Сфера времени (СИ) - Ершова Алёна - Страница 48

Эвелин отогнал ненужные мысли и переключился на Роя:

— Ладно. Об этом подумаем позже. Что по правкам в закон об изменении генома?

— После доработки законопроекта Ис выдал 70 % исполнимости. Это хороший показатель, — помощник вывел 3D инфограмму. Эвелин изучил её и лишь головой покачал.

— Плохо, очень плохо. Придётся договариваться с министром права. Без комплексного внесения изменений в ряд смежных актов ничего не выйдет. Пока обкатают эти 30 %, сколько судеб поломается. Зачем экспериментировать на живых людях, когда у нас есть смоделированные маркеры? Перекинь мне наиболее показательные, и я пойду. Чувствую, обсуждение жарким будет.

Обсуждение действительно было жарким. Министр здравоохранения ожидаемо вначале был против, чувствуя, какая уплывает статья дохода. Эвелин убеждал, что финансовых потерь не будет, напротив, врачи, основываясь на собранных данных и анализах, смогут формировать перечень изменений самостоятельно. Прайс соответственно тоже. В итоге с министром здравоохранения удалось договориться. С министром права все обстояло гораздо сложнее. Высокая обворожительная брюнетка была гражданином первой категории. И в этом крылся ряд проблем. Во-первых, Эвелин крайне настороженно относился к женщинам, тем более к идейным. А во-вторых, министр была теоретиком до мозга костей, и объяснять ей практические проблемы равносильно починке космической станции при помощи нано-ленты и крепкого слова. Попробовать можно, но не факт, что будет результат. В конечном итоге на седьмом круге разговора об одном и том же, но, другими словами, женщина сдалась. И запустила код комплексного изменения законов, подзаконных актов и внутренних инструкций. Не меньше недели министерство будет занято проблемой, и только потом законопроект вынесут на согласование совету. А там уже совсем другая игра.

Если Эвелин знал, что его детище доведено до идеала, выверено и отполировано, то дальше он не гнушался ничем ради достижения своей цели. В ход шли убеждения, интриги, временные коалиции и даже шантаж. Вся эта политическая дрянь напоминала мужчине танго на веревочной лестнице, висящей над пропастью. Красота, страсть, опасность. Всё, как он любил.

Чего не любил министр социального взаимодействия, так это пустых разговоров. Однако таких в этот день оказалось подавляющее большинство.

Сначала обсуждение по вопросу мусорщиков. Коренёв искренне не понимал, зачем собираться трём министрам, чтобы обговорить заказ и разработку новых респираторов и химзащитных костюмов. У него подобные вопросы решались помощниками и зачастую без ведома смежных министерств.

В обеде с индусами самым примечательным был, пожалуй, сам обед. По традиции принимающая сторона кормила национальной кухней. Лет десять Эвелин не ел традиционной русской еды. Борщ с мясными тефтелями, беконом и ржаными булочками, салат оливье и печеная картошка с сосиской. Все это было так странно, вычурно и непривычно, что косился министр на тарелки не менее подозрительно, чем иностранные гости. Однако съестное оказалось вкусным, а беседа — плодотворной. Официальное заключение контракта наметили на понедельник. К этому моменту необходимые документы будут написаны, проверены, обкатаны в модулях и согласованы сторонами. Останется только поставить электронные подписи.

Собрание совета по Сахалинскому сепаратусу, как и ожидалось, оказалось самым гадким из списка.

В годы анархии, устроенной с легкой подачи Иса, от Федерации откололся ряд территорий. В первую очередь — удаленные и островные. Сначала отвалился Калининград. Меньше чем за шесть часов область провела голосование по вопросу автономии, объявила себя Княжеством Лёбенихтским, получила признание иностранных государств и вступила в Европейскую торговую коалицию.

После объявили о своем суверенитете с последующим присоединением к Финляндии Кольский полуостров и Республика Карелия.

К моменту появления в стране нового правительства Крым держался на честном слове и упрямстве губернатора, объявившего военное положение, закрывшего границы и не впускавшего на территорию полуострова ни одну живую душу.

