Ошибки богов. Тетралогия (СИ) - Танков Вячеслав - Страница 47

– Кхм- Кхм. – Ноль реакции. Нет, серьезно, вообще ноль! – КХМ-КХМ! Кхххм! Але, б***дь!!!

Вот что мат животворящий делает! Вздрогнув и пороняв от неожиданности побрякушки, кошки немедленно обернулись ко мне. Сонна, пряча глаза, делала вид, что, вот, только на секунду присела, так, посмотреть. Из одного сундука вылезла, увешанная цепочками и медальонами, Минни.

– Так, хватит. Вы кошки или мартышки, я не пойму? Раскидали? Кто главный по инвентаризации? Доложите.

Ко мне подскочила Асаги:

– Мой лорд, мы точно не представляем даже примерную стоимость содержимого всех пяти сундуков. Навскидку, здесь достаточно золота, чтобы прокормить небольшой Род в течение года – двух. Никто из нас не представляет, откуда оно и как тут оказался катар мужа Сонны. Но то, что оно никому не принадлежит и стоит бесхозным более 200 лет, не подлежит никакому сомнению.

– Откуда такая уверенность по временным рамкам?

– Мы нашли некоторые утерянные драгоценности, принадлежавшие королевским семья Эльвов и Хумансов. – Ответила Сонна. – Поверьте, мой лорд, я успела повидать мир, изучить историю различных рас. Например, вот это колье, – она показала ожерелье из огромных жемчужин величиной с перепелиное яйцо, – принадлежало монархической династии Хумансов позапрошлого века. Если я правильно помню, всю королевскую семью перебили при восстании, а ценности были утеряны. Теперь вот они нашлись. Но тут хватает и прочих. Я узнала этот рубин. – И протянув огромный ярко-красный камень на массивной золотой цепи, продолжила, – Он был фамильной ценностью Эльвов, передаваемой из поколения в поколение, пока не был утерян при подлом нападении кобольдов на столицу примерно 2 с половиной века назад.

Учитывая саму ветхость сундуков, они стоят тут не меньше, а то и больше столетия. Кто собирал эту коллекцию, почему она оказалась на нашем материке, боюсь, мы так и не узнаем.

– Да и хрен с ним! Че там в общем?

– Если набить сундуки только золотыми монетами различной чеканки, то можно заполнить два сундука из пяти. Еще сундук драгоценными камнями различных огранок, размеров и стоимости. В оставшиеся влезут различная утварь, зеркала, декоративное оружие, кольца и прочие изделия. – Перечислила Асаги.

– В итоге, самой полезной из вас всех оказалась только одна. И зачем я тащил вас собой? Стыдно, товарищи! Стыдно! – улыбаясь, издевался я над девушками. Они тут же обиженно заревели, стараясь доказать, что вот, она самая лучшая, в то время как остальные только и делали, что выбирали себе безделушку по вкусу. Асаги стояла возле меня, гордо задрав нос и взмахивая хвостом.

– Ладно, пошутили и хватит. Бросайте все до последнего здесь, и пошли обедать. Никуда не денется ваше золото. Минни, тебя я обыщу лично. Не хватало мне еще с медвежульками объясняться…

Когда мы грязные и запыленные вылезли из душного подвала, на песке уже были расстелены простыни с нехитрым перекусом. Девушки побежали к морю, чтобы по очереди сполоснуться, наблюдая друг за другом. Никто еще не слышал, чтобы из морей выползали исчадия Хаоса, но лишняя осторожность еще никому не повредила. Есть мне не хотелось, а оживленные девушки принялись торопливо кушать и делиться планами на будущее. Медвежульки охраняли периметр, а я решил пройтись по пляжу. Катарина попробовала было увязаться следом, но я остановил ее, сказав, что хочу побыть один. Та послушно вернулась к обеду, благо хоть теперь она не смела, спорить со мной.

– "Подумать только! Всего неделю назад я ходил голым по этому песку, не зная, куда попал и зачем. Как все изменилось! Где теперь моя старая жизнь? Нет, я не желаю обратно! Ни за какие пряники!" – думал я, взрыхляя сапогами мокрый песок. – "Просто, как все кардинально изменилось! Кто бы мог подумать…" – и тут впереди я услышал странный шум и тихие стоны. Вспомнив про осторожность, я автоматически проверил наличие меча с топориком и оглянулся назад. Когда это я успел так далеко уйти? Поворот с развалинами остался далеко позади. Ладно, я просто посмотрю и сразу назад, за подмогой.

