Три жизни Тани (СИ) - Елисеева Валентина - Страница 76

- Давайте подождём немного, убедимся, что в этот раз с помётом не сложилось, -предложил Кравен.

- Хорошо, но ты тем временем ищи другие варианты, - прорычал Мафин.

Кравен кивнул и вышел из кабинета, в который был призван вместе с ветеринарами. Врачи многозначительно посмотрели на него, и как только захлопнулась дверь кабинета, прошептали:

- Босс, самку Чёрному сменить никак не получится!

- Получится, если прежнюю самку убьют у него на глазах, - возразил Кравен. - Верность мёртвым не хранят ни люди, ни собаки, да и горюют по погибшим недолго. Если колхи не понесла щенков, то пусть готовится иначе приносить прибыль клубу: в беспощадной реальности выживают лишь те, что кому-то на что-то сгодились. Дармоедов мы не кормим.

Десятый день заключения в вольере стал первым днём в клубе, который Таня провела в полном сознании, ни разу не провалившись во мглу беспамятства. Очнувшись утром, она заметила, что обрела постоянную прописку в клетке чёрного пса. Две новых миски: с водой и мясом, стояли с другой стороны от дверцы, напротив мисок Чёрного, а сама она лежала на свежей шкуре впритык с его подстилкой.

Поднявшись, она самостоятельно добрела до своих мисок на дрожащих лапах, а позавтракав, вернулась к тому режиму дня, что назначила себе еще в клетке у браконьеров: принялась бродить кругами по клетке, разминая ослабевшие мышцы. Предел в сто кругов она себе на первый раз не ставила, быстро поняв, что больше десятка раз вольер ей не обойти.

Чёрный пес, расположившись в центре клетки, внимательно наблюдал за её потугами зайти на десятый круг, и за тем, как она заканчивает тренировку ползком, добравшись до воды и жадно лакая. В действия Тани пёс вмешался в тот момент, когда она обессилено растянулась рядом с мисками, решив не мучиться дорогой до подстилки. Пёс совершенно не одобрил этого решения, недовольно заворчал и вынудил Таню подняться, больно дернув ее за холку. Отделаться жалобной мордой, скулением и вилянием хвостом не удалось: Чёрный отстал от нее только после того, как Таня доковыляла до своей подстилки.

- Что, ты любитель порядка? Нечего разбрасывать тело где попало, хочешь лежать - лежи на отведённом месте? - вытягиваясь на шкуре, высказалась Таня на собачьем языке: фырканьем и тихим отрывистым гавканьем.

Пёс глянул настороженно и смешно задёргал ушами: взад-вперед, то прижимая их к голове, то ставя торчком, с разной скоростью и с разными промежутками между движениями. Таню повеселило это представление, она дружелюбно вильнула хвостом и в благодарность за выхаживание во время болезни лизнула пса в свирепую морду. В ответ пёс фыркнул и сам пошёл обходить свои владения, временами срываясь на быстрый бег и высокие прыжки.

День прошёл тихо, только вечером в клубе проводились бои и Чёрный опять заставил Таню смотреть на все три схватки. Она замирала от праведного гнева и злилась на невозможность остановить творящееся, но смотрела во все глаза, которые ей не давали сомкнуть. Зачем псу нужно было принуждать её к просмотру, Таня не знала, но он поступил так и через день, когда вновь проводились бои. Последнее сражение между молодой тонконогой собакой и приземистым псом, похожим на бульдога, завершилось за минуту: молодого сбили с ног и с лёту перегрызли вену на его шее. Фонтан крови ударил вверх, зрители восторженно взвыли, а Таня с горестным стоном впилась клыками в прут клетки, выплёскивая так своё стремление хоть что-то сделать ради свободы и мечтая так же перегрызть прутья всех вольеров.

В её холку впились острые зубы соседа, оторвав её от решетки. В ответ на возмущенный лай её укусили за ухо и сшибли на пол. Чёрный навалился сверху, придавив её всем телом, и рычал, пока Таня не выдохлась и не замерла. Когда пёс отпустил-таки её на волю, Таня снова попробовала решётку на прочность: ей показалось, что на этот раз её клыки смогли оставить на сверхпрочном сплаве небольшую отметину. Её изыскания опять резко пресекли: Чёрный решительно высказался против её намерений измочалить прут.

«Почему в первый день не протестовал? С чего вдруг сейчас вмешался?» - поразилась Таня. Что изменилось-то?!

