Аркейн. Трилогия (СИ) - Кощеев Владимир - Страница 39

Поэтому я безбоязненно передвигался между зарослями кустарника.

Закончив свои дела, сполоснул руки в ручье, и заодно взглянул в собственное отражение. Острота зрения оказалась достаточной, чтобы убедиться, что глаза теперь смотрелись человеческими. Умывшись напоследок, я вернулся к почти погасшему костру и, сложив свои записи, улегся.

Сон не шел, так что я еще долго крутился на плаще, пытаясь заснуть. Однако работа, проделанная демоном с такой легкостью, все еще вставала перед глазами.

Умом я понимал, что в мире, где есть самая натуральная магия, законы физики курят в сторонке. Однако и движения, и расход силы никак не отразились на мне самом. От тех быстрых движений, которые вытворял Ченгер, я бы все пальцы разломал и вывернул. Однако демону было плевать на ограничения моего тела.

При этом сам он не стал материальным, оставаясь бесплотной сущностью. Никаких описаний подобного процесса я не встречал, и что-то подсказывало, что и не встречу. Слишком соблазнительно получается, чтобы давать неискушенным людям подобные знания.

Верить демону до конца, конечно, я не собирался. Я людям-то не доверяю, а тут самый настоящий демон! Но уже сейчас я приобрел некоторые гарантии, что у меня получится выжить, затерявшись на территории королевств. Конечно, если орден всерьез задастся вопросом, куда это пропал одержимый, меня найдут. Вот только будет это гораздо сложнее, чем без помощи Ченгера.

А ведь это всего лишь жест доброй воли. И если демон не врал, впереди будут открытия посерьезнее. И вот такая сила и способности — всего лишь за договор с демоном? Слишком большой куш, а где бывает бесплатный сыр — всем известно.

Уснул я только через несколько часов, но сон был беспокойный. Я за кем-то гнался, кто-то преследовал меня. И в результате я оказался на краю обрыва, а передо мной стоял ухмыляющийся Хэммет с пистолетом в руке. Выстрел грохнул, ударяя по ушам, и я раскрыл глаза.

В черном небе, затянутом густыми тучами, сверкали молнии.

Дороги по-прежнему не имелось, одно направление. Впрочем, для костяного паука это не было проблемой. Он нес на своей спине нас обоих, не снижая скорости из-за тяжести груза… И только дождь, хлещущий с лопающегося от сверкающих молний неба, портил все удовольствие от поездки.

В очередной раз проклиная местный транспорт, не имеющий даже намека на крышу, я заворачивался в уже промокший плащ и хмуро глядел в стену ливня. Капли воды неслись с такой скоростью, что сливались в белые нити, светящиеся от всполохов молний. Земля вздрагивала от чудовищного грохота грома.

Тренировка контроля все равно продолжалась. Посмотрев, с какой легкостью творит заклинания Ченгер, я воодушевился. Даже если он солгал, и скоро меня сожрет, все равно это не мешало думать о будущем. Как говорится, на Бога надейся, а к берегу плыви. Вот я и гонял силу по телу, не давая себе поблажек.

Салэм, сидящая впереди, тоже времени даром не теряла. Искоренительница не колдовала, но, когда оборачивалась, я видел ее светящийся изумрудным сиянием глаз. О том, что это позволяет заглядывать куда дальше, чем обычное зрение, я уже знал. И сейчас моя учительница следила за обстановкой вокруг.

Конечно, большинство чудовищ Катценауге в такую грозу из норы и носа не высунут. Все же основа у них животная, а редко какой хищник в такую погоду отправляется на охоту. Но это лишь часть местных мутантов. Магическое возмущение, исковеркавшее флору и фауну Эделлона, породило и совершенно новых тварей, никакого отношения к естественному происхождению не имевших.

Разумеется, большую часть уже давно изучили, разобрали на составляющие, взвесили и оценили в звонкой монете. Однако это не значило, что появившиеся из ниоткуда монстры перестали быть смертельно опасными. Наоборот, в списках «новых» чудовищ хватало таких, кого рекомендовалось не просто обходить десятой дорогой, но и «бежать без оглядки, молясь Райогу».

