Сфера времени (СИ) - Ершова Алёна - Страница 62

— А как вы оброк считаете? С дыма или с мужчины? — поинтересовалась Фрося.

— С каждого шестнадцатилетнего жителя деревни, — удивил её ответом отец Никон.

Дальше показывали мастерские, хозяйства, мельницу. Уточнили размеры натурального и денежного оброка. На обратном пути встретилась им отара овец, которую пастух гнал к водопою.

— Отец Никон, ты говорил, что здесь какие-то овцы уникальные.

— О, да. Когда-то давно я выиграл в кости у купца иноземного барана с очень тонкой шерстью.

По словам гостя[2], вывез он его из королевства Арагон[3]. А там законы суровые: если бы дельца поймали, то казнили бы. Потом барану сказочно повезло не быть съеденным по дороге в Муром. Вот он-то и стал улучшителем стада. Теперь в Герасимке самая лучшая шерсть на всю округу.

— Отец Никон, а село именно шерсть продаёт? — поинтересовалась Фрося.

— Ну да, а в чем дело?

— Просто я когда по рынку ходила, то заметила, что сырье намного дешевле стоит, чем нитки. Может, стоит не продавать руно, а готовить уже пряжу да ткани. В селе же есть пряхи, которые тонкую нить делают, да ткачихи, что полотно выработать могут. Покрасить да продать.

Староста задумался, что-то подсчитывая в уме.

— Ну не все девки тонко прядут, есть и те, что «потоньше оглобли, да потолще колена». Да и времени на это много надо. А срок только зимой.

Тут пришел Фросин черёд задуматься.

— А если лучших прях отобрать, самопрялки смастерить, сдюжат?

— Смотря что за самопрялки, — озадаченно протянул староста.

— А такие, как станок токарный, ногой педаль жмешь, а обе руки работают.

Кажется, староста заинтересовался.

— Так можно. Кто из мастеров тебе нужен, чтоб самопрялку смастерить?

— Кузнец и столяр, который колёса гнуть умеет.

Через четверть часа двое подошли к дому старосты. С кузнецом Фрося была уже знакома, а вот со старичком-столяром нет. Дедок посмотрел на набросок, поспрашивал, где какие детали, почесал бороду, когда вопрос дошел до регулирующего винта. После прищурился хитро и выдал:

— Сделаю!

Кузнец воротил нос, кривил губы, рассказывал, что трубку ковать сложно, а металлическую втулку надо подгонять, когда колесо и стойки будут готовы. Под конец забрал набросок и ушел к себе.

К следующему Фросиному приезду староста обещал подобрать лучших прях. Договорились о том, что осенью деревня оброк шерстью платить не будет, а весной отдаст нитками и тканью. Если будут излишки, то продадут.

С рабыней тоже всё решилось благополучно. Когда встал вопрос, где её оставить и к какому делу приучить, то староста кликнул старуху — землячку девушки. Оказалось, что та умеет ткать ковры, такие, как из степи возят, вот она и пообещала научить девчонку всему, что сама знает. Фрося глянула на вещи, что делала старуха и дала к рабыне в придачу полгривны серебра. На нитки. Да и новый рот кормить чем-то надо. За это старуха с поклоном выволокла из закромов здоровущий ковёр.

— Прими, матушка, не гнушайся. Ко мне за такими коврами очередь стоит.

Ефросинья с радостью приняла подарок.

Сложнее оказалось со слугами. Двух женщин на уборку и стирку Фросе нашли быстро, а вот с кухаркой вышло не так просто. Нужна была не только умеющая готовить, но и придирчиво чистоплотная. В этом вопросе Фрося была принципиальна. Староста хмурил брови, мялся, но все же решился:

— Не гневись, хозяйка, есть девка. Сирота. Живет одна, чисто у неё всё, аж хрустит, стряпает — язык проглотишь. Я её пироги на праздниках первые съедаю, хоть моя старуха и ворчит. Да и девка сама по себе хорошая, добрая.

— Ладно, что ж ты мнешься тогда? Или не хочешь умницу такую отпускать?

