Поверить в любовь (СИ) - Соколова Надежда - Страница 7

Алиса огляделась в поисках подаренного ей раба, не нашла его, нахмурилась. Последний раз она вдела его уходившим вместе с ее внезапно появившимися братьями.

Где он? Что с ним? Вряд ли ему сейчас хорошо. Братья слишком довольно ухмылялись.

Алиса встала и зашагала к выходу из дома. Несколько минут она обыскивала «комнаты отдыха» в саду, пока в одной из них не наткнулась на раба.

Выглядел он ужасно: дрожал, лежа на покрывале, постеленном на траве. Раскинулся в позе звезды, выставляя напоказ напряженные гениталии. Глаза закрыты, с губы стекает ручеек крови. Явно прикусил, сознательно или нет.

Поднялся раб после третьего или четвертого приказа. Алиса, сдерживая так и просившуюся на язык ругань, помогла ему кончить, затем увела к себе, в спальню. Если бы ей встретился по дороге хоть кто-то из свободных, она, наверное, сорвалась бы на крик или оскорбления. Но Вселенная хранила Алису от необдуманных шагов, а потому до спальни они с рабом дошли, никем не замеченные.

Отправив раба в ванную, приводить себя в порядок, Алиса начала крушить комнату, разбивая о стены многочисленные статуэтки и безделушки, стоявшие на подоконнике и нескольких навесных полочках.

Закончив, но не выпустив пар, она вызвала служанку, дождалась, пока та все уберет, и закрыла дверь на замок.

Руки чуть подрагивали от напряжения. Сволочи! Уроды! Скоты! И это ее родня!

За спиной скрипнула дверь ванной. Алиса повернулась. Раб стоял обнаженный, уперев взгляд в пол.

— Возьми простынку, оберни вокруг гениталий, — то ли приказала, то ли попросила все еще не остывшая Алиса. И дождавшись, когда приказ будет выполнен, позвала. — Посмотри на меня.

Он поднял взгляд. Ничего, кроме страха. Ни стыда, ни боли. Только страх. Потомственный раб.

— Ляг на кровать, отдохни. В любой позе.

Говорить им обоим было не о чем. Слишком разными они были. Он принимал случившееся как должное. Она… Она не могла и не хотела смириться с царившим здесь положением вещей.

Стив заснул. Тело устало, душа — тоже. Стиву нужен был отдых. И когда хозяйка внезапно приказала лечь на кровать, Стив заснул практически сразу же.

Проснулся он резко. Память оглоушила его произошедшим, и он подскочил с кровати, боясь даже думать о возможном наказании. «Отдохни» не равнялось «засни».

— Я не собираюсь тебя наказывать, — послышался откуда-то от окна усталый голос хозяйки. — Посмотри на меня.

Он поднял глаза: хозяйка стояла у окна и внимательно смотрела на него.

— Выспался?

— Да, госпожа.

— А если правду?

Вопрос удивил Стива. Впрочем, многое в поведении хозяйки его удивляло. Он прислушался к своему организму:

— Да, госпожа.

— Отлично, — кивнула она. — На столе ужин. Ешь, в той позе, в какой удобно. Удобно было сидя. Пока, по крайней мере.

Стив сел за стол, стал жевать сладкую кашу, запивая ее нартом, местным кефиром.

Пока он ел, хозяйка молчала. Потом, когда закончил, услышал:

— Ты все делаешь только по приказу?

— Да, госпожа, — чип в теле надежно блокировал любые проявления воли.

— Подойди, — велела она, — обними меня.

Стив послушно исполнил приказ. Хозяйка прижалась к его груди, крепко обняла его, застыла на несколько секунд, вроде даже дышать перестала, вся словно в статую превратилась.

— Сволочи, — тихо пробормотала она, — уроды, скоты.

Стив молчал. Возбуждающий напиток, который ему дали перед аукционом, все еще действовал. И Стив снова чувствовал желание. Видимо, это почувствовала и хозяйка, потому что отстранилась, попросила:

— Посмотри на меня. Они тебе что-то давали? Для потенции?

— Да, госпожа.

— И как долго это средство будет длиться?

— Еще около суток, госпожа. Или дольше.

— Уроды… Небо, какие уроды… Позвать рабыню для разрядки?

— Нам запрещено, госпожа.

