Сезонное обострение (СИ) - Булахов Александр - Страница 9

— Осторожно! А то сейчас вас спасать придётся.

Жаба обрёл устойчивое положение, он поднялся с колен, шагнул в сторону и продолжил подъём.

— Может, вы мне объясните, что происходит.

— Кто-то трепит мне нервы. Псих какой-то.

— Давно?

Жаба тормознул практически на самом верху склона и обернулся.

— Знаешь, сегодня с утра… он начал меня доставать, как только я согласился помочь найти Евгению Кабардину. Сейчас он заявил, что моя дочь у него и требует, чтоб я взглянул на дело двести сорок четыре.

— Больной на голову какой-то.

По дороге в РОВД Жаба вспомнил про старика, с телефона которого первый раз звонил Манипулятор. Попытался проанализировать его поведение. К нему пришла такая мысль, что старик произнёс несколько заученных фраз: «время тикает», «ты очень легкомысленно ко всему относишься», «я озвучил тебе свои требования». Он явно боялся кого-то больше, чем Жабу и Бубнова. Боялся, потому что тот мог его убить, если б он ляпнул что-то не так. Старик хохотал и вёл себя как-то неадекватно, потому что это было что-то вроде страха, перемешанного с истерикой. Он играл роль для того, кто его заставил под страхом смерти, это делать. И этот кто-то возможно был рядом, и наблюдал за всем происходящим.

— Он каждый раз звонит с чужого телефона, — сообщил Дмитрий Марии. — Своим не пользуется.

— Психопат какой-то.

— Очень многое на это указывает. Он ведёт какую-то очень сложную и понятную только ему игру. Такое ощущение, что он развлекается. Это всё ему доставляет удовольствие.

— В моей практике впервые, чтоб психопат доставал именно милиционера.

— И что в этом смешного?

— Да, ничего, извините… Возможно дело двести сорок четыре касается кого-то из его близких. И он решил обратить ваше внимание именно на это дело.

Жаба хмыкнул. Он остановил машину возле входа в здание Октябрьского РОВД. Для этого ему пришлось проехаться по тротуару.

На полпути к своему кабинету он столкнулся со страшим лейтенантом Тереховым. Тот ехидно улыбнулся.

— Ох, Жаба, ты весь в работе. Тудоголик прям.

Терехов заржал своим противным смехом.

— В отличие от тебя в носу не ковыряюсь и соплей не жую¸ — ответил ему Жаба.

— Квакаешь там у себя на болоте. Мух распугиваешь.

— Нет, какаю у тебя в кабинете, чтоб они на твой стол слетались.

Перова еле сдержала улыбку.

Жаба вставил ключ в дверь своего кабинета, открыл её и вошёл внутрь, больше никак не реагируя на возмущения и угрозы старшего лейтенанта. Перова зашла вслед за ним. Первое, что бросилось в глаза Дмитрию, это то, что на его рабочем столе лежал смартфон Бубнова. Второе — это то, что его компьютер был включен. Жаба сел за стол и запустил программу с рабочим названием «Д–16». Задав в поисковике номер дела двести сорок четыре, он стал ждать, когда оно загрузится. Перова стала за его спиной и тоже уставилась на экран монитора. Через несколько секунд программа выдала сообщение, что дела с таким номером в базе нет. И тут же из динамиков компьютера раздался смех Манипулятора. По всей видимости вместе с программой загрузился параллельно какой-то звуковой файл и сам запустился.

— Жаба, ну разве так можно, что в твой компьютер может залезть кто угодно? Учи-учи, одни двойки. Какой же ты тупой, Жаба. Как легко тобой манипулировать. Нет никакого дела двести сорок четыре. Вы всего набрали двести тридцать восемь дел. Позвони своей доченьке, она обязательно ответит, и Бубнову позвони, передай ему привет.

И опять смех — такой заливной, прямо от души.

— Это всё шутки. Не принимай их так близко к сердцу. Улыбнись! Не один ты можешь шутить. Пока-пока!

Затем тут же из динамиков раздался голос майора Рябова:

— Ну, это Жаба, товарищ подполковник… Ну, он такой, какой есть. Его не исправить.

А затем голос подполковника:

— Гнать этого дурня отсюда надо! Я его здесь терплю только из-за тебя. Только из-за твоих заслуг.

