Мой желанный враг - Сокол Лена - Страница 11

Марк стоял, навалившись на стену, и со злобной ухмылкой смотрел на меня.

– Ч-что вы… ты… здесь делаете? – выдавила я, боязливо оглядываясь по сторонам.

Моя спина будто заледенела, в груди царапнуло нехорошим предчувствием.

– А ты? – усмехнулся он, делая шаг навстречу.

В доме стояла абсолютная тишина.

Мы были здесь только вдвоем, и никто не мог сейчас мне помочь.

Эта девица не ожидала меня здесь увидеть. Думала, что все просчитала и качественно опутала наивного Вика своими сетями. Явно чувствовала себя здесь хозяйкой: уже уверенно передвигалась по дому и даже стряпала хреновы пироги – дрянь!

Но мне понравилась ее первая реакция. Я увидел настоящую панику в ее распахнутых глазах, и мои внутренние демоны сразу же ощерились в ожидании легкой добычи, обнажили свои клыки и приготовились к броску.

– Что… вы… ты… – начала заикаться девчонка, бледнея.

И я вдруг понял, почему она все эти дни не выходила у меня из головы, почему снилась, почему преследовала меня, точно наваждение. Эти ее огромные глаза, этот невинный взгляд – стоило мне увидеть их снова, и у меня тут же встал. В паху болезненно заныло от напряжения.

Я почувствовал предвкушение, ощутил давно забытый азарт.

Как же все-таки умело она строила из себя овцу! Все эти ее ужимки, этот испуг – все так естественно, что можно купиться, как купился и Вик.

Но я-то знал все эти дешевые приемчики: сначала они строят из себя недотрог, а потом похотливо извиваются у тебя в руках и с удовольствием отдаются в любых позах только ради того, чтобы считаться твоей девушкой. Впрочем, этого никому прежде не удавалось – никаких официальных подружек у меня отродясь не водилось.

– А ты? – ухмыльнулся я, делая шаг вперед и наслаждаясь тем смятением и страхом, которые отразились в этот момент на ее лице.

Я возбудился.

Даже не от вида ее острых, твердых сосков под полупрозрачной тканью, а от одного взгляда на хрупкие плечи, на тонкие линии выступающих над вырезом майки ключиц. От вида румянца на ее бледных щеках и приоткрытого рта с губами цвета спелой малины.

Мне захотелось подойти и сорвать с нее этот ненужный тюрбан из полотенца и посмотреть, как она будет реагировать. Мне захотелось трогать ее, мять, делать ей больно и наблюдать, что с ней происходит.

Захотелось разломать ее на части, чтобы увидеть внутренности, а затем собрать, будто пазл. Взять за шею, прижать к стене и заставить признаться, ради чего она разыгрывает этот спектакль со святой деревенской простотой.

– Виктора сейчас нет, он будет позже. – Полина нервно прикрыла руками грудь. – Я передам, что ты приходил.

– Вик мне не нужен, – улыбнулся я, медленно приближаясь к ней.

У меня участился пульс, сердце забилось невыносимо быстро.

Я пожирал взглядом ее кукольные губки, эти ее нелепые веснушки на скулах, ее длинные, пушистые ресницы, трепещущие, словно крылья диковинной бабочки. Мне захотелось вобрать в себя весь ее страх и напитаться им досыта.

– Что тебе нужно? – Голос девчонки прозвучал хрипло, и это окончательно сорвало мои тормоза.

Внутри словно щелкнул какой-то тумблер. Щелк, и я потерял чувство реальности, стерлись все границы дозволенного.

– Догадайся, – усмехнулся я.

– Не нужно на меня так смотреть… – Она плотнее закрылась от меня руками, но я все же видел маленький аккуратный сосок, торчащий из-под тонкой ткани майки.

Я представил, как сжимаю ее грудь, и девчонка охает от боли и закатывает глаза.

– Мы ведь взрослые люди, Полина. – Я нахмурил брови. – Просто скажи, сколько стоят твои услуги, и сделай мне приятно.

– Услуги? – В ее взгляде сначала промелькнула растерянность, затем глаза округлились. – Да как ты смеешь?! – Она размахнулась.

Я перехватил ее маленькую ладошку буквально в сантиметрах от своего лица и больно сдавил запястье.

– Ай, – согнулась она, вынужденно склоняясь передо мной. – Отпусти!

Девчонка ударила меня в грудь свободной рукой. Я даже удивился – такая малышка, а бьет так сильно.

– Может, для начала угостишь меня кофе? – Я сжал пальцы на ее запястье еще крепче. – Ты ведь возомнила себя хозяйкой этого дома, да, маленькая шлюшка?

