Выбери любимый жанр

Гимназистка. Под тенью белой лисы (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна - Страница 22


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

22

— Вот уж точно могу пообещать не сваливаться на проходной в голом виде, Филипп Георгиевич, — выдохнула я.

— Так вы и не свалитесь, а застрянете, — пояснил Тимофеев. — Сваливаются только те, кто с крыльями. И ведь на проходной висит огромнейшее объявление, так нет: раз за разом пытается проскочить, говорит, что так будет намного быстрее. И раз за разом мне звонят и просят прийти на проходную с одеждой. Как же не повезло с аспирантом! И не выгнать — просили за него такие личности, коим я отказать не могу. Имейте в виду, Елизавета Дмитриевна, что за вас не просили. Точнее, не просили оставить.

Он столь выразительно посмотрел, что сомнений не осталось: бабушка уже в курсе моей работы, и та ей активно не нравится. А Тимофееву не нравится моя бабушка, что немного обнадёживало.

— Вы тоже выступаете против устоев государства? — неожиданно спросил он.

— Упаси боже, — замахала я руками. — Уверяю вас, Филипп Георгиевич, я совершенно законопослушная особа. Честно говоря, ваш аспирант меня несколько пугает. Что касается моих проблем с Фаиной Алексеевной, то они возникли на почве принципиальных разногласий, которые невозможно было разрешить иным способом. Мы слишком разным видим моё будущее.

— И каким его видите вы? — заинтересовался Тимофеев.

— Я буду целителем, — уверенно ответила я. — Не знаю, насколько хорошим, но приложу все силы, чтобы стать одной из лучших. Поэтому мне хотелось бы, чтобы моя работа здесь была не просто механическим выполнением заданий. И да, я хотела посмотреть работы дедушки, но шкаф оказался заперт.

— Вы не читали их ранее?

— К сожалению, дома не было его книг, — огорчённо ответила я.

— Вы всё равно там ничего бы не поняли, — усмехнулся Тимофеев. — Ваших знаний не хватило бы, чтобы разобраться.

— Я взяла в библиотеке основы целительства. Собираюсь взять ещё анатомический атлас, потому что он необходим. Рано или поздно, но я разберусь.

— Похвальное рвение, — согласился Тимофеев. — Что ж, я подумаю, Елизавета Дмитриевна, что вам можно предложить в качестве научной работы.

— О… — растерялась я. — Спасибо большое.

— Не благодарите, — отмахнулся он. — У нас все занимаются делом. Значит, и вы должны. Он подошёл к книжному шкафу, сделал короткий пасс, достал «Введение в целительскую артефакторику» за авторством Седых и протянул мне. — Чтобы вы не считали, что у меня нет веских оснований не давать вам серьёзную литературу, попробуйте почитать.

Принимала тяжеленный том я с неожиданным благоговением, хотя совершенно не знала того, кто считался моим дедушкой. Почему-то показалось важным не опозорить его фамилию. Впрочем, кто знает, не отвернулся бы он от меня, поскольку внутри тела теперь другая душа?

— Можете сидеть вон за тем столом, — важно кивнул Тимофеев. — И в нём же хранить свои вещи, которые вы захотите сюда принести.

— Чашку? — неуверенно предположила я, поскольку понятия не имела, какие личные вещи приносят на работу. В самом деле, не комплект же запасной одежды, как у Соколова?

— Можно и чашку, но чай пить, только когда книги убраны на место. Да и вообще все бумаги.

— Их же можно почистить.

— Можно. Но многократные чистки магией портят книги, так что будьте, пожалуйста, аккуратнее.

Я заверила, что буду чрезвычайно аккуратна, разложила учебник на указанном столе и углубилась в предисловие, в котором целитель Седых пояснял, в каких случаях уместно использовать целительские артефакты, а когда лучше обойтись без них. На удивление писал он понятно, не переходя на научную заумь, но, возможно, всё ещё впереди?

Только предисловие я и успела прочитать, поскольку Тимофеев попросил меня ему ассистировать, и я то держала нужную лабораторную посуду, то бегала по всему помещению за ингредиентами, которые, как оказалось, нельзя было держать рядом. Именно поэтому Филипп Георгиевич и не собрал их, когда начал колдовать над спиртовкой, а вовсе не из-за забывчивости, как он мне пояснил, когда я спросила, не проще ли принести всё сразу. Также пояснял он каждое своё действие, обращая внимание на отдельные приёмы, облегчающие работу. Я старательно запоминала, изредка уточняя, правильно ли поняла.

