Отверженный (СИ) - Старухин Евгений "Шопол" - Страница 5

— Спасибо, мать-система, — не стал я скупиться на благодарности и полетел в указанном направлении.

Через десять минут лёта над лесом вырвался на полянку, где уже собирались враги. Иглы крови на них. Моего запаса едва хватило на уничтожение возродившихся, слава Хаосу, что ещё не все это сделали. Но мана ушла в ноль, последнего я добил брошенным мечом, поднятым тут же. И что мне делать теперь с этой ерундой? Попробуем тронуть камушек.

Внимание! Вы обнаружили чужой переносной алтарь возрождения. Желаете его захватить? В случае согласия, отношения вашего клана автоматически перейдут в разряд враждебных с текущими владельцами алтаря.

Ха! Нашли чем напугать! А то у нас до этого были радужные и дружественные отношения. Конечно захватываем!

Внимание! В данном алтаре отключена функция стабильности после захвата. В случае продолжения попытки захвата, алтарь может разрушиться! Продолжить?

Жалко, конечно, но вполне логичные действия со стороны наших врагов. Я бы тоже не стал оставлять функцию стабильности в случае захвата, если её можно отключить. Зачем отдавать врагам такую дорогую вещь?

Опаньки, а камушку-то явно не очень хорошо в моём присутствии. А если я отлечу, то не возродится ли кто-то из куриц и не захватит ли камень обратно? Да лучше один уровень потерять, чем отдать им алтарь обратно! В общем, отходить, от камня я не стал, но, нащупав щит побольше из валявшихся рядом, постарался им прикрыться как можно сильнее.

Мощный взрыв отбросил меня в ствол дерева с середины поляны и расцветил яркими искрами всё окружающее пространство. На мне сразу появилась куча разнообразнейших дебафов: Сотрясение мозга, перелом ключицы, перелом рёбер, перелом правой руки, отсутствие левой… Стоп! Как отсутствие???

Мда… А руки-то я в бою лишился… И тут из-за деревьев прямо к моему временному месту обитания выбежала припозднившаяся пятерка «куриц». При этом этак издевательски поигрывая своим оружием.

— Ну-с, дорогие товарищи, что делать будем с зарвавшимся птенчиком? — задал с ехидцей вопрос один из них.

— А давайте его опустим? — внезапно предложил другой.

— Ин-нтересн-ное предложен-ние, — как-то растягивая букву н протянул третий.

— Ну что, дорогой, прячь своё шмотьё в инвентарь, раздевайся, будем шпили-вили устраивать! — с небольшим кавказским акцентом этак ласково сказал четвёртый, — Сам разденешься — мы тебя с вазелином иметь будем, не сам — без вазелина.

Я молчал. Не собираясь участвовать в этом фарсе, зная что изнасилования в игре невозможны. Стянуть нижнее бельё можно только самостоятельно. При этом никакие формы насилия при одетом нижнем белье невозможны, даже оральные. Неплохо в общем подстраховались разработчики. А эти «товарищи» пытаются развести меня как совсем тупого.

— Чего молчишь, родной? Без вазелина хочешь? Так всё будет по-твоему! Как скажешь, так и будет.

Ещё минуту они пытались чего-то от меня добиться, но видимо до них дошла бесперспективность продолжения театра одного зрителя. Хотя у меня перед носом и мечом трясли и по сломанной руке били, снимая очки жизни и здоровую тоже сломали, хорошенько прошлись по лицу, даже ногами, но добиться от меня им так ничего и не удалось. Эту боль даже болью назвать нельзя после кровавого ритуала, так, словно заусенец оторвал. Порадовало, что эти гады не догадались меня обгадить, видимо пока ещё не успели воспринять до конца, что виртуальность изменилась, хоть на своей шкуре это уже и опробовали. Хотя, может быть, эти опробовать и не успели, что-то я их в замке не припомню, а пятого так до сих пор и не разглядел, он что-то в сторонке отстаивается, то ли наблюдатель, то ли его до дела не допускают.

— Мда, западло, не хочет он раздеваться, что делать будем Понтифик?

Так вот кто это там отстаивается в сторонке, не подходя ближе. Старый знакомый…

— Идиот! Я же специально близко не подходил, чтобы он моего ника не увидел! Ну на фига было меня палить? Теперь он знает, кто его обдирать будет. И потом меня искать будет. Хотя хрен с ним, пусть ищет, он не первый и не последний, кто меня искать будет. Валите его шустренько, и я его потрошить буду. Как думаете, что с него нападает? Интересно, этот лопух привязал свой посох к душе?

