Ничейная магия. Сполохи (СИ) - Ростова Ирина - Страница 30

— Прочь, — пепельную тишину прорезал резкий, как удар хлыста голос, и Грэнаш взметнулся к небу столбом сотен пепельных водоворотов. — Прочь, я сказал, — Мейли сделал шаг ближе, и водовороты качнулись в разные стороны.

Мист подумала было, что маг прогоняет Грэнаша, подивившись только тому, что он смеет командовать богом в его собственном Домене.

— Чего ты ждешь, прочь, виэсрайт, — выбулькнул маг, поднимая руки, и в Мист словно пыльным мешком ударило — или, может, пепельным, и удар был такой силы, что выбил дух и все мысли и опрокинул на что-то острое, что огненным жалом вошло в плечо, а потом хрустнуло под продолжающимся действием силы, когда Мист, не имея возможности даже заорать, покатилась по серым холмам, пока пепел забивал ее легкие до горячего жара. Она успела подумать, что это какой-то слишком глупый конец для ее истории, но успела натянуть нитку оставленного следа и дернуть себя за нее обратно — в башню над снежным перевалом.

— Ничего себе, — попыталась было сказать она, но рот был полон сыпущего и мерзкого, и она начала отплевываться, пытаясь дотянуться до походной фляги. Отдать приказ Воину в таком состоянии она даже и не подумала бы, но тот внезапно встал со своего места, откуда он взирал на лестницу, достал из полуоткрытой сумки Мист флягу, открыл и даже придержал, пока Мист пила.

— Спасибо, — смогла прохрипеть она, и только потом сообразила, что с плечом у нее что-то не то. — Ой.

Это “не то” выглядело как обломанный кусок дерева из забора, двери или оконной рамы, окровавленный и торчащий из кожи наружу, пробив тело насквозь.

Подавив пару не самых лестных описаний происходящего, Мист выдала в лучшей своей Торреновской манере:

— Алгар меня не прибил? Не прибил. Карн Д Рагорн не победил? Неа. Болотная ведьма не схарчила? Все еще нет. Покойный лорд Сарэна не сожрал вместо закуси? Нет. Даже морозный всадник не достал! И Грэнаш тоже, глядь, подавился.

Она готова была поклясться, что Воин закатил глаза в этот момент, но, скорее всего, это было всего лишь ее разыгравшееся воображение. Однако что Воин сделал совершенно точно — это без всякого приказа достал из сумки походный вариант банок с зельями, моментально отыскав “силу в ванной”, киннеркат и бинты, после чего начал прицельно обдирать пострадавшую рубашку вокруг раны, и Мист даже возмутиться не успела, как резким движением вытолкнул деревяшку из раны сзади.

— Пепельная срань! — все ж таки озвучила Мист свое мнение. Кровь потекла активней, но Воин ловким движением заткнул ее с двух сторон бинтовыми тампонами с симбеланной, а Мист не менее ловко заткнула свой потенциальный словесный понос киннеркатом.

Пока Воин бинтовал ее плечо, она с сомнением смотрела на его серую макушку и размышляла, что это у него за последовательность действий такая, какую она ему явно не давала. Но полезная, впрочем.

Или, может, он как-то реагировал на мысленные команды, или что-то такое? Это все было немного подозрительно.

— Слышишь? — сказала она ему, запивая киннеркат водой и чувствуя себя сразу получше. — Ты подозрительная штукотень.

Подумав, она добавила.

— А я еще подозрительней.

По понятным причинам, спать она дальше хотела не очень, но, когда боль, усмиренная зельем, ушла, все-таки закемарила — сидя, прислонившись к спине вернувшегося на свой пост Воина. Он, все-таки, был достаточно похож на человека температурой и общим ощущением, чтобы можно было себе представить, что это Торрен. Или, на худой конец, Эррах.

Ее разбудило напряжение рядом, а потом включился слух, и она различила негромкие шаги внизу.

— Барышня, — позвали снизу. — Вы в приличном виде? Я поднимаюсь.

Мист оглядела свою дырявую, окровавленную рубаху и почесала нос. Нет, чтоб неприлично? Такого не было.

— Все в порядке, профессор, — отозвалась она, — поднимаясь на ноги. Плечо саднило, почирканное пеплом горло болело — не самое лучшее состояние, но бывало и хуже.

Голова профессора показалась над проемом, и он тут же нахмурился, оглядывая Мист.

— Барышня, это с вами что случилось?

— Неудачная встреча на узкой тропинке, — немного нервно хихикнув ответила Мист. — Но мне уже лучше.