Я брякнулся на живот и пополз на холм песка, перекрывавший мне обзор, оставляя за собой приличную колею от доспеха. Шлем забыл, да и по такой жаре я б в нем долго не проходил. Выглянув наружу, я забыл про осторожность, а кровь моя закипела от гнева.

Недалеко впереди от меня открывалось странное зрелище: на горячем песке в рваных сетях лежала самая настоящая русалка! Девушка с человеческой верхней частью и рыбьим хвостом, начинавшимся от бедер, немалых размеров. Вокруг нее прыгали, кривляясь, какие-то зеленые карлики, с копьями и тесаками в ручонках. Из одежды на них были только набедренные повязки. Самый высокий из них доставал бы мне максимум до пояса. Издавая противные крики, они периодически кололи бедную Ариэль копьями. Удары были легкими, но, несомненно, причиняли немалую боль едва шевелившейся бедняжке. Очередной карлик, вереща, подпрыгнул и, очевидно, перестаравшись, вонзил копье слишком сильно в хвост русалочке. Та приподнялась на руках, издав душераздирающий стон, на полноценный крик ей сил уже не хватало. А уродец, выдернув копье, заверещал еще сильнее, не обратив внимания на льющуюся из русалки голубую кровь.

Меня накрыло волной адреналиновой ярости. Я вскочил на ноги, и бросился к дикарям. Выхватив меч правой и топор левой, совершенно забыв про магию, я мчался по раскаленному песку. Хорошо, что у меня хватило ума не орать боевые кличи, как поступают все киношные герои. Карлики не обращали внимания на меня до тех пор, пока двое от них неожиданно не упали. Я ворвался в их круг, рубя направо и налево, совершенно не обращая внимания на то, что половина ударов приходится на воздух.

Оставшиеся трое, пронзительно завопив, принялись тыкать в меня своими жалкими палками с привязанными острыми каменными наконечниками. Надо отдать им должное – ни один не повернулся, чтобы убежать. Но моя броня даже не заметила их копий, а до головы они тупо не дотягивались.

Когда меня отпустило, я вдруг понял, что только что нарубил на части пять живых существ, которые минуту назад бегали и кричали. Да, они пытались прикончить меня, но я их всех убил. В старом мире в книжках про попаданцев мне частенько попадались красочно описанные первые убийства живых и разумных существ героями. Что – то типа: "Убив первого противника, я ничего не почувствовал, так как бандит, изнасиловавший маленькую крестьянскую девочку, не был человеком с моей точки зрения". Или: "Убив, я понял, что совершил, но в моей голове было пусто, как будто я раздавил змею".

Меня накрыло отходняком покруче, чем адреналином пару минут назад. Я упал на колени, чтобы отдать земле недавно съеденный обед. Меня выворачивало наизнанку минуты три, пока не пошла желчь. Лишь после этого я, шатаясь, поднялся и вспомнил про русалку.

Во время короткого побоища я не смотрел на нее, пытаясь зацепить вертлявых карликов. Да и не соображал особо. Теперь я мог ее подробно рассмотреть. Рыбодевушка тяжело и прерывисто дышала с ужасом, молча смотря на меня. Длинные, спутанные волосы голубого цвета, очень-очень симпатичное личико, прижатые уши, переходящие в жабры, небольшая, но приподнятая грудь, защищенная чем то вроде чешуи. И очень длинный хвост. Интимное место тоже было прикрыто той же чешуей, очевидно заменявшей одежду. Наблюдая за ней из-за бархана и сейчас, я понял, что неправильно оценил размеры. Нижняя часть девушки была свернута двойным кольцом вокруг нее. Так что она была скорее девушкой – угрем. Все тело русалки изобиловало незначительными, но кровоточащими порезами, особенно меня беспокоила последняя рана, из которой толчками, не останавливаясь, бежал голубой ручеек, пропитавший песок вокруг девушки.

Когда я сделал шаг к русалке, та в отчаянии приподнялась, пытаясь отползти, но силы оставили ее. Она рухнула лицом в песок, еще больше запутываясь в сетях.

– Спокойнее, спокойнее, я не причиню вам вреда, – протягивая руки, попытался успокоить ее. – Вы меня понимаете? Можно я разрежу сети? Вот, видите, аккуратно разрежу сети и сразу уберу меч. Я же пришел к вам на помощь. Да, мне пришлось их убить. Нет! Не смотрите туда! Это неприятное зрелище. Я и сам стараюсь не смотреть. Вот, вы свободны! – убрав остатки сетей с ее израненного тела, я благоразумно отодвинулся подальше.