Нас похоронят вместе - Чейз Джеймс Хэдли - Страница 5

– Он смылся, – сообщил Холлис. – Оставил после себя чертову бойню. Зайди, посмотри.

Когда они вошли в гостиную, Дэвис принялся осматривать тела Джуда и Дорис, а Холлис склонился над Мейсоном.

– Он еще жив, – Холлис присел на корточки рядом с помощником шерифа, – а эти двое готовы.

Дэвис опустился на колени рядом с Мейсоном. Холлис одним движением перевернул раненого.

– Его ударили чем-то по голове. Как и тех двоих. Девушка мертва. Она наверху.

Холлис поднялся на ноги.

– Без помощи тут не обойтись. Телефон там.

Дэвис схватил телефон, валявшийся на полу, потом выругался. Провод был оборван.

– Сукин сын разыграл все как по нотам.

– Еще бы. Он прихватил шляпу, дождевик и оружие Мейсона, – согласился Холлис. – В таком камуфляже он… послушай.

Они замолчали.

Сквозь шум дождя до них донеслось чуть различимое фырканье мотора.

– Он сматывается! – проорал Холлис.

Они бросились вверх, то и дело поскальзываясь на размокшей глине. Звук растворявшегося в ночи автомобиля, который шел так быстро, как только позволяла первая передача, был хорошо слышен теперь, когда они добрались до своей машины. «Форда» Мейсона на месте не было.

– Свяжись с Дженнером! – Холлис уселся за руль. – Мы поедем следом. Мы его схватим, но сперва предупреди Дженнера!

Пока Дэвис забирался на пассажирское сиденье, Холлис повернул ключ зажигания и нажал на газ, но ничего не произошло. Дэвис не снимал палец с кнопки вызова, однако лампочка на рации не загоралась.

– Он что-то сделал с рацией, – прорычал он злобно и в тот же момент нащупал свободно болтавшиеся провода.

Холлис уже был снаружи. Он зажег фонарь и принялся всматриваться в мотор.

– Он прихватил с собой крышку трамблера!

Они больше не слышали шума мотора – ночь поглотила все звуки.

– Нам нужен телефон, – заявил Дэвис. – У Лосса где-то есть машина, я уверен.

– Да, Джерри. Давай за ней. А я позабочусь о Мейсоне. Франклин сказал, что к нам направляются два наряда, но одному богу известно, когда они сюда доберутся.

Дэвис бросился к подсобным строениям в надежде отыскать там машину Лосса, Холлис же тем временем вернулся в бунгало. Он опустился на колени рядом с Мейсоном. Попытавшись приподнять его, он заметил, что глаза Мейсона открыты.

– Он ушел, да? – чуть слышно прошептал Мейсон, потом его глаза закрылись, и он впал в забытье.

Холлис подложил подушку с дивана под голову Мейсона, вышел в переднюю и уставился в темноту.

Ждать пришлось недолго. Через несколько минут он увидел торопливо приближавшегося Дэвиса.

– Обе машины Лосса выведены из строя, – сказал он, заходя в дом. – Похоже, мы застряли, сержант.

Холлис чертыхнулся.

– Что ж, Франклин сообщил, что к нам направляются две машины. Так что подождем.

– А сукин сын тем временем смоется!

– Далеко ему не уйти. – Холлис вернулся в гостиную и стянул свой дождевик. – Мы возьмем его. – Он перевел взгляд на Мейсона. – Бедняге срочно нужен врач. Ему совсем плохо.

Дэвис тоже посмотрел на Мейсона и спросил:

– Как думаешь, он не жилец?

– Не знаю. Когда его ударили, на нем была шляпа, полагаю. Бить этот парень умеет. – Он покосился на тела Джуда и Дорис и состроил гримасу. – Он убийца, настоящий безжалостный убийца.

– А что, если наши его упустят? – спросил Дэвис. – Слушай, в конце дороги стоит телефонная будка. Может…

– Дотуда пять миль, Джерри. Нет, мы подождем. Если повезет, патрульные прибудут с минуты на минуту.

– Ладно. Подождем.

Они не знали, что машины, направлявшиеся к ним на помощь, попали в беду. Водители так спешили, что не смогли выбраться из грязи. Головная машина улетела в кювет, а второй машине хоть и удалось вовремя затормозить, но выяснилось, что задержки не избежать – у полицейского, который сидел за рулем первой машины, была сломана рука. Только после того, как под проливным дождем машину кое-как удалось вытащить из кювета, экипаж второй патрульной машины направился к ферме Лосса. Раненого пришлось оставить на месте.

