Лазурное небо (СИ) - Борик Пан - Страница 67

Дрожь проходящая по земле, подобно мурашкам по коже человека, осталась позади двух лошадей, чьи наездники требовали бешеного галопа с целью оторваться от опасностей. Фердинандо и Лукьяш молча ехали вперёд, с каждой секундой приближаясь к башне всё ближе и ближе. Там безопасно — понимал разведчик — сможем укрыться и наконец-то поговорить. Юношу интересовали недавние события, которые ему посчастливилось не застать. Бой, в котором полегли семь десятков воинов оставил свой, незаметный шрам, на сердце главнокомандующего. Ведь он не просто проиграл, он проиграл с позором.

— Остановимся, лошадям нужен отдых. — Раздался бас мужчины, что двигался чуть позади Лукьяша. Услышав просьбу соратника, разведчик остановился, натянув поводья и развернув лошадь. Он видел как Фердинандо тянется к небольшой кожаной сумке висящей на боку лошади. Оттуда воин со шрамом изъял несколько скляночек и без раздумий начал пить одну за одной. Содержимое небольших, с плоским горлышком и широким дном скляночек оставалось загадкой для Лукьяша, и он мог лишь догадываться отчего жидкость имеет такой необычный оттенок. Розовый, фиолетовый, голубой, чёрный, белый… Казалось это магические снадобья, иначе быть не может. И выходец из дома "Оранжевых выдр" был прав, давая ответ на вопрос Фердинандо.

Воин со шрамом покачнулся, выпив последнюю склянку и бросая пустой флакон на землю. В глазах заискрилось, стук сердца ускорился отдаваясь болью в висках. Всё стало притупленным, серым, невзрачным. Даже соратник смотрящий на него и задающий вопрос был не более чем блеклым предметом антуража. Фердинандо не слышал его слов, не чувствовал собственного тела. Он будто бы вознёсся в небо, превратившись в гордого орла с массивными, острыми когтями, что готов поймать бедную животинку неудачно оказавшуюся в поле его зрения.

Удары сердца становились всё менее быстрыми, а боль в висках превратилась из наковальни по которой ударяет молот в поверхность пруда с мелкой рябью. Воину стало хорошо, даже слишком. Возможно содержимое скляночек не следовало пить за один раз, но никаких подробных инструкций на этот счёт воин со шрамом не получал, посему доверился своему стратегу, встречу с которым пророчило время.

— Двигаем, нужно подняться на башню, осмотреть окрестности.

И пускай Лукьяш был согласен с предложенным планом лишь на половину, не смел перечить, понимая что во всех смыслах Фердинандо превосходит его на две, а то и три головы. Лошади вновь перешли на галоп, а в небе замаячило второе солнце…

— Магия способна убивать, калечить, приносить страдания и боль. Она универсальна в вопросах доставления мучений, но в то же время имеет множество недостатков, с которыми отлично справляется сталь и железо. — Теонари говорил менторским тоном проходясь взглядом по насупившимся лицам заложников. Один из них, более молодой, нещадно раскачивался на стуле, стараясь завалится назад, но и имея возможность полететь вниз, с высоты более чем двадцати метров.

— Спокойно Свер. — Шепнул Багрум, кончиком носка ткнув сородича по ноге. Орк снова перевёл взгляд на мага, а тот подняв руки к солнцу кажется намеревался использовать свою хвалёную магию. Воздух вокруг наэлектризовался, стал колоть кожу, проходясь по телу неприятной дрожью. Отец Илви впился зубами в губы, ощущая тяжёлое головокружение.

Сверу повезло чуть больше, он сидел на более безопасном расстоянии нежели его товарищ. Именно это и помогло ему лицезреть дальнейшие действие мертвеца. Меж ладоней Теонари, появился шар, подобно маленькому солнцу слепящий и отчего-то орку казалось, обжигающий. Багрум решился исполнить задуманное, спасти и даровать шанс на дальнейшую жизнь сородичу.

Резким рывком, он оттолкнулся от каменной плитки и кинувшись на мага помешал тому отправить шар к цели. В последующую секунду Свер отчаянно закричав стал свидетелем двух событий. Отправления в свободный полёт мага и сородича, а также бросок шара размером с колесо телеги, направленный в тёмное, приближающиеся пятно.

