С чем вы смешиваете свои краски? 3 (СИ) - Соловей Дмитрий "Dmitr_Nightingale" - Страница 25

Пришлось мне подробно просветить Полину Андреевну. Отчасти в высокой цене за полотно она сама виновата. Зачем согласилась, что это портрет в «оригинальном костюме»? Ушлые деятели из Союза и рады были добавить цену. Количество часов позирования тоже задрано до небес. Впору мне самому приплачивать за то, чтобы женщина столько позировала. И главное ведь в том, что мне с её мужем нужно переговорить в неформальной обстановке, а не художеством заниматься.

Сам Пётр Миронович был искренне поражён тому, что убили Индиру Ганди. Мои слова приобрели вес и достоверность. Прогнозы совпали чуть ли не до дня гибели. А поскольку первые ознакомительные переговоры состоялись, то теперь я выдал и рекомендации, попутно жалуясь на то, как не воспринимают серьёзно «наверху» нашу аналитику. Мы же ночей не спим, о будущем страны думаем, анализируем, графики строим и выдаём не предсказания, а достоверные прогнозы.

От лица неких товарищей я предлагал в будущем сократить финансирование компартий капиталистических стран, урезать всяческую братскую помощь банановым республикам и подробно описал почему.

Всего с Машеровым у нас получилось три встречи. С портретом его жены я работал дольше, мотаясь через день на машине из Москвы в пансионат. Повезло, что до сильных снегопадов успел сделать основное. Да и у Полины Андреевны заканчивался срок пребывания в пансионате. Женщине я пояснил, что полотно нужно доработать, покрыть вернисажным лаком и оформить в рамку. Раньше Нового года не успею. Но если есть желание похвастаться или показать портрет кому-то из знакомых, то я приглашаю даму в свою мастерскую. Телефоны для связи я оставил Машерову, предполагая, что меня найдут в случае необходимости.

Заканчивал портрет я действительно в мастерской. Сашка с Ромкой приходили посмотреть на моё творчество. Сыну «добрая тётя» понравилась. Из оригинального в портрете была только пуховая шаль, накинутая на плечи женщине. Говорить Сашке, сколько стоит этот портрет, я предусмотрительно не стал. А вот навестивший меня Мишка сразу заинтересовался тем, сколько красок я израсходовал на изображение дамы в натуральный рост и какую прибыль получил за это. На самом деле друг забегал, чтобы пригласить нас с Сашей в гости.

— Мама опять в активном поиске невесты для меня, — посетовал Михаил. — В это воскресенье обещала познакомить с некой Раей из хорошей еврейской семьи, а сама слегла с гриппом. Знакомство не отменяется, но принимать буду у себя дома.

И чтобы никто ничего не подумал, Миша попросил нас с Сашей присутствовать на первой встрече.

— Будем, — пообещал я.

Бабушкина квартира с тех времён, как в неё заселился мой друг, несильно изменилась. Новоявленный профессор уверял, что заниматься ремонтом ему некогда. Порядок он, конечно, поддерживал, но квартирка выглядела бедненько. Примерно там и подумала та самая Рая, приглашённая на свидание.

— А вы, Миша, не такой красивый, как описывала ваша мама, — критически оглядела обшарпанные обои в прихожей молодая женщина.

Моя Сашка, выглянувшая из кухни, не сдержалась и хохотнула. Рассмотреть Михаила в полутёмном коридорчике в первые секунды знакомства Рая бы не успела. Зато сразу и профессионально оценила жилплощадь. Дальнейшее знакомство с потенциальной невестой не задалось. Она как-то быстро выяснила, что у меня жилплощадь и зарплата на порядок лучше, причём наличие жены ничуть не смущало ушлую Раю.

— Одного тебя к Михаилу отпускать не буду, — возмущалась Сашка на обратном пути домой. — Ишь, какая цаца! Чем ей Михаил плох?

— Если она до тридцати лет всё перебирает женихов, то проблемы у неё в голове, — заметил я. — Надеюсь, Михаил проявит благоразумие и не станет продолжать знакомство с этой Раей.

— В молочный нужно зайти, — переключилась жена на насущные заботы. — Ты сразу очередь в кассу занимай, а я посмотрю, что дают.