Хозяйка выругалась. Что именно она сказала, Стивен не понял — языка не знал. Но это точно была ругань.

— Иди в ванную, кончи, вымойся, — и хозяйка отвернулась к окну.

Стив покорно зашел в ванную.

На следующее утро приехали бабушка и дед — родственники отца. Они, как поняла Алиса, жили отдельно, за городом, в таком же доме. Высокие, молодящиеся шатен и блондинка, они внешне походили на родителей Алисы, тех, которые остались на Ортоноре.

— Здравствуй, милая, наконец-то ты дома, — с чрезмерной патетикой воскликнула бабушка, женщина худощавая, с зелеными глазами и тонкими чертами лица, крепко прижимая Алису к себе.

Насчет «дома» Алиса поспорила бы, но не при всех. Вот в личном разговоре — да, можно высказать, и то тактично. А теперь, когда в гостиной собрались все родственники, с умилением наблюдавшие за встречей «блудной внучки» со своими предками, лучше промолчать. Алиса все еще мечтала найти способ сбежать с планеты и готова была ради этого и дальше притворяться тихоней.

Рабов в комнату не позвали. Они стояли в коридоре, в той же позе, что и вчера за обедом: на коленях, с раздвинутыми ногами, в кожаных трусах, с заведенными за спину руками, уставившись в пол. Когда подаренный Аписе раб опустился на пол вместе с остальными, она почувствовала непреодолимое желание прибить и отца, и братьев, и президента планеты заодно. Физически сильный мужчина был сломлен и даже глаза от пола поднять боялся. В душу Аписы заполз червячок жалости.

— Завтра, родная, приедет твой жених, — между тем продолжала говорить бабушка. — Влад — хороший мальчик, несмотря на неоднозначную репутацию своего отца.

— Мама, — поморщился со своего места отец Аписы.

— Что? Я не права? Жорж Ларинский тот еще тип. И если бы сын пошел в отца, я никогда не дала бы согласия на этот брак.

Алиса ощутила, как у нее подкашиваются ноги. Ее жених — сын президента планеты?! Нет! Только не это! Она не сможет без отвращения даже в лицо ему посмотреть, не то что замуж выйти! Небо, за что?!

— Милая, — как сквозь вату донесся до нее голос кого-то из родственников, — что с то… — Алиса не дослушала.

Спасительный обморок принял ее в свои объятия.

Хозяйку вынесли из гостиной на руках. Один из ее братьев, блондин, несший ее, на ходу бросил Стиву:

— За мной!

Стив поднялся и, превозмогая боль, смешанную сжеланием, из-за сидевших на нем трусов, отправился следом.

Блондин донес хозяйку до ее спальни, приказал оставаться с ней и ушел, взволнованный настолько, что даже не прикоснулся к бесправному рабу.

Стив остался стоять у постели, как и учили, раздвинув ноги и вытянув руки по бокам.

Через несколько минут хозяйка открыла глаза, осмотрелась, села, поморщилась:

— Опять трусы. Закрой на замок дверь, сними эту тряпку и иди в ванную. Что там надо? Кончить? Помочиться? Делай. Не выходи, пока не позову. И в ванную дверь тоже закрой.

Говорила она устало и обреченно. Слабо понимая, что произошло, Стив подчинился, закрывшись в ванной.

Ощутив разрядку, он устало прислонился лбом к холодной стене ванной. Прошлый хозяин «одежду» не любил и практически везде водил Стива голым. Здесь же, похоже, постоянно придется носить трусы… «Сними эту тряпку», — велела хозяйка. Стив был бы рад вообще никогда ее не надевать и теперь ощущал благодарность к хозяйке за ее доброту.

С такими мыслями он встал под душ и начал мыться.

В комнате хлопнула дверь, послышались голоса. Говорили недолго, — Стив успел вымыться и вытирался полотенцем, — затем входная дверь снова хлопнула, и открылась дверь в ванную.

— Выходи. В полотенце, — послышался голос хозяйки. А когда Стив появился в комнате, она приказала. — Посмотри на меня.

Она стояла посередине комнаты, возле кровати, бледная, с дорожками от слез на щеках. Первый раз в жизни Стив пожалел кого-то из хозяев. Может, потому что от нее он видел только хорошее. Чип запрещал спрашивать самому и вообще проявлять инициативу, поэтому Стив молчал.