Отчаяние рвало душу орка, завалившегося назад и медленно, но верно ползущего к лестнице. В дальнейшие пару минут Сверу удалось набив себе множество шишек и ссадин, потревожив раны покрывающие тело, добраться до коридора, в начале которого располагалась та самая комната, с мёртвым тёмным эльфом. Там же до сей поры лежал его топор, сталь которого без труда справилась с путами. Освободившись, и взяв оружие орк ринулся на выход, понимая что вот-вот станет свидетелем двух трупов, упавших с башни и ставших лепёшками. К несчастью для Свера, в этот раз он ошибся…

***

Кобыла Илви отличалась здравой долей интеллекта, посему не просто выполняла команды своей хозяйки, но и проявляла инициативу отправляясь галопом в сторону башни. Стремительно сокращающаяся дистанция помогала увидеть троицу силуэтов наверху строения. Теперь воительница понимала что зрение её не подвело и там действительно кто-то находился. Отец и орочьи воины — подумала Илви, преждевременно ликуя в душе. — Видимо они добрались до цитадели и решили обосноваться там ожидая остальных. Но тогда почему не отправили гонца с весточкой?

Будто бы подтверждая опасения девушки, нечто набирающее размеры сверкало на вершине башни, будто бы подмигивая воительнице. Она тут же поняла что это не добрый знак, и спешила развернуть кобылу, в последнюю секунду перед тем как лошадь повернулась, увидела летящие с вершины строения тела и приближающийся шар, направленный прямо в общину. Землю снова пробила дрожь, на этот раз намного сильнее. Кобыла фыркала, нервно била копытами по песку мотая головой. Несмотря на страх животное показало свои лучшие качества, доверяя хозяйке и направляясь по её указке назад, к идущему племени.

Но было уже поздно. Над головой, в приблизительно трёх метрах пролетел ужасно горячий шар, врезаясь в отряды кричащих, пытающихся защитится, убежать, орков…

— Значит ты из материка? — Задала вопрос Рюка, которая используя своё обаяние и небольшую щепотку врождённой наглости, забралась в седло к Лаффи, заставив балтуса потеснится. Но чужак не был против, особенно когда девушка начала гладить его мягкую шёрстку на макушке.

— Что такое материк? Не уверен, что я оттуда… Понимаешь, земли откуда я родом совершенно иные. Там тоже есть пляжи, там много воды, а леса намного гуще. Вот у вас например, не найти питонов, и птицы колибри в здешних краях не водятся.

— Не знаю что это за птицы такие, но видимо ты и правда забрался далековато от дома.

— Да, далеко. Очень далеко.

Рюка была одной из немногочисленных членов племени которая неплохо разбиралась в картографии, по крайней мере здешних земель. Почивший шаман всегда был рад поделится знаниями, особенно с теми кто жаждет новой информации. Так и получалось. Вечерами, после работы с животными, тренировками и охотой, девушка частенько навещала помощника вождя и тот с радостью рассказывал про знакомые ему места и учил работать с картами.

Лаффи до сей поры пребывая в беспокойстве, наконец-то успокоился. Возможно дело было в тёплом девичьем теле сидящим позади, или же в поглаживаниях его макушки, ну или роль успокоительного сыграло чувство доброты по отношению к нему. Ведь даже здесь, в орочьем племени, на него смотрят как на неизвестное животное, опасаясь и не доверяя. Но Рюка была не такой, её любопытство боролось со страхом неизвестности, и как показывают события, частенько выигрывало.

— Эй, Рюка, гляди. — Балтус поднял палец к небу, указывая на стремительно приближающиеся солнце. Будто бы сегодня оно решило опуститься на землю, а не по обычаю отправиться на заслуженный покой, давая бразды правления луне.

Изначально девушка даже не поняла что именно имеет виду Лаффи, указывая на солнечный шар. Но через несколько секунд до неё дошло, что это не совсем солнце, и это нечто с бешеной скоростью летит прямо на них. Девушка начала кричать, призывая сородичей к бегству. Началась суматоха, две лошади скинули своих наездников, кучеры бросили повозки побежав куда глаза глядят. Шаман, спешившись, ринулся как можно ближе к неизвестной угрозе, желая использовать давно забытую магию. И пусть племя увидит его истинное обличье, пусть боятся и презирают. Пожилой орк знал что Оргван благословит ему, потому выставив руки вперёд был готов выпустить своего внутреннего зверя.