— Это внизу? В предгорьях? Смею надеяться, что для другой стороны встреча также была неудачной? — он перевел взгляд на невозмутимого Воина, который тоже поднялся на ноги и стоял, как неживая кукла, глядя в одну точку.

— Мы, можно сказать, тактически отступили … только вперед, — в общих чертах обрисовала ситуацию Мист. — Вы сворачиваете лагерь?

— Да, собственно, уже свернули. Зашел сообщить об этом. Вам точно, барышня, помощь не нужна? Ваш спутник не выглядит слишком … сообразительным.

— Скорбен умом, — подтвердила Мист. — Зато донельзя лоялен. Со мной все будет нормально, я, в самом деле, куда лучше себя чувствую.

Профессор еще раз оглядел ее, но настаивать не стал.

— Не забудьте про письмо от лэра Имрейса, барышня. Да и сами, ежели случиться быть в Дженн Лайенн, наведывайтесь. В Королевском обществе назовите мое имя, и Вам окажут приемлемый прием.

— Хорошее слово — приемлемый, — отметила Мист.

— Не могу обещать хороший, так как мои коллеги отличаются друг от друга разительно в отношении к инородцам. Однако, мое имя должно их остановить от слишком острых реакций.

— Спасибо, — кивнула Мист. Она хотела было спросить, не было ли в Дженн Лайенн каких-нибудь таких черных башен, похожих на эту, но не рискнула акцентировать внимание на том, что с трудом “отбитая” постройка может быть куда старше заявленных тридцати пяти лет. — Счастливого пути, профессор!

— И вам, барышня, того же, — пожелал тот, и шаги его зазвучали вниз по лестнице. Когда он спустился, Мист, морщась и перекашиваясь, выглянула в окно, ожидая подсмотреть, как экспедиция будет покидать присвоенные ею окрестности.

— А с другой стороны, — сказала она. — Будь там такие башни, профессор точно узнал бы эту, и наврать с три короба не удалось бы, а? Значит, нет там таких. Хотя насчет “и не было” не поручилась бы, знаешь. Они ближе к Саэдирну, как мы его предполагаем, и туда вполне могло распространяться тлетворное влияние Торрена. Хотя кто сказал, что он действовал оттуда? Может, и в самом Саэдирне башни и вовсе нет. Вот что стоило оставить нормальные записи, нормальные карты? Хотя, если он долго обучал Торстейна, для них это не нуждалось в записи, верно? Это было общее, разделенное знание, и Торстейн собирался передать его точно так же дальше. Только вот у него “достойного” ученика не случилось, а случился Килларан. Который и вовсе не собирался никому ничего передавать, так что Мейли все взял сам. Правда, у Мейли были ученики, так? Именно “ученики”, а не “ученик”, если я помню правильно. И, может, получится найти кого-то из них? Ой, да я понимаю, понимаю. Надо идти в эль-Саэдирн, и там все вызнавать в процессе. Мы уже почти идем. Видишь вот? Ноги поднимаем, в нужном направлении ставим. Только по дороге зайдем домой сначала, надо предупредить лэри Акринну, что мы убываем. Что? Нет, никакая это не прокрастинация. Ты не понимаешь, это другое. Вот если бы мы сейчас начали чинить дверь, которую эти люди поломали, это была бы она, прокрастинация. А так это нет. Это небольшой детур и все.

Убедившись, что исследователи, все таки, удалились, Мист подозвала Воина и провела его обратно в Сторожку, после чего привычно выглянула наружу между досок, оглядывая территорию. Был день, и, значит, шанс напороться на кого-нибудь живого был намного выше — тем более, что с началом каникул нынешних студентов обычно начиналось паломничество студентов будущих, алчущих поступления, в сопровождении мамок, нянек, домашних педагогов и прочих ненужных людей.

В самом деле, так оно оказалось и на этот раз: вероятно, будущие студиозы дожидались конца занятий и экзаменов в окрестных трактирах, чтобы ломануться в Университет в первый же возможный день.

И, несмотря на то, что растущая популярность родного научного гнезда не могла не радовать, сейчас толпы бродящих вокруг создавали нездоровую атмосферу ажиотажа. К тому же, среди взволнованных людей, кажется, промелькнула серая ряса служителя Единого, и, вероятно, даже не одна, что вообще было из ряда вон. Вот с кем Воину не стоило сталкиваться — так это с кем-то из Видящих. Он даже под дурачка закосить нормально не может — да и первая же проверка простых показателей покажет, что сердце у него бьется не так, и дышит он едва-едва, и вообще — кругом ересь какая-то.