Виновная (ЛП) - Робардс Карен - Страница 12

— Вы единственная заложница?

— Да, — она подумала о телах, лежащих в той камере, а также о другой камере, которой она не видела изнутри — Я думаю так.

Оранжевый комбинезон нахмурился.

— Достаточно.

Он отобрал у нее телефон. Пистолет вжался глубже. Она чувствовала свой пульс, отчаянно бьющийся напротив жесткого металлического круга. Глубоко, прерывисто вздохнув, она снова приложила щеку к штукатурке и закрыла глаза.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

— Ты слышал ее. Она мать-одиночка. — Сказал он в трубку. В голосе звучала насмешка. — Перезвоните мне, когда получите вертолет. И деньги. И помните: часики тикают.

Когда он клал трубку, Кейт слышала, как коп говорит что-то на том конце.

— Ты не получишь вертолет, — сказал второй парень.

Она открыла глаза.

— Что ты имеешь ввиду? Почему, черт возьми, ты говоришь подобное дерьмо? — Оранжевый комбинезон так резко повернулся лицом к говорящему, что она почувствовала ветерок. Или он был настолько возбужден, что забыл о ней, или решил, что она не представляет угрозы и никуда не денется потому, что пушка с ним. Кейт издала тихий вздох облегчения потому, что дуло пистолета больше не вдавливалось в ее кожу.

— Они только дергают тебя за веревочки, — второй парень стоял на своем — Ты не получишь этот вертолет.

— Они не дергают меня за веревочки. Вертолет будет. Они знают, что я убью ее.

— И что хорошего случится от того, что ты убьешь ее? Это не поможет нам выбраться отсюда.

На это не было ответа. Очевидно, Оранжевый комбинезон знал это также хорошо как Кейт, потому что задумался, прежде чем ответить. Она чувствовала в нем внезапную неуверенность, злость, поднимающийся страх. Напряженность между двумя мужчинами накалила атмосферу.

— Они хотят ее живой. Значит дадут то, чего я хочу. — Но в этих словах не было прежней уверенности.

— Предположим тебе предоставили вертолет. Как ты собираешься получить его?

— Что?

— Как ты собираешься получить его? Где он должен быть?

— Я сказал им — на крыше.

— Там есть посадочная площадка, — казалось, второй парень думает вслух, взвешивая возможности. — Но как ты собираешься пробраться на крышу, чтобы они не взяли тебя?

— Использую ее, как чертов щит, вот как. И скажу им, что если я увижу копа, или почувствую запах копа, я разнесу ей голову.

Второй парень покачал головой.

— Не сработает.

— Что, дьявол тебя возьми, ты имеешь в виду «не сработает»?

— Слишком далеко идти. Пройти к лифту, подняться на крышу, выйти на нее, и дойти до вертолета. С ней. Они, как пить дать, расставят снайперов. — Оранжевый комбинезон дрожал от ярости и расстройства. Он перекатывался с пятки на носок и вызывающе сложил руки. — У тебя есть план получше? А? Есть? Если да, давай послушаем его.

— Да, есть, — сказал второй парень. — У меня план получше. По крайней мере, для меня.

Кейт даже не успела увидеть движения руки. Один оглушающий щелк и Оранжевый комбинезон врезался в стену справа от нее, ударившись с такой силой, что затылок отскочил от стены. Ее сердце подскочило. Крича, она отпрыгнула от него. Огромными глазами, с отпавшей челюстью, в то время как ее крик еще отдавался эхом в стенах, она, не веря, смотрела, как его рот беззвучно открылся, словно он хотел закричать, но не мог. Затем он сполз по стене, как тряпичная кукла, и остался сидеть на полу, с перекошенными ногами. Его глаза, как и рот, были до сих пор открыты. Голова скользила в сторону, пока не оказалась на плече. Она знала, что он мертв, еще до того, как увидела струйку крови, сочившуюся изо рта, и еще больше крови, заливающей его комбинезон. Она ошеломленно посмотрела на второго парня. Он смотрел вниз, на Оранжевого комбинезона, с кривой улыбкой, держа только что выстреливший пистолет. Запах пороха и свежей крови ударили в нос в тот момент, когда он поднял глаза чтобы встретиться с ней взглядом.

Кровь застыла. Она перестала дышать.

— Привет, Китти-Кэт, — сказал он. — Не надо так пугаться. Помнишь своего старого дружка Марио?