— А как же отдел «Дэ — шестнадцать»?

— О! Вот туда его и отправь, чтоб мои глаза его не видели. И сам неси за него ответственность. И Бубнова к нему прикрепи. Пускай там два эти дурака и рулят. Всё равно отдел экспериментальный. Чем быстрее они там всё завалят, тем быстрее мы эту тупую генеральскую идею закроем.

Жаба набрал номер мобильного телефона Даши.

— Алло… привет, — ответила она подавленным голосом, словно до этого очень долго рыдала.

— Даша, солнышко! Где ты пропала?! Что с твоим телефоном?

— Всё нормально. Я в больнице.

— Сама добралась?

— Да-да, всё хорошо. Не волнуйся.

— Даша, что с твоим голосом? У тебя точно всё в порядке?

— Всё в порядке.

— Хорошо… я сейчас приеду.

— Не надо… не приезжай. Тебя всё равно ко мне не пустят. Тётя тут всех подняла на уши. Я её тоже очень сильно напугала.

— Я тихонечко пройду.

— Не надо, — голос Даши дрогнул. — Не приезжай пока. Мне нельзя волноваться. А она начнёт тебе мозги чистить прямо при мне. Ты же её знаешь.

— Хорошо-хорошо. Позвони мне, пожалуйста, когда мне можно будет к тебе приехать.

— Я позвоню, — произнесла Дашка и прервала звонок.

Жаба уставился на Перову. Она сидела за столом Бубнова и листала его записную книгу. На лице её расплылась презрительная улыбочка.

— Что я могу вам сказать, Дмитрий Алексеевич. Ваши коллеги над вами же издеваются. Я так понимаю, они решили немного развлечься. Это не один человек. Это явно целая компания шутников.

Жаба не стал спрашивать Марию, почему она считает, что это дело рук нескольких человек. Хотя его и подмывало это сделать. Просто была задета его гордость.

— Жестокие слишком шутки, — буркнул он.

— Вы сами виноваты.

— С чего вдруг?

— Видимо, ведёте себе так заносчиво, что это коллег ваших раздражает. Вот они и решили вам ответить той же монетой.

— Ладно, я разберусь… Я бы хотел вернуться в СИЗО и продолжить беседу с Жердиным.

— У меня у самой куча дел.

— А куча эта не может подождать? Пропала девушка как-никак.

— Вы реально думаете, что её найдёте, расспрашивая Жердина?

— А у тебя есть какие-то другие предложения?

— Скажите, зачем вам это? Есть же люди, которые конкретно этим занимаются.

— Я рад за них. Перова тяжело вздохнула и взглянула на очень дорогие и красивые часы, которые ей подарил её ухажёр. Она с ними практически никогда не расставалась. Они были по размеру почти как мужские.

— Хорошо. Сейчас около трёх. Я вам дам час на всё про всё. И вы меня сегодня больше не беспокоите. Договорились?

— Как скажешь. Что насчёт врача Жердину?

Мария сверкнула злым взглядом.

— Мы, по-моему, это уже обговорили.

— Ничего мы не обговорили. С пацаном что-то не так. Ему нужна медицинская помощь.

— Жабин, это не твоя и не моя забота! Его состояние нам на руку. Он быстрее расколется.

— О, как! Хорошо вы придумали. Только вот послушай совета.

— Я в ваших советах не нуждаюсь.

— И всё же послушай. Я тебя намного старше. И многое повидал. Твои советчики потом руки умоют, если беда нагрянет, и с тебя же спросят, как же так всё случилось. И осудят тебя за твою же халатность.

— Дмитрий Алексеевич, вы разберитесь со своими делами. А в мои не лезьте. А то мы с вами прямо здесь и сейчас распрощаемся. Вы картину видите только с одной стороны, и не знаете всех деталей. А Денис этот засветился ещё в одном убийстве. Поэтому не надо делать из него жертву обстоятельств. Он очень грамотно водит нас за нос. И мы не будем упускать те преимущества, которые помогут его нам расколоть.

Жаба замолчал. Не проронил он ни одного слова и в машине.

— Как же вы не понимаете, — пыталась доказать правоту своих действий Перова по дороге к следственному изолятору. — Жердин не так прост, как вам кажется. Не стоит принимать всё то, что он рассказывает за чистую монету.