Чёрное пальто. Страшные случаи - Петрушевская Людмила - Страница 1

Редактор Елена Толкачёва

В оформлении обложки использован автопортрет Л. Петрушевской «Дочь Гоголя».

«Портрет рисовался ластиком на листке с копотью, и случайно за носатым профилем автора проглядывает ещё один носатый профиль».

Издатель П. Подкосов

Продюсер Т. Соловьёва

Руководитель проекта М. Ведюшкина

Художественное оформление и макет Ю. Буга

Корректоры Н. Витько, Ю. Сысоева

Компьютерная верстка А. Ларионов

Издательство благодарит Banke, Goumen & Smirnova Literary Agency за содействие в приобретении прав

© Петрушевская Л., текст, 2022

© Петрушевская Л., иллюстрация, 2022

© ООО «Альпина нон-фикшн», 2022

Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

Однажды в квартире семейства Р. раздался звонок, и маленькая девочка побежала открывать. За дверью стоял молодой человек, который на свету оказался каким-то больным, с тонкой, блестящей розовой кожицей на лице. Он сказал, что пришёл предупредить о грозящей опасности. Что вроде бы в городе началась эпидемия вирусного заболевания, от которого смерть наступает за три дня, причём человека вздувает и так далее. Симптомом является появление отдельных волдырей или просто бугров. Есть надежда остаться в живых, если строго соблюдать правила личной гигиены, не выходить из квартиры и если нет мышей, поскольку мыши – главный источник заражения, как всегда.

Молодого человека слушали бабушка с дедушкой, маленькая девочка и её отец. Мать была в ванной.

– Я переболел этой болезнью, – сказал молодой человек и снял шляпу, под которой был совершенно голый розовый череп, покрытый тончайшей, как плёнка на закипающем молоке, кожицей. – Мне удалось спастись, я не боюсь повторного заболевания и хожу по домам, ношу хлеб и запасы, если у кого нет. У вас есть запасы? Давайте деньги, я схожу, и сумку побольше, если есть – на колёсиках. В магазинах уже большие очереди, но я не боюсь заразы.

– Спасибо, – сказал дедушка, – нам не надо.

– В случае заболевания всех членов семьи оставьте двери открытыми. Я выбрал себе то, что по силам, четыре шестнадцатиэтажных дома. Тот из вас, кто спасётся, может так же, как я, помогать людям, спускать трупы и так далее.

– Что значит спускать трупы? – спросил дедушка.

– Я разработал систему эвакуации трупов путём сбрасывания их в мусоропровод. Понадобятся полиэтиленовые мешки больших размеров, вот не знаю, где их взять. Промышленность выпускает двойную плёнку, её можно приспособить, но где взять деньги, всё упирается в деньги. Эту плёнку можно резать горячим ножом, автоматически сваривается мешок любой длины. Горячий нож и двойная плёнка.

– Нет, спасибо, нам не надо, – сказал дедушка.

Молодой человек пошёл дальше по квартирам, как попрошайка, просить денег; как только захлопнули за ним дверь, он звонил уже у соседних дверей, и там ему открыли на цепочку, так что он вынужден был рассказывать свою версию и снимать шляпу на лестнице, в то время как его наблюдали в щель. Слышно было, что ему кратко ответили что-то и захлопнули дверь, но он всё не уходил, не слышно было шагов. Потом дверь опять открылась на цепочку, кто-то ещё желал послушать рассказ. Рассказ повторился. В ответ раздался голос соседа:

– Если есть деньги, сбегай, принеси десять поллитровок, деньги отдам.

Послышались шаги, и всё утихло.

– Когда он придёт, – сказала бабушка, – пусть уж нам принесёт хлеба и сгущёнки… и яиц. Потом надо капусты и картошки.

– Шарлатан, – сказал дедушка, – хотя не похож на обожжённого, это что-то другое.

Наконец встрепенулся отец – это были не его родители, а жены, и он не особенно поддерживал их во всём, что бы они ни говорили. Они тоже его не спрашивали. По его мнению, что-то действительно начиналось, не могло не начаться, он чувствовал это уже давно и ждал. Его охватила какая-то оторопь. Он взял девочку за руку и повёл её вон из прихожей, чтобы она не торчала там, когда таинственный гость постучит в следующую квартиру: надо было с ним как следует потолковать, как мужик с мужиком, – чем он лечился, какие были обстоятельства.

