Царская охота (СИ) - "shellina" - Страница 45

— Ну, зачем сразу вернуть, — Бакунин внимательно смотрел на карту. — От энтих территорий до Тихого океана буквально рукой подать…

— Да что ты говоришь, и как это я сам не увидел? — я сложил руки на груди. — И как ты видишь возможность — не отдавать?

— Можно уговорить Дондук-Омбо не ждать, когда ему надоест оседлость. Он любит лесть, вот и сравнить его с ханом Чингизом, они его сильно почитают. Саблю какую подарить в ножнах с самоцветами, да и отправить обратно родичам своим дальним джунгарам доказывать, что достоин он быть с Чингизом вровень.

— Чингиз-хан был Далай ханом, — проговорил я задумчиво, и посмотрел на письмо с Тибета, точнее на само письмо, и на перевод его, который мне Кер сделал. — Полагаю, что это возможно, — наконец произнес я. — Создадим здоровую конкуренцию. Я отпишу Далай Ламе, что никто его пальцем не тронет, так как мы все его любим, ценим и уважаем, и просьбу небольшую имеем — одного из наших переменчивых родичей самолично ханом назвать. Подарков надо побольше с нижайшим поклоном… Кер повезет, а после поедет к бурятам, с их духовенством пообщается. Пора уже своих лам воспитывать. Да, разрешение пущай увезет, на постройку дацана. — Прищурившись, я снова посмотрел на карту. — Ты же, Василий Михайлович, поедешь свои ошибки исправлять. Саблю сам в оружейной выберешь, я после отпишу. Дондук-Омбо должен так вдарить по джунгарам, чтобы цинцы вынуждены были вмешаться. Потому что нет ничего страшнее братоубийственной войны. Нет ничего более жестокого и беспощадного, так что эта война всех коснется. Поэтому особое указание нашему будущему хану, чтобы нападение было совершено поближе к цинцам, подальше от наших границ. И еще одно, Василий Михайлович, Царен-Дондук тоже может посоревноваться с племянником за право назваться ханом. Ему всего-то нужно будет начать пощипывать тех же джунгар со стороны Казахского ханства. Пущай и казахов заодно в то горнило затянет, мне без разницы. Когда полыхнет, калмыков, кстати, можно потихоньку убрать оттуда. Там и без них неразберихи и кровопролитий хватит.

— Зачем же ты хочешь стравить все те народы друг с другом, государь, Петр Алексеевич? Это же, не по человечески будет, — Бакунин слегка побледнел. Еще один поборник чести. Только вот не понимает Василий Михайлович, что честь — это понятие не слишком совместимое с титулом государя. Честные и благородные обычно долго не живут, да и народу ничего своему не приносят. Я вздохнул. То ли еще будет. Я же не собираюсь сам ввязываться во все войны подряд, мне оно надо? У меня и так на такой огромной территории дай Бог всего-то пятнадцать миллионов человек проживает. Мне нужно медицину поднимать и смертность уменьшать, а не увеличивать ее, путем ведения войн. Вот за Крым придется драться. И если диван решит вступиться за своего беспокойного вассала, то еще и османами сцепимся по дороге. Шведов окончательно прижать к ногтю и будет. В остальном только оказывать посильную помощь, той или другой стороне. Можно и обоим, тут как масть ляжет. У меня, в отличие от остальных, есть прекрасный пример ведения различных конфликтов в моем времени. И я не собираюсь отбросить этот опыт, в основном подстрекательства, в сторону. Тем более, что мне он будет развязывать руки, давая так необходимое время. Ну и Англия. Зря ты, Георг, решил избавиться не только от меня, это было бы понятно и объяснимо, но и от Филиппы, учитывая то, что мы еще пока даже не женаты, ой зря. У меня ведь сейчас идефикс случился. Я покоя знать не буду, если на твоей стране не испытаю все те гадости, кои англо-саксы на протяжении всей известной мне истории испытывали на других, включая мою многострадальную страну. Только вот в чем дело, вам эти методы еще только предстоит придумать, а мне они уже известны. Так что я не вижу ничего особенного в том, чтобы столкнуть лбами цинцев, джунгар и казахов. Я бы туда же еще монголов с корейцами подписал, но пока нет у меня такой возможности, так что обойдемся тем, чем имеем. Только руку надо на пульсе держать, ведь может так случится, что возможность и подвернется. Главное, не упустить этот момент. Бакунин ждал ответ, и я, ткнув пальцем в карту ответил.