А ближе к обеду вернулся Соколов. Сначала он опасливо заглянул в помещение, убедился, что начальник не злится и не собирается выставлять неугодного аспиранта, после чего только прошёл внутрь.

— Филипп Георгиевич, — кашлянул он, привлекая внимание, — я должен перед вами извиниться. Я, знаете ли, не в себе был, когда повёл себя столь неподобающим образом.

— Тогда нужно признать, что вы постоянно находитесь не в себе, — сварливо ответил Тимофеев. — В вашем возрасте нужно уметь держать себя в руках, даже если что-то вас вывело из равновесия. Какой из вас целитель, если эмоции на вас столь сильно влияют?

— Так я поэтому и решил пойти в артефакторы от целительства, — смущённо сказал Соколов.

— А не проще ли тренировать выдержку? Берите пример с Елизаветы Дмитриевны — совсем девочка, а ведёт себя как взрослый ответственный человек.

Соколов посмотрел настолько неприязненно, что захотелось показать ему язык, но это очень бы выбилось из образа взрослого ответственного человека, поэтому я сдержалась. Да и отвлекаться не хотелось: в этот раз Тимофеев доверил размешивать готовящееся зелье. Делать это стеклянной палочкой было не слишком удобно, но что дали, то дали.

— Я всё осознал, — совсем как нашкодивший мальчишка сказал Соколов. — И в дальнейшем обещаю не доводить до подобных эксцессов, Филипп Георгиевич.

Тимофеев вздохнул.

— Елизавета Дмитриевна, уступите своё место Павлу Владимировичу и идите обедать.

Соколов метнулся ко мне с радостью. Хотя чему там радоваться? Сейчас огребёт по первое число, борец с клановым произволом. Я неохотно отдала ему палочку, с которой уже успела сродниться, и спросила:

— А книгу мне вернуть в шкаф, Филипп Георгиевич? Или можно взять с собой?

— С собой нельзя. Пусть полежит на столе. Вечером вернёте на место, — нетерпеливо ответил он, глазами указывая мне на дверь. — И не торопитесь, еда требует вдумчивого отношения.

Пришлось попрощаться и уйти, тем более что время действительно приближалось к обеду. Но перед тем как идти к себе, я завернула в библиотеку и взяла анатомический атлас. Всё же без него сложно понимать некоторые моменты в учебнике по целительству. В идеале атлас нужно бы заиметь свой: чувствую, он мне неоднократно ещё пригодится.

Когда Полина открыла дверь, из кухни уже пахло чем-то вкусным, но обед ещё не был готов, по поводу чего она начала многословно извиняться, словно я ставила чёткие сроки. Я остановила поток её речей и прошла в спальню, намереваясь немного почитать «Основы целительства».

— Вам письмо принесли, — шепнул проявившийся Мефодий Всеславович. — Эта на адрес глянула, да в карман сунула.

Я кивнула, одновременно благодаря и показывая, что услышала, и отправилась на кухню, где Полина старательно перемешивала что-то на сковороде.

— Вы забыли отдать письмо, — почти спокойно сказала я.

— Ой, как это я? — не очень естественно удивилась она, вытаскивая уже помятый конверт из кармана юбки. — Действительно, совершенно забыла.

— Мои письма должны лежать у меня на столе, а не в ваших карманах, — заметила я. — Они, знаете ли, от этого мнутся.

— Да я не подумав сунула, Елизавета Дмитриевна, — залепетала она. — Вы уж простите, всех богов ради.

— Слишком часто мне вас приходится прощать, Полина, не находите?

Я не стала слушать её оправданий, сразу вышла из кухни. Злая я была, как рысь, когда её охоте помешали, могла и наорать не хуже, чем не так давно Соколов. О какой сдержанности могла идти речь, когда приходится терпеть под боком шпионку?

От кого письмо, я посмотрела только в спальне — отправителем значилась Оленька Хомякова.

Глава 12

Это письмо казалось непривычным: коричневатая бумага конверта, множество разноцветных марок, несколько штемпелей, ровные строчки, выписанные округлым Оленькиным почерком, и на обороте солидная сургучная печать, треснувшая посередине. Если бы не общая помятость, выглядело бы письмо очень представительно, но пребывание в кармане прислуги не пошло ему на пользу.

22
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело