Любовь к Пропащему Лорду (ЛП) - Патни Мэри Джо - Страница 37

– Я думал, что буду счастлив, узнав, кто я, – напряженно сказал он. –Сейчас же я хочу, чтобы Мастерсон никогда не находил меня.

Она уткнулась лицом ему в плечо, обняв его так же крепко, как и он ее.

– По-моему, лучше все же обо всем знать. Но это знание такое... необъятное.

– Даже слишком, – уныло отозвался Адам. Прерывая объятие, он сказал: – Пойдем прогуляемся. Мне необходимо успокоиться.

Бок о бок они вышли на улицу на солнечный свет и направились к садику для медитаций.

– Мне снился сон про больших золотых существ с множеством рук, – произнес Адам. – Тогда я этого не понял, но сейчас думаю, это были индусские боги.

– Должно быть, будучи ребенком, ты видел их статуи в Индии, – Мария мельком взглянула на него. – Сад, который ты вспомнил... Он тоже в Индии?

– Думаю, да. Цветы и внешние очертания совершенно не европейские. – Адам вновь воскресил в памяти тот сад. – Несколько раз я видел во сне прекрасную темноволосую женщину в струящихся шелковых одеждах. Полагаю, это была моя мать.

Мария сжала его руку.

– Как печально, что ты потерял ее в таком юном возрасте.

– По крайней мере, она была рядом со мной достаточно долго, чтобы оставить о себе воспоминания. У тебя не было даже этого, – их обоих словно связала грусть. Остаток пути до садика они проделали молча.

Напряжение почти покинуло Адама, как только они оказались в этом уединенном месте. Плавно текущая вода действовала успокаивающе. Они присели на скамью так близко друг к другу, что почти соприкасались.

– Интересно, нравилось ли мне быть герцогом? Сейчас эта перспектива меня совсем не привлекает. Похоже на... на клетку с золотыми прутьями.

– Я тоже не в восторге от этого. – Мария вздохнула. – Теперь я понимаю, что тешила себя слабой надеждой, что, возможно, когда-нибудь мы могли бы быть вместе, но теперь все в прошлом. Мы слишком далеки друг от друга по общественному положению.

– Не говори так! – резко отозвался Адам.

– Но ведь это правда, – тихо возразила она. – У богатого и обладающего властью мужчины много обязанностей и требований, которые он принимает во внимание. Обычно он женится на женщине равной ему по положению в обществе, чтобы она смогла заниматься домом, вести светскую беседу с гостями, поддерживать репутацию его семьи. Он не может жениться на дочери какого-то игрока.

– Мастерсон не знает, кем был твой отец, – подчеркнул Адам.

– Нет, он всего лишь подозревает, что я авантюристка, прибравшая тебя к рукам, пока ты был уязвим и сбит с толку, – она издала смешок. – Но ты вполне можешь заявлять всем, что я твоя fiancée до тех пор, пока тебе понадобится прикрытие от честолюбивых девиц на выданье и их мамаш. Как только ты почувствуешь, что готов принять свое новое положение, я вежливо расторгну помолвку, и ни одного из нас не коснется скандал. Даю тебе слово.

Выражение лица Марии изменилось, когда она поняла, что с недавних пор он имел полное право сомневаться в любых ее словах.

– Клянусь тебе могилой бабушки Роуз, что не свяжу тебя нежелательными обязательствами.

Адам поверил этой клятве. Он всегда верил Марии. Именно это и вызывало беспокойство.

– Я согласен с твоим предложением. Признаться, я даже рад иметь причину, которая удержит тебя рядом со мной, пока я на собственной шкуре буду испытывать, кто же я такой.

– То, что ты назвал меня своей fiancée, может создать больше проблем, чем что-либо решить, – предостерегла его Мария. – Я всегда жила на задворках приличного общества, представители которого могут быть очень жестоки к тем, кого считают ниже себя по положению. Даже Мастерсон, кажущийся довольно добродушным молодым человеком, вовсе не обрадовался, когда ты заявил о нашей помолвке.

Адам поднес ее руку к губам и поцеловал ладонь. От этого прикосновения Мария затрепетала.

Переплетя свои пальцы с ее, он сказал:

– Я не осознавал, насколько простой была моя жизнь до того, как появился Мастерсон. Все, о чем мне приходилось беспокоиться, – это потеря памяти. Сейчас же я чувствую себя так, будто стою на краю пропасти.

– Могу только догадываться, как тебя тревожит эта ситуация. – Она сочувствующе сжала его пальцы. – И очень сожалею, что тоже внесла свою лепту и в без того сложное положение.

– Ты говорила, что хочешь, чтобы мы остались друзьями, Мария. Просто... продолжай быть моим другом. Мне понравился Мастерсон, но в данный момент тебя я знаю намного лучше, чем кого-либо другого. – Он знал ее в интимном плане. Знал о сладости ее тела, радости ее смеха... Адам решительно обуздал собственное воображение, пока не уступил желанию и не совершил что-нибудь такое, что сделало бы текущую ситуацию еще более катастрофической.

– Что бы ты ни пожелал, я постараюсь это исполнить, – сказала она просто. – Я перед тобой в долгу.

Адам резко выдохнул.

– Если бы я был более сильным, то отказался бы от твоей помощи, предлагаемой из чувства долга, но теперь мне очень нужно, чтобы ты была рядом.

– Ты сильный, Адам. Большинство мужчин сошло бы с ума, испытав то, что вынес ты. – Мария остановилась, затем спросила: – Возможно, мне следует звать тебя Эштон? Или ваша милость?

Он поморщился.

– "Адам" будет достаточно. Герцогский титул для меня сейчас слишком непостижим.

– На самом деле я без труда могу представить тебя в роли герцога, – довольно неожиданно заявила Мария. – Ты хорошо осведомлен о многих вещах. У тебя потрясающее самообладание, даже несмотря на то, что сейчас ты, в некотором роде, выбит из колеи. В тебе чувствуется властность, словно ты привык, что тебя слушают и тебе подчиняются.

– Я думал об этом. Но почему-то больше склонялся к тому, что был капитаном корабля.

Ему предстояло пройти длинный путь, прежде чем снова стать настоящим герцогом.

Обеспокоенный, Уилл специально провел несколько часов в седле, объехав ближайшую сельскую окрестность, прежде чем вернуться в Хартли. Было далеко за полдень, когда он оказался во дворе "Быка и Якоря". Лошади Киркленда и Рендалла уже стояли в конюшне, а значит они все трое смогут сегодня отправиться на ужин в Хартли-мэнор.

Позаботившись о своем коне, Мастерсон прямиком направился в гостиную для особых гостей. Как и ожидалось, его друзья наслаждались ленчем, состоящим из нескольких видов холодного мяса и сыра.

Киркленд налил из кувшина эля и предложил Уиллу.

– Полагаю, ты также не откажешься что-нибудь съесть. Хозяин доложил, что ты прибыл вчера вечером, а затем куда-то уехал.

– Если тебе интересно, есть ли у нас новости, ответ "нет", – добавил Рендалл.

– Зато новости есть у меня, – Уилл сделал большой глоток эля и уселся на один из стульев. – Их можно считать хорошими, но не совсем.

– Где-то здесь было найдено тело Эша? – Киркленд затаил дыхание.

– Гораздо лучше. Я обнаружил его живым и, в целом, здоровым, но он получил травму головы и не помнит ничего, что происходило до того момента, как затонул "Энтерпрайз". – Уилл снова приложился к элю. – Включая нас всех. Он отнесся ко мне как к чужаку.

– Бог мой! – Рендалл вскочил так быстро, что его стул упал. – Где он? Почему ты не привез его сюда?

Лицо Киркленда оживилось.

– Я не верил в возможность того, что Эш мог выжить. Но амнезия... – он в нерешительности остановился, затем продолжил: – Ты абсолютно уверен, что это он?

– Это, бесспорно, Эш. Помните его шрам на руке, полученный им, когда он растаскивал двух дерущихся собак? Что же касается того, почему я не привез его... – Уилл нахмурился. – Он сблизился с местной женщиной. Дочь хозяина таверны, рассказавшая мне про то, что Эша нашли на берегу моря, назвала его мистером Кларком, она считает его мужем этой женщины, Марии Кларк. Эш утверждает, что она его fiancée. Эта дама крепко его держит и не выпустит из рук.