Таким образом, подмога прибыла только через час.

А в это время Чет Логан в дождевике и шляпе Мейсона ехал по шоссе. Его никто не преследовал. На пассажирском сиденье рядом с ним лежал пистолет.

Перри Уэстон вел арендованную в «Герце» «тойоту» по пустынному шоссе. Свет фар едва пробивался сквозь пелену дождя, дворники бешено скребли стекло. Из приемника под аккомпанемент барабанщика и саксофониста, которые наяривали так, будто были не в своем уме, вопила какая-то поп-певичка.

Перри был настолько пьян, что ни дождь, ни вопли ему были нипочем.

В аэропорту Джексонвилла его предупредили, что погода ухудшается и он может попасть под настоящий ливень.

В ответ он лишь улыбнулся девушке из «Герца». Дождь? Плевать он хотел на дождь. Да и на все остальное тоже.

По правде, на улице лило как из ведра. «Завтра, – бодрился он, – на небе опять не будет ни облачка, выйдет жаркое солнце».

Он прилетел из Нью-Йорка и всю дорогу до Джексонвилла беспробудно пил, заставив побегать стюардессу, которая снова и снова подливала виски в его стакан. В аэропорту он купил бутылку «Баллантайна», с которой собирался скоротать долгий путь до Роквилла. «Не такой уж и долгий, – уговаривал он себя, – каких-то семьдесят миль, однако из-за дождя придется ехать помедленнее».

Он взглянул на часы на освещенной приборной панели. Было пять минут десятого. В этот самый час шериф Росс и его помощник Том Мейсон обзванивали окрестные фермы, предупреждая о беглом убийце. Но откуда же было Перри знать.

«Пожалуй, – думал он, всматриваясь в дождь, – стоило заночевать в Джексонвилле». А ведь его предупреждали, но он и предположить не мог такого ливня. Он почти протрезвел и, притормозив у обочины, нашарил непочатую бутылку, открутил крышку и сделал большой глоток прямо из горлышка.

«Так-то лучше». – Он вернул крышку на место и закурил сигарету. Певичка все никак не замолкала, и только теперь он заметил, какой у нее пронзительный голос. Он поймал другую волну. Салон снова наполнился музыкой: кто-то безуспешно копировал Бинга Кросби. Перри прислушался, скорчил злобную гримасу и выключил приемник. Он сделал еще глоток, спрятал бутылку в отделение для перчаток и закурил новую сигарету. Он был умиротворен, виски приятно пьянило. Можно не спешить, говорил он себе. Какая разница, когда он доберется до коттеджа?

Он мысленно перенесся к событиям вчерашнего дня, которые сейчас казались совсем далекими. «Что ж, – думал он, – а ведь это из-за них я сейчас на пути к рыбачьему домику, приобретенному года три назад». Деревянный коттедж стоял на отшибе, прямо у реки, в окружении деревьев и цветущих кустарников. От Роквилла его отделяло примерно две мили. Дом достался ему за бесценок, но в итоге обошелся недешево. В нем появились две спальни и большая гостиная, новехонькая ванная и отлично оборудованная кухня. Он собирался бывать здесь наездами, когда работы в городе не будет, отдыхать, ловить окуней, готовить для себя и наслаждаться редким для Нью-Йорка одиночеством. Из этого ничего не вышло. Он не заглядывал сюда уже два года. Жениться на женщине на пятнадцать лет моложе было ошибкой. Не по ней было проводить по два месяца в году в глуши, вдали от огней большого города, пока муж рыбачит. Он не спорил, однако время от времени вспоминал безмятежную реку, тишину, удовольствие от позднего обеда, когда на тарелке у тебя окунь, которого ты сам вытащил из воды.

Они были женаты уже два года. Он ни в чем не отказывал Шейле, но она относилась к тому разряду молодых женщин, которые никогда не бывают довольны. Она терпеть не могла, когда он уходил в кабинет работать, постоянно отвлекала его, требовала, чтобы он всюду бывал с ней, а на него все эти вылазки навевали смертельную скуку. «Неудачный брак», – повторял про себя Уэстон. Стоило лишь насытиться ее роскошным юным телом, как он сразу же осознал, насколько они далеки друг от друга.