Глава 6

Рука Тома была каменно твердой, когда он поднимал трубку. Дыхание под контролем. Ноги не дрожали, он не моргал и не потел. Ничто в его внешности не выдавало ужасное ощущение, которое он испытывал где-то в желудке; тяжелый грохот сердца; адреналин, струящийся по венам.

Они — небольшая группа копов и помощников шерифа, стоящие рядом с ним вокруг телефона судебного исполнителя, который в зале суда использовался для связи с помощниками, охраняющими заключенных — только что слышали приглушенный звук выстрела в коридоре. Том подумал о Кейт Уайт, стройной и прелестной, с ее по-скандинавски светлыми волосами, безупречной бледной кожей и огромными голубыми глазами, в данной ситуации беспомощной, как мышка в лапах голодного кота, и почувствовал, как желудок сжимается.

Она мертва?

Как насчет Чарли, которого он до сих пор не мог найти? Если Чарли находился где-то в здании суда, где и должен быть, в центре событий, то он уже оказался бы здесь.

Чарли мертв?

Одна вероятность этого заставляла Тома сходить с ума. Диспетчер цокольного этажа полагал, но не был уверен, что после регистрации своего заключенного Чарли повел его на второй этаж. Вместо того, чтобы бегать по тем же лабиринтам коридоров, что использовал его брат, чего он не мог себе позволить в любом случае, Том поступил проще и цивилизованней, объявив на втором этаже о поисках Чарли. Он как раз спускался в лифте с парой помощников, предупрежденных Джонсоном, когда услышал первые выстрелы в зале суда №207. Том пробивался через охваченную паникой толпу людей, выбегающих из здания, из зала суда, спасающих свои жизни. В центре резни он так и не нашел Чарли, и его плохое предчувствие пустило корни еще глубже.

Но в данный момент его первой обязанностью была Кейт Уайт.

— Если он не передаст ей трубку, мы предполагаем, что он, вероятно, застрелил ее, так? — спросил Митч Куни. Пухлый, лысеющий помощник, слегка за пятьдесят побледнел. Бойня, в которой погибло так много его друзей и коллег, нанесла ему жестокий удар. Но, как и вся группа вокруг Тома, он все еще стоял, работал и выполнял свои обязанности.

— Он будет дураком, если убьет ее. Тогда у него ничего не останется. Никакого преимущества в сделке. — Голос полицейского Ла Ронды Дэвис, миниатюрной черной женщины с роскошной фигурой, которая делала отличной даже скучную униформу, дрожал. Она была в группе, которая собралась сейчас возле телефона потому, что как раз шла в зал суда для дачи показаний, когда раздались первые выстрелы.

— Заткнитесь все. Я звоню. — Том нажал кнопку соединения с коридором.

— У нас ничего нет. Что ты собираешься говорить? — полицейский офицер Тим Линнинг находился на грани паники. Проблема в том, что ни один из них не чувствовал себя достаточно квалифицированным, чтобы быть ответственным за ситуацию. Сложное сочетание жадности, надежды и глупости — это все из-за чего Кейт Уайт была до сих пор жива. Но пока — если — здесь не появится кто-то с более высокой квалификацией, их пестрая команда, столпившаяся возле телефона — все, что у нее есть.

— Попрошу поговорить с леди еще раз, — сказал хмуро Том. — Если он позовет ее к телефону, буду врать как мамочка, скажу, что он получит все, что хочет. Если же нет, что ж — обрезаем мосты.

Гудок пошел. Он слышал, как телефон в коридоре начинает трезвонить. Каждый нерв в теле был напряжен.

Бриииинг…

Он ждал. Неопределенность делала его нервным, как кофеинового наркомана перед закрытыми дверями Starbucks[18]. Но этого определенно не следует показывать, и Том стиснул челюсти.

Бриииинг…

До конца отпущенного Нико Родригезом времени осталось четыре минуты. Вертолет — они вызвали вертолет, который требовал Родригез, но не собирались позволить ему улететь в нем, это просто приманка, чтобы он вышел — был здесь по крайней мере десять минут. Сто тысяч долларов — которые ему также никто не собирался отдавать — собрали, просто на тот случай, если Родригез будет иметь достаточно времени и мозгов чтобы проверить сумку. Команда снайперов уже в пути — расчетное время прибытия примерно три минуты. Так же как и посредник в переговорах об освобождении заложника. Так же как и вся полиция Филадельфии, которая еще не прибыла на месте происшествия.