— Думаешь, окупится разрушенный алтарь?

— Да хрен его знает… — пожал плечами Понтифик, — Но то что эти дебилы ступили, отправив его одного, — это нечто. Но ведь как повезло этому звездорасу! Как раз мы ушли в сторону замка и не успели вернуться, кто-то ещё не воскрес, а тут была всего небольшая группа, которую он быстренько раскидал и уничтожил алтарь — это же надо так оказаться в нужное время в нужном месте. Если бы тут всё зависело от игры, а не от игроков, которые по дурости пролюбили алтарь, то я бы сказал, что у него удача больше пары сотен, чтобы так удачно встрять! Ведь наши должны были возрождаться непрерывным потоком, а он как-то поймал паузу и приложил свою наглую ручонку, скотина! Ладно, чего с ним теперь цацкаться? Мочите его.

А дальше меня просто принялись бить. Но! У меня чрезвычайно забавная одежда. И тут надо сказать, что удача сейчас явно на моей стороне, а может и Хаос, а может и Сама мать-система, а может и ещё кто-то неведомый. И после каждого удара одежда подстраивалась под урон. Бьют ногами — сопротивление бою без оружия, рубят — сопротивление рубящему, колют — сопротивление колющему, но урон всё равно потихоньку проходил. Медленно, но верно меня убивали. Но медленно. Очень медленно. А моя кровь разлетелась по всей поляне, а ещё невдалеке была и чужая кровь, а ещё у меня очень раскачены стойкость и концентрация, а ещё и боевой транс неплохо поднят. И это мне даёт возможность восстанавливать ману даже когда меня бьют. И то, что меня не убили сразу, сейчас работает против них, ведь я восстановил уже почти двести пунктов маны. Ну! Ещё чуть-чуть, ещё капельку!!!

Кровавое восстановление! Мана ушла в ноль, но здоровье несмотря на продолжающееся избиение поползло вверх, мало того, даже лёгкие травмы вроде сотрясения и перелома рёбер исчезли. Остались только перелом руки и ключицы. Ну и новая рука не выросла — кровь вокруг закончилась. Мало я врагов накрошил, мало…

— Понтифик, у него здоровье вверх выползло!

— Конечно, он же всю кровь вокруг впитал. Но теперь-то ничего больше не осталось, так что кранты ему, навались, ребята!

Я же в ответ только засмеялся, чем вывел из себя предводителя противников.

— Да, гнида, сдохни ты уже! — внезапно завопил он и впечатал в обрубок моей левой руки бутылку с чёрной смертью, которую я успел запомнить по бою с дверью. Что я могу сказать? Эта дрянь пробила мою стойкость — это было больно, очень больно. Рану словно кислотой обработали. Не зря эта дрянь так дорого стоит, она и не должна быть дешёвой, раз причиняет столько боли! У меня разом сняло чуть ли не четверть здоровья! С учётом того, что здоровья у меня оставалось около двух третей, цифра получилась значительной!

— У него нет сопротивления ядам! Трави его, ребята!

Ребята отвлеклись на мгновенье, чтобы смазать клинки ядом, но тут мне что-то попало в руку и я интуитивно бросил это в ближайшего врага.

Шишка! Это была шишка! О да! Мой навык и моя удача сработали на все сто — шишка влетела прямо в рот Понтифику, который орал об отравлении бедного и несчастного меня. И при этом он непроизвольно попытался закрыть рот, отчего откусил от шишки добрую половину и поперхнулся. Начал кашлять, а другие просто стояли столбом и смотрели. Один принялся стучать главу клана по спине, но выплюнуть половину шишки, застрявшую во рту и что-то попавшее в горло он был просто не в состоянии. В результате вдохнул ещё сильнее и…

— Охренеть!

— Как это? Как такое возможно?

— Не знаю, но надо его убить, пока он нас всех тут шишками не переубивал! Судя по всему, удача у него и правда задрана, так просто быть не может!

И меня снова принялись колоть всякими железками. Одежда пыталась помочь, но против ядов она помогала слабо, а эти похоже въехали в суть моей одежды и удары наносили разные: один колющие, другой рубящие, третий режущие, четвёртый дробящие. Одежда просто не могла приспособиться, в результате выдала мне сопротивление ядам на пятьдесят процентов, но здоровье убывало быстренько-быстренько, хотя таких ядрёных ядов как чёрная смерть у них больше не было.