В ту же секунду эта стерва превратилась в шипящую, извивающуюся кошку, которая отчаянно пыталась вырваться. Я перехватил ее второе запястье, и теперь она стала пинаться.

– Эй! – Пришлось отшвырнуть ее на кресло.

– Урод! Ублюдок! Я позову на помощь! – стала чертыхаться она.

Вскочила на ноги и стала пятиться в кухню. Я медленно направился за ней.

– Зови, – рассмеялся я, заметив слезы на ее дрожащих ресницах. – Полина, зови. Можешь звать громко, все равно тут тебя никто не услышит. Давай, кричи!

Мне нравилось это имя. По-ли-на. Оно звучало так же невинно, как эта робость в ее лице. Жаль только, та была фальшивой.

– Не подходи! – воинственно выкрикнула девчонка, оглядываясь по сторонам и продолжая пятиться.

Тюрбан развязался, и по ее плечам рассыпались влажные спутанные пряди. Полотенце свалилось к ее ногам, и мое сердце пропустило сразу пару ударов. Желание ощутить кончиками пальцев влагу ее волос стало практически нестерпимым.

– Стой, не подходи! – истерично выкрикнула она.

В этой шлюшке не было, пожалуй, совершенно ничего особенного, но мне нравилось, как она смотрела на меня – с ненавистью, с яростью. Это заводило меня еще сильнее.

– Так сколько, Полина? Не стесняйся, называй свою цену.

– Пошел ты!

– Ты можешь сколько угодно вешать на себя эти фальшивые улыбки при Вите, но я-то вижу тебя насквозь.

– Ты сумасшедший придурок… – она уже нащупывала на столешнице что потяжелее, чем можно было бы посильнее ударить, но ничего подходящего не попадалось.

– Полина…

Меня раздражало ее желание до последнего гнуть свою линию и строить из себя недотрогу.

– Оставь меня в покое!

– Я сразу понял, что ты не так проста. – Я подошел вплотную и вжал ее своей грудью в один из ящиков гарнитура. – Ты ведь не так проста, да, Полина?

– Отойди… – хрипло проговорила она, глядя на меня снизу вверх, точно загнанный в ловушку зверь.

Ее грудь под влажной майкой поднималась высоко на вдохе, а плечи ходили ходуном от страха. Мне нравилось, как ее частое дыхание обжигало мое лицо. Я склонился еще ниже.

– Все вы одинаковые, да, Полина?

Девчонка вздрогнула, и мой член дернулся, реагируя на соприкосновение с ее бедром. Мы стояли вплотную, точно пришитые друг к другу. Воздух между нами буквально трещал от электричества. Я шумно втягивал носом запах шампуня с мокрых прядей ее волос и ощущал покалывание в кончиках пальцев.

– Пожалуйста, уйди, – всхлипнула она.

– Член с баблом вам покажи, и вы бежите, готовые присосаться. – Я улыбался, видя, как ее глаза наливаются слезами. – Вик для тебя тоже член с баблом, да, Полина? Вывез тебя из твоего Гадюкина, приодел, а дальше что? Думаешь, женится на тебе? – Я рассмеялся. Девчонка смотрела в мои глаза, не шевелясь, а я наслаждался тем, что могу рассмотреть каждую венку, каждый сосудик под ее белой бархатной кожей. Я ощущал, как трясутся ее поджилки, и наслаждался этой едва ощутимой вибрацией. – На шлюхах не женятся, дорогуша.

Толчок! Эта тварь посмела толкнуть меня и тут же поплатилась.

– Не-е-ет… – усмехнулся я, обхватывая ее хрупкое личико своей ладонью и сильно сдавливая. Мой пульс забился где-то в горле, когда я ощутил, как ее напряженные соски уперлись мне в грудь. – Нет, тебе меня не обмануть. Кого угодно, но только не меня.

И тут что-то помутилось в моем сознании.

То ли разозлился, увидев отчаяние в ее глубоких, полных волнения янтарных глазах, то ли повелся на беззащитность, которая пропастью раскинулась в ее расширенных от страха зрачках, но я вцепился своими губами в ее губы, точно голодный хищник, и принялся неистово их терзать.

Ее рот был сладким, а губы влажными. Я обхватил напряженные бедра девушки пальцами и притянул их, буквально вдавливая в себя и в свой напряженный пульсирующий пах. Сжал сильнее, чтобы причинить ей еще больше боли, и с силой протолкнул свой язык ей в рот, не давая вдохнуть.