Бабушка с дедушкой, однако, остались в прихожей, потому что они слышали, что лифта никто не вызвал и, стало быть, тот человек пошёл дальше по этажу; видимо, он собирал деньги и сумки сразу, чтобы не бесконечно бегать в магазин. Или ему ещё никто не дал ни денег, ни сумок, иначе он уже бы давно уехал вниз на лифте, ибо к шестому этажу должно было набраться поручений. Или же он действительно был шарлатан и собирал деньги просто так, для себя, как уже однажды в своей жизни бабушка напоролась на женщину, которая вот так, сквозь щёлочку, сказала ей, что она из второго подъезда, а там умерла женщина шестидесяти девяти лет, баба Нюра, и она по списку собирает ей на похороны, кто сколько даст, и предъявила бабушке список, где стояли росписи и суммы: тридцать копеек, рубль, два рубля. Бабушка вынесла рубль, хотя тёти Нюры так и не вспомнила, и немудрено, потому что пять минут спустя позвонила в дверь хорошая соседка и сказала, что это ходит не известная никому аферистка, а с ней двое мужиков, они ждали её на втором этаже, и они только что с деньгами скрылись из подъезда, список бросили.

Бабушка с дедушкой стояли в прихожей и ждали, потом пришёл отец девочки Николай и тоже стал прислушиваться, наконец вышла из ванной Елена, его жена, и громко стала спрашивать, что такое, но её остановили.

Но звонков больше не раздавалось на лестнице. То есть ездил лифт туда-сюда, даже выходили из него на их этаже, но потом гремели ключами и хлопали дверьми. Но всё это был не тот человек в шляпе. Он бы позвонил, а не открывал бы дверь своим ключом.

Николай включил телевизор, поужинали, причём Николай очень много ел, в том числе и хлеб, и дедушка не удержался и сделал ему замечание, что ужин отдай врагу, а Елена заступилась за мужа, а девочка сказала: «Что вы орёте», и жизнь потекла своим чередом.

Ночью внизу, судя по звуку, разбили очень большое стекло.

– Витрина булочной, – сказал дедушка, выйдя на балкон. – Бегите, Коля, запасайтесь.

Стали собирать Николая, пока собирали, подъехала милицейская машина, кого-то взяли, поставили милиционера, отъехали. Николай пошёл с рюкзаком и ножом, их там внизу оказалась целая группа людей, милиционера окружили, подмяли, через витрину стали впрыгивать и выпрыгивать люди, кто-то подрался с женщиной, отобрал у неё чемодан с хлебом, ей зажали рот и утащили в булочную. Народу внизу прибывало. Наконец пришёл Николай с очень богатым рюкзаком – тридцать килограммов сушек и десять буханок хлеба. Николай снял с себя всё и кинул в мусоропровод, сам в прихожей протёрся с головы до ног одеколоном, все ватки выкинул в пакете за окно. Дедушка, который был доволен всем происходящим, заметил только, что придётся дорожить одеколоном и всеми медикаментами. Заснули. Утром Николай за завтраком один съел полкило сушек за чаем и шутил по этому поводу: «Завтрак съешь сам». Дедушка был со вставными зубами и тосковал, размачивая сушки в чае. Бабушка замкнулась в себе, а Елена всё уговаривала девочку есть побольше сушек. Бабушка наконец не выдержала и сказала, что надо установить норму, не каждую же ночь грабить, вон и булочную заколотили, всё вывезли. Подсчитали запасы, поделили всё на пайки. Елена в обед отдала свой паёк девочке, Николай был как чёрная туча и после обеда один съел буханку чёрного хлеба. Продовольствия должно было хватить на неделю, а потом наступала крышка. Николай и Елена позвонили на работу, но ни на работе Николая, ни у Елены никто не брал трубку. Звонили знакомым, все сидели по домам. Все ожидали. Телевизор перестал работать, там свистела частотка. На следующий день телефон уже не соединял. Внизу, на улице, ходили прохожие с рюкзаками и сумками, кто-то волок спиленное дерево небольшого размера. Возник вопрос, как быть с кошкой – зверёк второй день ничего не получал и ужасно мяукал на балконе.