Ситуации с Камчатским полуостровом и островом Сахалин были похожие. За тем исключением, что правительство лояльное Федерации там долго не удержалось. Началось противостояние. На восток перебросили войска. И если полуостров привели в чувство за две недели, то Сахалинский сепаратус ощерился подлодками, начиненными баллистическими ракетами. Скрипнула зубами Япония, нацелившаяся на долгожданный кусок русского пирога, сменила тактику Россия. Сахалинцы же, почувствовав кураж, устроили танцы со смертью, постоянно меняя партнеров. Полстолетия страна пыталась вернуть себе остров, и только после присоединения Монголии пыл поиссяк. Противостояние стало затяжным. Стороны научились получать выгоду из сложившегося положения.

Русские и японские корпорации под видом гуманитарной помощи тащили свои товары с наценками в пятикратном размере. Правительство острова имело с этого закономерный процент и всех все устраивало. Прошлый созыв Золотой сотни, правда предпринял попытку вернуть «блудного сына». Было разработано часть программ по предоставлению гражданства и подъёмных всем, кто решит перебраться на материк. Однако желающих оказалось до неприличия мало. Параллельно чиновники отправляли туда еду, медикаменты, средства первой необходимости.

— Я не вижу причин возобновлять поставку гуманитарных грузов в регион, — Коренёв сверкнул своими льдисто-голубыми глазами, — республика Сахалин признана странами Тихоокеанского региона. Они суверенны и за сто лет доказали свое право на независимое существование. Посему нет смысла тратить государственный бюджет.

— Да как вы смеете подобное говорить?! — взвился министр территорий. — Вы, который островитян, кроме как сепаратистами, никак не называете?! Это наши исконные земли, разбазаривать которые вы не имеете никакого права!

Коренёв скривился. Вот не понимал он людскую манеру все дела вести через призму эмоций. Смысл орать, краснеть, разбрасывать слюни? Надо просто делать свое дело. Вышло — молодец, нет — полно вариантов отдать долг. В этом плане пятилетка внекастовым на разведывательном крейсере как нельзя лучше прочистила мозги. И вот теперь смотреть на чиновника, готового словить удар, было просто противно. Видимо, оппонент что-то такое прочитал во взгляде и замолчал.

— Как я называю данное государство вне политических обсуждений, — отметил Коренёв, — мое личное право на свободу выражения. Тем не менее, международное законодательство с его доминирующей позицией четко определяет статус государства, признанного другими странами. И обсуждению сей факт не подлежит. А с иностранными государствами заключаются соглашения, договоры, пакты, с ними ведется торговля, им выдаются кредиты, в конце концов. Россия не кормушка, ведь так, Ромуальд Артурович?

Министр финансов, надо отдать ему должное, даже бровью не повел. Хотя Коренёв намеренно поставил его перед выбором. Теперь перед заседанием совета и в онлайн режиме ему необходимо четко озвучить свою позицию. Вспомнился старинный анекдот про корову в бомболюке. Как так раскорячится, чтобы и создать видимость общественных интересов, и при том проложенный прошлым созывом, коридор госпомощи возобновить!?

— Уважаемые члены Золотой сотни, — начал министр, судорожно обдумывая ситуацию, — вынужден заявить, что в словах Эвелина Филипповича кроется зерно истины. Наш коллега как всегда излишне прямолинеен и резок, но, тем не менее, хочу отметить, что в это пятилетие не стоит приоритетная задача помощь государствам, ранее бывшим в составе Федерации.

Эвелин отметил, как дернулись некоторые Золотосотенцы. «Да, не всем хватает стали в яйцах, а Ромуальд — молодец. Канатоходец. Понять бы в чем его интерес. Жаль пока не удается узнать, что он обратно везет в якобы пустых контейнерах. А они точно везут. Нутром чую. Ладно, может Ариадна порадует новостями».

Министр финансов тем временем продолжал:

— В связи с этим я считаю приемлемым провести переговоры с островом о выдаче кредита. Тем не менее, ради успеха думаю, что все же необходимо намеченный гуманитарный груз отправить.