Сын болотной ведьмы (СИ) - Рябинина Татьяна - Страница 32

- И вы помогли? – она в испуге схватилась руками за щеки.

- Нет. Они обошлись без меня. Видимо, поняли, что я хоть и обещала, но могу передумать и как-то им помешать. Ведь мне было известно, что они задумали. Но я вынуждена была молчать. Колдовство действует, только пока принц жив. Все смотрят на Кэрригана и видят Гергиса. Знаешь, в чем их ошибка? Сначала заклятье сделало Гергиса похожим на Кэрригана. Чтобы потом никто не заметил подмены. Вот только ведьма не подозревала, что звездный дождь разрушил то первое колдовство и Гергис стал прежним. Иначе я бы не догадалась. И никто бы ничего не заметил. Сейчас главное – чтобы Кэрриган не понял, что я обо всем знаю. Он должен думать, что я, как и все, принимаю его за Гергиса.

Договорить нам снова не дали. В дверь постучали, и слуга с поклоном доложил, что меня ждут в пиршественном зале. Быстро поправив мне прическу, Мия заверила, что передаст Цинтасу мою просьбу.

- Пока не говори ему о том, что это не Гергис. Скажи, что я тоже думаю о колдовстве, пока будет достаточно. И вот что еще. Никто не должен знать, что вы с Цинтасом… что у вас какие-то отношения. Иначе Кэрриган может его заподозрить и найдет себе другого слугу.

О том, что я видела в городе кого-то похожего на Вестара, я говорить Мии не стала. Если это все же был он, то показался мне не случайно. А значит, найдет способ связаться со мной. Вот только опасность этого была слишком велика. Я словно шла по узкому мостку над пропастью. Один неверный шаг – и смерть.

Когда я вошла в зал, все уже сидели на своих местах. Мне не нравилось привлекать к себе всеобщее внимание, но так уж было заведено: супруга хозяина всегда появлялась последней. От желто-красных полос и пятен рябило в глазах. Кэрриган в красных штанах и желтой с красной вышивкой куртке был похож на ядовитого жука. Мелла сдвинула желтую накидку за спину, словно показывая всем: для нее сегодняшнее событие праздник, а вовсе не траур.

А вот Кэрриган, вопреки ожиданию, был мрачен. Похоже, произошедшее на кладбище сильно испортило ему настроение. Он не мог не понимать, что все только об этом и говорят. Даже за столом – тихо, губами в ухо соседа, а глазами в сторону правителя.

Пытаясь соединить траур и торжество, музыканты играли печальные и веселые мелодии попеременно, так же и певцы чередовали заупокойные песни с прославляющими нового повелителя. Кэрриган молчал, лишь кивая в ответ на заздравные речи, пил больше обычного и все чаще посматривал в сторону Меллы. Мне даже стало любопытно, чем его так привлекла эта маленькая кривляка.

- Гергис, не выставляйте себя на посмешище, - не выдержала я, когда эти переглядывания стали совсем уж неприличными. – Мне все равно, спите вы с моей сестрой или нет, но не позорьте меня перед придворными.

- Закрой рот! – потребовал он, остановив на мне тяжелый, как булыжник, взгляд.

В этот момент музыка смолкла, и его слова разнеслись по всему залу. Повисла напряженная тишина.

- С удовольствием, - я положила салфетку на стол и встала, намереваясь уйти, но Кэрриган с силой дернул меня за руку. Так, что я чуть не упала и вынуждена была сесть обратно.

- Уйдешь, когда я тебе позволю. Поняла?

Тот страх, который я испытывала перед Гергисом после звездного дождя, шел больше от того, что я ничего не помнила. Неизвестность всегда пугает. Сейчас страха не было. За Мариллу – да. Но не за себя. Та неприязнь, которую я испытывала раньше по отношению к Гергису, была ничем по сравнению с моими чувствами к Кэрригану.

План созрел мгновенно.

Лучше быть слепой, но живой.

Откинувшись на спинку кресла, я сидела и дожидалась окончания ужина. Ни есть, ни пить не хотелось, поэтому разглядывала сидевших за столами. Кто-то отводил глаза сразу, кто-то – помедлив, с сочувствием. Чем кончится этот вечер, я не сомневалась. Не знала точно только одного: захочет ли Кэрриган еще больше унизить меня, или ему все же хватит ума не делать этого.

Наверно, я была бы рада, если б не хватило, но он все же не отправился демонстративно провожать до спальни Меллу, чтобы там остаться. Стиснув руку, почти волоком дотащил меня до двери и ушел, ни слова не сказав. Куда – можно было не спрашивать. Потирая красные следы от пальцев на запястье, я смотрела ему вслед, а потом повернулась и пошла в детскую.