Очень широкий ассортимент порождений магии представлял собой волшебные машины смерти. Их с трудом пробивала магия, практически не брала сталь. При этом скорость и агрессия этих детищ Катценауге превращала их в неудержимых противников, чтобы справиться с которыми приходилось собирать отряд из пяти-шести искоренителей в полном артефактном обвесе.

И вот им плевать было на погодные условия — толстая шкура, защищенная в большей степени волшебством, позволяла спокойно стоять в открытом огне. Текущая с неба жидкость была им нипочем. Если она не была рекой, в которой можно банально утонуть, нахлебавшись воды.

В самом Катценауге хватало и плавающих мутантов. Внешне похожая на селедку рыбка, способная за минуту оставить от взрослого человека голый костяк, например, встречалась почти в каждой реке больше лужи. Полуметровые пиявки, с радостью высасывающие любого, кто ступил на их территорию до состояния мумии.

В общем, так или иначе, но любая вылазка в Катценауге была кошмаром наяву. Может быть, именно поэтому преступники, ставшие вольными охотниками, могли больше не опасаться преследования королевской власти. Выдачи своих не предусматривалось, если ты, конечно, не станешь снова заниматься своими делами по старой памяти. Но если ты не угомонился, а прикрываешься статусом вольного охотника, лучше самому себе горло вскрыть.

Никаких объединений у них не имелось, но общий неписанный кодекс был. Держалось сообщество только на честном слове, выступая единственной альтернативой Аркейну. Охотники обеспечивали королевства небольшим, но достаточно стабильным потоком добычи из Катценауге, а потому в некотором роде работали на приграничье. Ну и, само собой, в случае угрозы со стороны монстров, им вменялось защищать мирное население.

Жили эти охотники очень ярко, но столь же недолго. Вероятность погибнуть в очередном походе возрастала с каждым разом, но желающих заняться опасным промыслом всегда было в достатке. Тем более что для приобретения статуса требовалось только явиться к местному представителю власти в приграничье, да получить кольцо со знаком.

Гоняя силу по телу, и морщась от попадающих за шиворот капель, я задумался. Смог бы я вот так жить, все время ходя по лезвию ножа и зная, что в любой момент можно поскользнуться? Мое текущее положение было еще хуже, чем у последнего каторжанина. Тем хотя бы срок заключения называют, а мне предстоит куда более сложное испытание.

Договор с магистром Отто — раз. Договор с демоном — два. Договор с Марханой — три. И, в принципе, я везде мог отказаться. Только был ли это выбор, когда тебя припирают к стенке и диктуют свои условия?

Минутка раздумий кончилась, стоило мне только ощутить, как в желудке заурчало от голода. Как и всегда в такой ситуации посторонние мысли ушли на задний план, и я перестал о них волноваться.

Лес появился внезапно. Вот мы еще неслись по превратившейся в сплошное болото степи, и в следующую секунду уже несемся между деревьями. Паук снизился, чтобы нам не пришлось пригибаться, замедлил свой бег и вскоре уже вылетел к одинокой темной скале.

Не тратя лишнего времени, Салэм заставила дредхорста обогнуть каменную стену, и мы тут же шмыгнули в огромный темный проход. Не сразу до меня дошло, что это не скала, а очередные руины.

Потолок уцелел, окон не имелось, зато на второй этаж вела лестница. А вот первый оказался завален древним мусором, покрыт пылью. Стоило нам спешиться, она взвилась в воздух, щекоча ноздри и оседая на мокрой одежде.

— Пойдем наверх, — скомандовала, обнимая себя за плечи, замерзшая искоренительница и первой ринулась по ступенькам.

Прихватив из брюха дредхорста мешок с провизией, я проследовал за ней, внимательно смотря под ноги. Но крепкая лестница оказалась сложена на совесть — ни один камешек не шелохнулся, пока я поднимался на второй этаж.

Здесь уже имелись узкие окна во всех четырех стенах, сейчас закрытые деревянными ставнями. Вода понемногу сочилась внутрь, но не критично. Помимо запаха старой плесени и влажности я уловил и нотки угля. Как и многие другие руины, эти развалины явно пользовались популярностью.