Глазами любви - Довиль Кэтрин - Страница 34

• Предыдущая
• 34/68
• Следующая

Тем временем вдова стянула с него через го­лову рубашку, и, когда Магнус посмотрел в ее лицо с носом-картошкой и понимающей усмешкой на губах, он решил, что она, вероятно, вообще ни­чего не знает.

– Откуда тебе известно о девушке? – спро­сил он.

– Хочешь сказать, о твоей милой? – И вдо­ва бросила на него лукавый взгляд. – О, такой красавец и великан, как ты, паренек, не замедлит найти себе пригожую подружку. Разве я не права?

Ее пальцы уже деловито трудились над шнур­ками его обтягивающих штанов.

– Она премиленькая, верно? У нее черные вьющиеся волосы, большие и круглые, как ок­тябрьские тыквы, груди и огромные озорные чер­ные глаза. Так ведь?

– Нет! – сердито возразил Магнус.

Он подумал, что это ее собственный портрет. И тотчас же перед его мысленным взором пред­стала гибкая, как ива, золотоволосая Идэйн, и он представил ее всю, до мельчайших подробностей, и ему до боли не хотелось расставаться с этим об­разом. Он почувствовал, как тело его отвечает на это видение, как плоть его восстает, а в это время вдова стягивала с него сапоги и штаны.

Она взяла в руку его пенис и стала поглажи­вать, восхищаясь его размерами.

– Закрой глаза и думай о ней, – шептала она ему на ухо. – Хочу, чтобы ты был со мной горячим, как огонь, поэтому думай о своей доро­гой овечке, паренек.

Магнус должен был признать, что мысль ее была здравой, потому что облегчала ему задачу. И решил, что должен отблагодарить вдову за та­кую прекрасную идею. Но, когда женщина вы­скользнула из своего платья и попыталась осед­лать его, он схватил ее за талию и уложил на спину.

Так он мог бы думать об Идэйн с закрытыми глазами. И потому он прижал ее колени к своим бедрам и разом овладел ею, вызвав у нее крик изумления и восторга. Но, Боже милосердный, как ему надоели женщины, желавшие восседать и приплясывать на нем. Он предпочел приплясы­вать сам.

«Идэйн, – думал Магнус, – Идэйн…»

От него потребовалось огромное усилие воли, чтобы делать то, что он делал, и в то же время мысленно видеть дорогой образ. И, чтобы укре­пить свою волю, он протянул руку и положил ее на свои новые сапоги.

Идэйн пыталась спуститься по каменным сту­пенькам в помещение под залом, но чуть не упала.

В последовавшей суматохе приор тамплиеров и монах Калди выпустили ее из виду. Был мо­мент, когда она подумала, что могла бы скрыться даже в своем теперешнем состоянии, когда в голо­ве у нее мутилось и мир вокруг нее вращался. Но ей удалось сделать только несколько шагов, преж­де чем ее схватили снова.

– В ее пищу не клали опий? – осведомился приор и встряхнул Идэйн, чтобы у нее пропала охота сопротивляться.

– Да, милорд, клали, – ответил кто-то из тамплиеров, стоявших сзади. – Сегодня мы дважды давали ей опий. Но, как вы видите, она не поддается его действию.

– Принесите чашу снова.

Они остановились в каменной комнате рядом с залом собраний. Высокий приор заставил монаха Калди и молодого тамплиера удерживать Идэйн, в то время как сам оттянул ее голову назад и си­лой заставил открыть рот, потом поднес к ее гу­бам серебряную чашу. Идэйн задыхалась и дави­лась, поэтому большая часть горькой жидкости пролилась и стекала теперь из углов рта по подбо­родку и шее.

– Полегче, полегче, – наставлял монах Калди и сам взял чашу из рук приора. – Если бу­дешь лить это зелье ей в рот такой сильной струей, она задохнется, приятель. Разве тебе это неизвестно? Кроме того, ей он не нужен. Я уве­рен, что транс в конце концов наступит.

Но приор был нетерпелив.

– Все это хорошо на словах. Но все то вре­мя, пока мы без конца задавали ей вопросы, ниче­го не менялось, говорю я тебе! Погляди на нее! Как это возможно, что на нее не действует такое количество белладонны, которое усмирило бы и сделало беспомощными с десяток женщин?

Монах Калди склонился над Идэйн, которую удерживали двое рыцарей, чтобы заглянуть в ее обезумевшие глаза.