Обычно продукты я предпочитал брать на рынке. Только молочное и хлеб покупали в магазинах. Сколько лет уже живу в этом времени и никак не привыкну к советской культуре обслуживания, очередям и тому скудному выбору товаров, что предоставляют продмаги. И это в столице, чем дальше от неё, тем хуже снабжение. Изменения в стране нужны, но каким путём это осуществить, будет зависеть в какой-то степени и от меня.

Двадцатого декабря умер Устинов. Советский народ на это событие почти не отреагировал. Привыкли за последние несколько лет к частым похоронам. В газетах написали обширный некролог с перечнем того, что было сделано маршалом Советского Союза за то время, что он пребывал в своей должности.

Устинов делал упор на развитие бронетанковых вооружённых сил и в какой-то степени был зациклен на оборонной промышленности. Сколько вбухано было денег в замену ракет средней дальности на новейшие образцы, я боялся представить. В 1983–1984 годах в дополнение к ним СССР развернул оперативно-тактические комплексы на территории Чехословакии и ГДР.

Аналитики НАТО сделали вывод, что СССР готовится к ограниченному ядерному удару в Европе. То, что могло быть направлено на повышение благосостояния народа, забирала оборона. Это посчитали большой заслугой министра и город Ижевск переименовали в его честь.

Вместе с Андроповым и Громыко, Устинов входил в состав неофициального «малого» Политбюро. Именно эта тройка решала важные вопросы в стране, когда Брежнев уже не мог толком руководить. И на вопрос Владимира Петровича, кому выгодна была смерть Устинова, я не мог ответить однозначно. Недругов у него хватало, но, с другой стороны, не имелось настолько серьёзных сил, чтобы противостоять и спланировать заранее болезнь. Семьдесят шесть лет — приличный возраст. Простыв во время отпуска, Дмитрий Фёдорович толком не долечился и приступил к работе. В результате простуда обернулась воспалением лёгких, но причиной смерти поставили острую сердечную недостаточность.

— Сам умер или ему помогли? — мучил и себя, и меня Владимир Петрович.

— Если помогли, то кто? — спросил я. — Вы не хуже меня знаете, что доступ к людям такого уровня сильно ограничен.

— Американцы, любые другие представители Европы и Азии, — предположил Илья. — Лекарства покупаются за рубежом.

— Но согласись, это не отравление. Существуют ли сейчас разработки, имитирующие воспаление лёгких, я не в курсе.

На самом деле смысла искусственного устранения Устинова не было. Его место занял Соколов, бывший зам. Этот человек ничего изменить в существующей системе министерства не мог и не хотел. Военная промышленность продолжала работать по накатанной колее. Всё так же выделялись деньги из бюджета, всё так же проводились какие-то дорогостоящие исследования и разработки, всё так же выпускалось по три тысячи танков ежемесячно.

Снова вернулись к этому вопросу мы в середине января, когда пришло сообщение о смерти министра национальной обороны Чехословакии Мартина Дзура с диагнозом острой сердечной недостаточности. А возраст у чехословацкого министра всего шестьдесят четыре года. В прошлой реальности я вообще не интересовался этими событиями и личностями, слишком далеко они от меня были. Что-то внятное ответить Илье и дяде Вове не получилось.

Широкая общественность также не связала смерть одного министра обороны с другим. По пути на работу я слушал в метро самые обсуждаемые сплетни москвичей. На слуху было то, как Щербицкий падок на молодых девиц и меняет любовниц по несколько штук в месяц. На запад эта сплетня тоже ушла и аналитику я написал, серьёзно рассуждая об информационной войне продажных СМИ, которые могут опорочить любого честного коммуниста.

Тем временем Черненко отсчитывал последние недели своего существования. Тяжело больной человек, инвалид первой группы, номинально уже ничем не управлял. На всеобщее обозрение его почти не выставляли. Последний раз это было в начале 1985 года во время выборов в Верховный Совет РСФСР.

Десятого марта Черненко умер. На мой взгляд, советский народ в большинстве своём испытывал раздражение, а не сочувствие по усопшему генеральному секретарю, моментально придумав новые анекдоты*.