Рейна еще не спала – сидела на стуле и вязала. При моем неожиданном появлении вскочила, уронив клубок.

- Где твой ребенок, Рейна? – спросила я тихо.

- В деревне, - растерянно ответила она. – С моей сестрой. И остальные двое тоже. Я была беременна третьим, когда умер муж. Кормилицам хорошо платят, и мне…

- Что ты скажешь, если получишь много денег и вернешься домой? – перебила я. – С девочкой-сироткой, которую подберешь где-то по пути?

- Госпожа… - Рейна прижала ладонь ко рту. – Вы же не о… принцессе?

- Именно о ней. Разве до тебя еще не дошли слухи о том, что правитель обратил особое внимание на мою сестру? Если он захочет избавиться от меня ради нее, что тогда будет с Мариллой?

Рейна прижала к губам и вторую руку.

- Но как же?.. Ведь если меня с ней поймают…

- Помолчи и послушай! Если Марилла умрет, кому ты нужна здесь, во дворце? Тебя пошлют домой.

Она непонимающе захлопала глазами, но тут до нее наконец дошло.

- Госпожа, вы хотите выдать девочку за умершую и отправить меня с ней в деревню?

- Слава высшим силам, догадалась. Вот что мы сделаем. Завтра утром я приду в детскую, и мы пошлем за лекарем Вейлисом. Скажем, что Марилла заболела. Думаю, он согласится нам помочь, если я смогу убедить, что нам с ней грозит опасность. Он свободно выходит из замка в город закупать всякие лекарственные снадобья. Никто не будет смотреть, что у него в корзине.

- Мертвый младенец?

- Да. Думаю, лекарь знает, где его можно раздобыть. Маленькие дети не слишком отличаются друг от друга, особенно для посторонних людей. Мариллу мало кто видел. Мы спрячем ее в пустых комнатах, где никто не бывает. Как только Вейлис объявит о смерти принцессы, я обвиню тебя в недогляде и выгоню. Вейлис даст ей какого-нибудь сонного снадобья, которое не навредит, и ты вынесешь ее из дворца в своих вещах. В городе наймешь повозку и уедешь с Мариллой в свою деревню. Все будут знать о смерти принцессы, никому и в голову не придет, что она с тобой. Потом я тебя найду.

- Потом? – переспросила Рейна.

- Да. Больше я пока тебе ничего сказать не могу. Ты мне веришь?

Облизнув пересохшие губы, кормилица кивнула.

Я балансировала на лезвии ножа. Мия, Цинтас, Вейлис, Рейна – чем больше человек знают тайну или хотя бы ее часть, тем выше риск неудачи. Но у меня не было выбора. Если все получится так, как я задумала, нас с Мариллой будут считать мертвыми. И Ольвия в том числе. Но она же не одна ведьма на свете, не так ли? Неужели не найдется другой, посильнее? Той, которая избавит Гергиса от зачарованного сна?

Если же не выйдет… Ну что ж, хуже смерти ничего не бывает, а она рано или поздно придет к каждому.

Вернувшись к себе, я отправила спать Тиану и рассказала обо всем Мии. И о том, что случилось за ужином, и о разговоре с Рейной.

- Какая вы смелая, госпожа, - она изумленно покачала головой. – Я бы никогда не решилась. Но почему вы думаете, что лекарь будет на нашей стороне?

Я отметила про себя это: «на нашей стороне».

- Он помог мне родиться на свет и двадцать лет лечил, Мия. Не думаю, что откажет, а тем более выдаст. Если получится с Мариллой, подумаем, как убежать мне. И не просто убежать, а чтобы и меня считали умершей. Но давай не будем торопиться. Сначала надо убрать ее отсюда подальше.

- Но что, если вы не сможете помочь принцу?

- Прекрати, Мия! Если буду так думать, точно не смогу. Но даже если и не смогу… лучше жить до конца дней где-то в нищете, чем каждую минуту ждать смерти во дворце.

Уложив меня спать, Мия закрыла дверь на задвижку и устроилась в гостиной на диване. Я вспоминала обо всем, что произошло за день, и никак не могла уснуть. Надежды, страх, сомнения – все сплелось в клубок. Я снова вытащила из медальона звездный камень, и он засиял, поднявшись над моей ладонью, как в ту ночь, когда я только нашла его. И снова мои мысли прояснились, как по волшебству.