— Хочу — не хочу, не в том дело. Хромоногая она. Колени в разные стороны вывернуты. Стыдно мне тебе такую «красу» показывать. Да и тяжело ей, калечной, в городе придётся. Тут-то её все знают.

Фрося задумалась. По большому счету разницы нет, куда колени смотрят, лишь бы руки да голова на месте была. А если сладят, то она постарается сделать так, чтоб девушке у неё комфортно жилось.

— А давай мы в гости к ней сходим да спросим, хочет ли она ко мне кухаркой идти или нет.

Сирота жила на самой окраине. Потемневший от старости одноэтажный дом, вросший в землю на четыре бревна. Во дворе цветы растут, улей стоит, круглый, из тонкой лозы плетённый. На низеньком заборе крынки сохнут. Как зашли во двор, староста во всю глотку возьми да закричи:

— Илта! Поди сюда, гости к тебе пришли!

Из-за дома, перекатываясь с ноги на ногу, с корзинкой, полной огурцов, вышла черноволосая девушка с широкими скулами и слегка вогнутым носом. Улыбчивая, открытая.

— Радуйтесь, люди добрые! Огурцов будете? Только с грядки сняла.

Отказываться никто не стал. Фрося тоже взяла овощ, но едва не выронила его обратно.

— Какой колючий! — удивилась она. В магазине, где покупала продукты их семейная ячейка, огурцы всегда были гладкие.

— Зато их слизни не едят. Ничего, они денёк полежат да не будут колоться. Ты его о подол вытри, и все колючки спадут.

Фрося потерла огурец о юбку и, мысленно пожелав себе удачи, откусила кусок. Удивительно, но вкус был совершенно не похож на магазинный. «Химикатов, наверное, не хватает» — усмехнулась про себя она.

— О, так у тебя получилось прорастить то семечко? — улыбаясь, спросил отец Никон.

— Ага, два года нянькалась, зато теперь полная грядка. Не надо у булгар покупать. Я уже две бочки засолила с горчицей и укропом.

Гости нахваливали урожай, а Фрося разглядывала девушку. Чистая, опрятная. Волосы заплетены в тугую косу и прикрыты косынкой.

— Мы вот что пришли, Илта, — сказал наконец староста. — Хозяйка наша новая стряпуху в дом ищет. Пойдешь?

— И зачем там кривоногая кухарка? — Девушка внимательно посмотрела на Фросю.

— Ну, ты ж не ногами готовить будешь, — пожала плечами та. — Просто моя замуж вышла, вот и отпросились они с мужем со двора.

— Так я княжеские яства не умею варить.

Ефросинья хмыкнула.

— Чего не умеешь, я научу. Мне главное, чтоб чистота на кухне была и порядок. Да продукты в подклети не кисли. А то запах тухлой капусты уж очень плохо выветривается из дома.

Девушка задорно рассмеялась.

— Что верно, то верно! — Потом повернулась к старосте: — Ну, что, дядька Фрол, отпустишь?

— Куда ж я денусь?! Ты только скажи, что с домом твоим делать?

Илта задумалась.

— Брат твой жениться осенью надумал, скажи ему, что готова продать ему дом за ту цену, что он давал.

Пока девушка собирала свои пожитки да укладывала их в телегу, прибежал донельзя довольный молодой мужчина. При свидетелях он озвучил свое намерение купить дом и цену, а Илта дала согласие. Все ударили по рукам.

Солнце медленно клонилось к закату.

Груженая повозка катилась по дороге. Служанки шли рядом, Илта ехала внутри, Ретка верхом.

— Отец Никон, это кошмар какой-то! — пожаловалась Фрося. — Я и половины не успела из того, что планировала. Мы ж Ретку хотели покрестить, да вопросов у меня к тебе по устройству дома да деревни масса, по дороге всего не решишь.

— Ну, тогда приглашаю вас с Реткой в гости дня через три. Как раз девушек устроишь, Милку проводишь и приедешь. Там и поговорим.

–

[1] В средневековой Руси оброк — это арендная плата, а не повинность зависимых крестьян.

[2] Гостями на Руси называли иностранных купцов.

[3]Арагон — королевство, располагавшееся на территории современной Испании. Считается, что именно в Испании появилась порода тонкорунных мериносовых овец.