– Ну же, девушка, – сказал он мягко, – добрые рыцари не понимают, почему ты не хо­чешь им помочь. Они не замышляют против тебя никакого зла. Хотят только, чтобы ты предсказа­ла их будущее. Они возлагают на тебя большие надежды. Хотят, чтобы ты наконец стала их ора­кулом, их пифией.

Стоявшие вокруг них стражи из числа там­плиеров, которые привели ее сюда, носили высо­кие островерхие белые капюшоны, скрывавшие лица, как маски, с прорезями для глаз и ртов, точ­но такие же, какие Идэйн видела на командоре.

Монах Калди сказал:

– Секретная канцелярия ордена тамплиеров долго и упорно пыталась добиться своей цели в Париже – того, чего добивается теперь от тебя.

Но девушка, которую они держали у себя в Пари­же, не принесла им ничего, кроме огромного разо­чарования. И, конечно, оказалась она совсем не тем, чего они ожидали.

– Она была шлюхой, – решительно заявил приор и снова взял Идэйн за руку. – Результаты наших трудов нас совершенно не удовлетворили. В Париже нас постигла полная неудача, поэтому не будем говорить об этом здесь, где мы надеемся добиться успеха.

Держа Идэйн с обеих сторон, они через высо­кие деревянные двери стали спускаться в подземе­лье.

Собравшиеся здесь тамплиеры уже надели свои капюшоны, скрывавшие лица. И, когда они повернули головы, чтобы посмотреть на приора и монаха Калди, ведущих Идэйн, она заметила, как блеснули сквозь прорези глаза полусотни рыца­рей.

Идэйн задрожала от страха.

Последняя порция зелья, которую приор си­лой влил ей в горло, оказала свое действие. Ноги ее не чувствовали пола. И она почти не оказала сопротивления, когда приор и этот странный мо­нах Калди вытолкнули ее на середину комнаты.

Идэйн вытянула шею настолько, чтобы ви­деть стоявшего там командора, а рядом с ним мед­ный треножник.

Оракул. Пифия.

– Не понимаю. – Идэйн обнаружила, что с трудом держит голову и едва в силах пробормо­тать несколько слов.

Снова заговорил монах Калди:

– Тебе же ведь все объяснили, разве ты не помнишь? Тамплиеры провели в Святой Земле долгие годы, старясь постичь самые сокровенные тайны Господа, тайны вселенной и непознанной природы человека. А здесь они полны решимости и доблестного рвения найти великого оракула вро­де тех, что были у древних греков!

От этих слов голова у Идэйн закружилась еще сильнее. Взяв ее за руку, приор тамплиеров повернул девушку лицом к командору.

– Та, что сидела, окутанная священным дымом в дельфийской пещере, – заунывно заго­ворил командор сквозь прорезь в маске, – посе­щалась святыми жрицами и великой пифией, яс­новидящей предсказательницей Аполлона, и те внушали ей тайные видения, которые могут исхо­дить только от Бога.

Идэйн попыталась освободиться.

– Это святотатство! – пробормотала она и услышала, как неодобрительно зароптали тамплиеры. – Нет, я не могу этого…

– Можешь, – послышался суровый голос командора.

Он протянул руку, схватил Идэйн за запястье толкнул к треножнику. Под его высокими нож­ами на раскаленных углях жаровни шипели какие-то листья и травы, распространяя одурма-нивающий дым.

– Можешь, – повторил командор. – Ты знала о готовящемся нападении на корабли с податью для графа Честера, которые должен был встретить его вассал, некий Айво де Бриз, и ты посадила один из них на мель, что было предусмотрительно и разумно, потому что тем самым ты спасла многие жизни. Константин из клана Санах Дху говорит, что ты зажигала на пальцах его детей синие огоньки и забавляла их другими чародействами, когда он держал тебя в плену в своей башне. А теперь Брикриу из Бенбекулы, монах Калди, прибывший сюда, чтобы сообщить нам свои соображения о тебе, говорит, что готов поклясться, что после того, как увидел тебя и задал тебе свои вопросы, он считает, что ты унаследова­ла свой дар от своих предков, принадлежавших к великому ирландскому народу, о котором сохра­нилась священная легенда, народу Туата де Данаан, известному своим чародейством.

Командор продолжал еще что-то говорить, когда двое рыцарей-тамплиеров подошли к Идэйн, расстегнули пояс ее шерстяного платья и сорвали его. Она оказалась перед ними совершенно нагой. Косы ее были расплетены, и длинные волосы, как это всегда бывало, когда ее приводили в это под­земелье, ниспадали на обнаженные плечи и груди, частично прикрывая их.

• Предыдущая
• 34/68
• Следующая