Внизу расходились зрители, а Таня замерла под чересчур пристальным взглядом Чёрного. Пёс повёл носом, и Таня насторожилась, забыв про прут и стремление к свободе. Что пёс хочет унюхать, а? За прошедшие дни она хорошенько окрепла, практически вернувшись в прежнюю форму и удивляя ветеринаров быстрыми темпами своего восстановления. Повторялась та же история, что после побоев Болтера: собачье тело излечивалось молниеносно, живо напитываясь энергией и силой. Чёрный кобель одобрительно заворчал, и Тане подумалось, что доволен он именно здоровьем, о котором явно докладывал Танин запах.

«Не к добру это», - догадалась Таня, и тут на неё кинулся Чёрный.

В запахе пса ни на миг не возникло ноток агрессии, и оттого неожиданней было нападение. Таня отскочила в сторону и в тот же миг с её боком поравнялось широкое плечо Чёрного. Скользящий удар - и Таня покатилась по полу. На неё заскочили лапами, придавили, в горло впились клыки, больно прищемив шкуру.

До смерти перепуганная Таня не могла даже заскулить, настолько сильно сдавили её глотку. Не разжимая квадратных челюстей, пёс грозно поворчал и отпустил её. Отступил на шаг и так повелительно гавкнул, что Танино тело среагировало на собачьих инстинктах: взметнулось вверх и застыло, вытянувшись в струнку.

В ворчании пса проскользнула слабая, еле различимая нотка одобрения. Человеческий разум Тани пришёл в себя с запозданием, и она сглотнула, стараясь сообразить, чем вызвано внезапное нападение её спасителя, кормившего и поившего её больше недели. Она неуверенно попятилась, втянув голову в плечи и прижав уши к голове, припала к полу и замела по нему хвостом, заискивающе предлагая вернуться к мирному сосуществованию.

Несмотря на её покорный, извиняющийся вид, пёс нехорошо прищурился, ощетинился и присел на задние лапы, готовясь к новому прыжку.

- Да в чём дело-то?! - проверещала, пролаяла Таня, сожалея, что в универсальный переводчик не внесен собачий язык и сосед по клетке её не понимает.

Её прежним манером сбили с ног, пёс укусил её яростней, чем в первый раз. Отступив, Чёрный внезапно сам отпрыгнул от Тани: отпрыгнул строго назад, пристально смотря глаза в глаза. Постоял и еще раз отпрыгнул, после чего вновь повелительно гавкнул, требуя встать по стойке смирно.

В голове Тани забрезжило смутное подозрение...

При новом наскоке пса она не стала уходить в бок, а отдёрнулась назад, оскалившись на противника морда к морде. Чёрный замер, фыркнул и... лизнул её в нос! Ошарашенная Таня спрятала клыки и машинально ответила тем же. Кобель забавно передёрнул ушами, вновь вздыбил холку, заставив Таню в панике отступить подальше, и накинулся на неё, хватая за переднюю лапу. Таня отдёрнула лапу, но стоило ей остаться на трёх ногах, как её тут же легко сбили на пол и уцепили за шею.

Смутные подозрения оформились в уверенность: пёс отрабатывал с ней те ошибки, что допустили сегодня погибшие собаки! Именно так убили двух из них: сбив на песок арены и вскрыв артерию. Чёрный доходчиво объяснял теперь, каким образом им следовало уйти от погони, сохраняя равновесие! Он не забавы ради просматривал все бои и её заставлял -он запоминал повадки разных бойцов, чтобы подготовиться к будущей возможной встрече с ними.

Таню больно укусили за каждую из четырёх лап, прежде чем она усвоила второе правило: нельзя отрывать лапу от земли, просто отдёргивая её прочь от врага! Устоять на трёх лапах практически невозможно даже при слабом ударе. Надо не отдергивать лапу в сторону, а стараться ударить ею противника.

Сообразив, что требуется сделать, Таня при очередной атаке так лихо полоснула Чёрного когтями по морде, что безмерно удивила их обоих. Чёрный ошарашено присел и помотал головой, Таня виновато зализала нанесённую ему царапину. На неё скосили насмешливые яркие глаза и рыкнули, повелевая продолжить тренировку.

Спустя час умирающая от усталости Таня вяло думала, что случись ей завтра выйти на ринг против сегодняшних победителей, она бы продержалась на арене чуточку дольше убитых собак. Правда, с тем же конечным эффектом, но всё-таки чуточку дольше.