, по по прошествии пяти лет отработки за обучение, он мог устроиться в одну из лавок продающих и заряжающих амулеты. Артефакторы получали и там не плохие деньги. Хоть с мечтами о собственном дворянстве тогда можно было распрощаться, но со временем он мог накопить денег на свой дом в столице и даже купить экипаж с парой лошадей и нанять несколько слуг. Хотя мог разбогатеть и прославиться, создав свой амулет или поступив на службу к щедрому титулованному господину, например к какому нибудь графу или даже герцогу.

А еще в имперской столице у него осталась зазноба. Мэри Энн- дочка писаря с торговых складов. Познакомился он с ней месяца три назад, когда их распределили на практические работы в филиалы столичных банков. Денег им конечно не платили, их собирала академия, зато это давало им возможность попрактиковаться в заряжании магической метки на золотых и даже серебряных монетах доставленных с имперского монетного двора или монетного двора Трехгорья.

Несколько часов работы в хранилище банка, а потом они могли до самого позднего вечера прогуливаться по улицам Ронгарда и сидеть в беседках городского парка.

На его курсе было всего полтора десятка парней, большая часть из которых дворяне с родовым магическим даром. Нет, девушки в академии тоже обучались, но их было очень мало, в основном на курсе лекарей. Проживали они в отдельном корпусе, вход в который парням студентам был категорически запрещен. Да и дворянские семейства не стремились отдавать своих дочерей в академию, считая, что женщинам благородного сословия совершенно не нужно думать о службе и карьере.

По-началу благородные держались обособленно, ведь они даже могли не оставаться на ночь в общежитии академии, по крайней мере те у кого был свой дом в столице. Но годы совместной учебы сдружили ребят и часто богатенькие дворянские дети покупали вино и закуску для всей студенческой компании. Поэтому частенько, особенно в последние месяцы когда практическая работа оставляла им массу свободного времени, они пили вино расположившись в парковой беседке на берегу реки.

Там он и познакомился с Мэри Энн. Ей было уже двадцать, на год постарше его и вначале совершенно не обратила внимания на стеснительного паренька. Но потом заинтересовалась синей форменной курточкой и беретом с кокардой ученика магической академии, а после и вовсе пригласила прогуляться вместе когда узнала, что он с самого престижного курса академии- курса артефакторов.

Конечно, ее немного разочаровало то, что у Рудеоса совершенно не было наличных денег, питались и одевались ученики за счет академии, но потом она даже сама угостила его купленным у торговки сладким пирожком. Пару раз они встречались в городском парке на берегу Роны где целовались, скрываясь от посторонних глаз, а потом она привела его домой.

Мать девушки умерла от моровой горячки лет семь назад и жила она с папенькой, который каждый день до темна пропадал в своей торговой конторе ведя подсчет разных товаров. Еще, к ним на пару часов в день приходила служанка, которая убирала комнаты и готовила еду. Остальное время Мэри Энн скучала дома, иногда выбираясь прогуляться в ближайший парк. Вот последние месяцы, молодой парень студент и развлекал девушку как мог, пока его не направили для дальнейшей службы в родное владение.