Хранитель Заката (СИ) - Перепечина Яна - Страница 25
- Предыдущая
- 25/54
- Следующая
Она влюбилась, да. Но не была готова к такому быстрому развитию событий. Он хочет на ней жениться. Надо же! И даже не спросил, чего хочет она. Подумав об этом, Анна рассердилась на Хранителя за самонадеянность. И на себя за то, что чуть было не оступилась, не растаяла под этим взглядом и от этих слов. И это она, совсем недавно дорого заплатившая за доверчивость и надежду на счастье! Неужели жизнь её так ничему и не научила?
Вспомнив о Богдане и своей ошибке, Анна тут же пришла в себя. Морок развеялся. Чтобы обозначить дистанцию и снизить возникшее напряжение, она демонстративно отступила назад, скрестила, будто отгораживаясь от Хранителя, руки на груди и сказала негромко и почти спокойно:
- Камилла не сама упала с причала. Её толкнули.
Хранитель посмотрел на неё долгим, сразу потяжелевшим взглядом. Было ясно, что он всё понял и сделал выводы. Помолчав, Матвей с усмешкой спросил:
- Это она вам сказала?
Всё. Возникшая было близость окончательно сменилась холодной отчуждённостью и озабоченностью происходящим. Главное, не поддаться острому чувству утраты. И Анна деловито кивнула:
- Да. Когда мы грелись после вынужденного купания.
- Кто её толкнул, она, разумеется, не знает.
- Совершенно верно.
- А предположения у неё есть?
- Если и есть, то мне она о них не сказала. Я думаю, вам следует самому поговорить с ней.
- Непременно. Вы хотели ещё что-то рассказать мне?
Сухой деловой тон, отстранённый взгляд. Нет, никакого раздражения в голосе, но и никакого намёка на симпатию. Анна почувствовала, как дрогнуло что-то внутри. Неужели она всё испортила? Могла ведь сказать, что он ей тоже нравится, но что она пережила непростое время и не хочет торопиться. Такое объяснение поймёт любой нормальный человек. Поймёт и не воспримет, как отказ. А вот её эскапады можно было воспринять только так. Хранитель почти признался ей в любви, а она разве что не отшатнулась в ужасе, отступила, закрылась и тему для разговора выбрала малоподходящую. И как теперь исправить то, что она сгоряча сделала? Анна тихо-тихо вздохнула и гораздо мягче ответила:
- Да. Есть кое-что, что меня смутило.
- Рассказывайте. – Хранитель взял с подоконника бинокль и снова посмотрел на море.
- А почему вы не сверху наблюдаете за лодкой? – поинтересовалась Анна, не зная, с чего начать.
Матвей усмехнулся:
- Там ветер с ног валит. Долго не простоишь. Рассказывайте.
- Мне кажется, Мария Михайловна и орнитолог Анатолий Михайлович были знакомы до Заката, - поделилась Анна тем, что мучило её последний час.
Хранитель отложил бинокль:
- Почему вы так думаете?
- Он глаз с неё не сводит, а ещё приходил к ней сегодня, после чего у Марии Михайловны было какое-то странное настроение.
- Странное?
- Да. Будто она смотрит куда-то вглубь себя. А ещё… - Анна с трудом подбирала слова, не зная, как выразить свои мимолётные впечатления. – Ещё она сказала, что когда-то очень любила человека, которого называла по имени-отчеству. И это она не о Владлене Архиповиче. А ещё!.. – Анна едва не вскрикнула от вспыхнувшей догадки. – А ещё сегодня, когда вы собирались плыть за лодкой, а она шла, чтобы отговорить вас, Анатолий Михайлович сказал ей вслед что-то вроде «как молодая!». Это он так сказал, потому что видел её молодой!
- И что? – спросил Хранитель, и Анна осеклась.
- Как что? Они знакомы!
- И что? – повторил Хранитель. – Это ничего нам не даёт. Предположим, они были знакомы и даже любили друг друга или кто-то один любил, а второй – нет. Предположим, что они встретились здесь случайно и узнали друг друга. Но это совершенно никак не объясняет, кто и за что хотел убить моего отца. Я понимаю, если бы Анатолий Михайлович ополчился против Владлена Архиповича, который, к примеру, когда-то увёл невесту у орнитолога и женился на ней. Но мой-то отец здесь каким боком?
- Но как же? – растерялась Анна. – Вы же говорили, что он считал… то есть, считает, что у Марии Михайловны закатная душа.