— А мы, пока они выясняют отношения, получим время, чтобы закрепиться на тех территориях, кои уже имеем. Так что, после того, как калмыков отправишь воевать, Василий Михайлович, двинешься прямиком вот сюда в Петропавловский острог, что на Камчатке. Его необходимо расширить до города. Пущай атаман казачков, что там сейчас заправляет, голову включает и вместе с ним вы решите, что ему понадобится для этого. Разрешаю привлекать беглых, что в Сибирь подались. Помогут город строить, смогут в нем остаться на правах вольных горожан, али хутора какие завести неподалеку. Поддержку государства гарантируй. Оттуда же, пара отрядов должна уйти к Амуру. У меня тут офицер бесхозный прохлаждается, Лаптев, вот с ним пущай и начинают исследования проводить, двигаясь к океану. Основная задача — найти удобную бухту для возведения города-порта на берегу океана. Нам те порты скоро ой как понадобятся.

— Я так понимаю, государь, на этом моя миссия закончена не будет? — Бакунин выглядел заинтересованным. Он словно бы уже мысленно просчитывал, как именно будет двигаться, чтобы выполнить все мои поручения.

— О, нет. Это только начало, — я снова повернулся к карте. — Отдельным приказом я назначу тебя губернатором вот этого участка, — я очертил пальцем не слишком большой участок. — Это Квантунский полуостров. Составь вместе с Кером извинения цинцам и предложение о передачи им обратно Ляодунского полуострова, взамен утраченного участка на Амуре, кроме вот этой части. Вот здесь, — я ткнул пальцем в точку на побережье, — есть городок, который китайцы назвали Люйшунькоу. Твоя задача закрепиться здесь так хорошо, как только возможно. С тобой пойдет два полка. Укрепив городок, ожидайте, в течение двух-трех лет в энту бухту войдут наши корабли. Дай Бог все одиннадцать, кои исследовать Тихий океан вскорости уйдут. Это будет их база и ваша защита. Организуете патрулирование, все, что потребуется.

— Цинцы пойдут на этот обмен? — Бакунин нахмурившись о чем-то размышлял.

— Думаю, что да. Во-первых, им, если первая часть твоего задания пройдет успешно, будет сильно некогда разбираться в нюансах. Ежели они завязнут с цинцами, то вполне могут получить пару бунтов от китайцев, хм, а это мысль, надо ее обдумать, но позже. Ну и, во-вторых, Япония от этой точки очень недалеко. А воевать с самураями цинцам не слишком охота. Собственно, поэтому они нам полуостров тогда и уступили. Ну и еще. Этот участок территории заселен китайцами, а они почему-то цинцев очень сильно не любят, так что есть большая вероятность получить поддержку местного населения. Только выставляй одно условие — полная ассимиляция. Принятие православия и изучение русского языка и традиций, но не насильно, не хотят — граница вон там, мы вас не держим, надеемся, с цинцами вам будет хорошо.

— А Япония? Япония не нападет, видя, что мы обустраиваемся под боком? — какой хороший вопрос, я задумался, но думал недолго, медленно проговорив.

— Пока там у власти Токугава Ёсимуно — не нападет. Он слишком умен для открытой конфронтации, слишком умен. Вообще, я не хотел бы с этим сегуном столкнуться, — признался я Бакунину и замолчал почти на полминуты, после чего продолжил. — Вот теперь я все свои пожелания озвучил. Иди, Василий Михайлович, обдумай все, бумаги в канцелярии начинай готовить. Да за саблей не забудь зайти. Можешь даже три взять, двум калмыкам и, скажем, казахскому хану, с выражением моего восторга по поводу его доблестей, вести о коих уже и до меня добрались. Просто даришь саблю и уезжаешь. А там пущай думает, что это было.

— Ты хоть знаешь, государь, кто у казахов хан? — Бакунин спросил это с ехидцей, поднимаясь из кресла.

— Понятия не имею, — честно признался я. — Да какая разница, кто? Главное, чтобы в нужный час он проявил все свое мужество и принял бой. Иди, Василий Михайлович, иди, дел у тебя невпроворот, а мне еще слишком впечатлительного заводчика успокаивать надобно.