- Да, считает. Но это ровным счётом ни о чём не говорит. Они очень привязались друг к другу, дружат. Отец ценит Марию Михайловну и доверяет ей.
- Ну вот! А вдруг он увидел, что Анатолий Михайлович досаждает ей? Да ещё недвусмысленно?..
- Анна, Анна, - остановил её Хранитель. – Тихо, спокойно. Версия интересная, но далёкая от жизни. Всем предполагаемым участникам событий не по двадцать лет, чтобы разыгрывались такие страсти. Отец очень деликатный человек. Особенно по отношению к тем, кого любит. Если бы он предположил что-нибудь подобное, то просто пришёл бы к Марии Михайловне и поговорил с ней. Не с орнитологом, не с Полоцким, а с ней.
- А если он с ней и поговорил? А она рассказала об этом Анатолию Михайловичу, а тот...
- Маловероятно.
Анна нахмурилась, но согласилась:
- Хорошо. Пусть так. Но вы хотя бы держите эту версию в уме.
- Обязательно. А сейчас пойдёмте-ка есть. Мария Михайловна наверняка ждёт.
- А потом?
- А потом я отправлюсь на Северный. Лодку уже скоро должно прибить. – Хранитель в последний раз посмотрел в бинокль и стал спускаться. Анна последовала за ним. – И я попрошу по-прежнему ничего никому не говорить. А если и расспрашивать остальных о чём-то, то крайне осторожно.
- Ой! – вспомнила Анна и тут же испугалась: - Мне кажется, Денис догадывается обо всём.
- Это плохо. Ладно, будем надеяться, что у него хватит ума не болтать. – Хранитель говорил коротко, без эмоций. - После обеда оденьтесь потеплее. Пойдёте на Северный со мной.
- Зачем? – удивилась Анна.
- Затем, что, пока я не уверен в том, что вам не грозит опасность. А уберечь вас я смогу только в том случае, если вы будете рядом со мной.
- Мне? – Анна даже остановилась, занеся ногу над следующей ступенькой и не опустив. – Я-то здесь при чём?
- Я не знаю. Я пока ровным счётом ничего не знаю. Совсем. И это заставляет меня опасаться каждого и в то же время за каждого из тех, кто сейчас на Закате. Я обязан найти преступника и найду его. Но мне будет спокойнее, если хотя бы вы будете рядом. – Он напрягся и закончил: - Спокойнее, но сложнее.
Глава 28. Жалость
Минут через сорок Анна с Хранителем были на Северном пляже. Больше никому Матвей не разрешил пойти с ними. Все подчинились, хотя и не без сопротивления. И если старшие женщины и Анатолий Михайлович не настаивали на своём участии, то Владлен Архипович, Камилла и Денис рвались в бой. Анна в разговор не вмешивалась, больше молчала и наблюдала, стараясь, чтобы её интерес не бросался в глаза. И не могла ни до чего додуматься. То ей казалось, что буквально каждый мог быть виноват в нападении на Василия, то – что не виновен никто из собравшихся.
Поэтому решение Матвея направиться к Северному пляжу Анна восприняла с облегчением. После сегодняшнего разговора ей стало гораздо сложнее находиться рядом с Хранителем, но ещё нестерпимее были раздирающие её сомнения.
Идти окзалось тяжело. Ветер мешал дышать и бросал в лица клочья солёной пены, подхваченные им с воды. Анне приходилось нелегко, и, очевидно, Хранитель понял это, потому что протянул руку и взял её уже заледеневшую кисть в свою и подтянул Анну поближе к себе, помогая ей идти. Лицо его при этом ничего не выражало, только челюсти были сжаты так, словно ему невыносимо больно. О чём он размышлял в эту минуту, Анна старалась не думать. В ушах звучали его слова: «Мне будет спокойнее, если вы будете рядом. Спокойнее, но сложнее». Ей самой сейчас было очень сложно. И больше всего хотелось отмотать время назад на час с небольшим, когда Хранитель сказал, что хочет жениться на ней. Если бы можно было сделать так, она бы ответила ему совсем иначе.
Лодку они заметили издалека. Она беспомощно тыкалась носом в берег чуть дальше того места, где накануне Хранитель, сидя на камне, ждал, когда Анна выйдет из воды. Здесь на многие метры вглубь залива была мель, поэтому шторм свирепствовал где-то в отдалении, докатываясь до Северного пляжа лишь длинными и частыми, но невысокими волнами, не оставляющими уставшую лодку в покое.
- Предыдущая
- 25/54
- Следующая