М - 4 (СИ) - Таругин Олег Витальевич - Страница 18

— Конкретно здесь — неполное отделение, но и другие тоже имеются. Все, погнали, не до разговоров.

Разглядев в затянутой дымом мутной полутьме Аникеева, следом за которым топало трое его морпехов, коротко распорядился:

— Ванька, патронные коробки прихвати и вон ту сумку с запасным стволом тоже. Семенов, вон пулемет валяется, бери с собой. Чего морщишься? Ну, фриц, ну, дохлый, и что с того? Привыкнешь, не ты первый такой. Аникеев, ну чего еще?

— Тарщ старший лейтенант, разрешите у пулеметчика еще «люгер» забрать? Уж больно хочется такой же, как у вас, трофей заиметь.

— Разрешаю, — понимающе усмехнулся Степан. — Имей, только быстро, и кобуру не забудь. Бойцы, за мной, тут недалеко. Ноги бережем, как собственные яйки, даже больше. Руднев, замыкаешь, мигнешь фонариком прикрытию, чтоб не сбились. Дождешься парней, и вместе с ними догонишь. Вопросов ни у кого нет? Тогда двинули потихоньку.

Перебравшись через кирпичные развалы с торчащими из них искореженными балками рухнувших перекрытий, соединились с Баланелом и Ивченко. В отличие от многомудрого старшины, к тому же прекрасно помнящего рассказ Степана о будущем, неожиданная встреча повергла разведчиков в шок. Ну, это если литературно, то бишь, без мата, выражаться. Поскольку времени на объяснения не имелось, оба, с трудом вернув на место практически вывихнутые от удивления челюсти, потопали вперед наравне со всеми, показывая дорогу и ограничиваясь короткими взглядами на внезапно «вернувшегося с того света» и серьезно преобразившегося внешне командира и его непонятных бойцов. Командир взгляды упорно игнорировал, порой чему-то загадочно ухмыляясь, что в комплекте с перемазанной какими-то темными разводами физиономией, выглядело достаточно жутко.

А затем все благополучно закончилось.

И увеличившаяся в три раза разведгруппа, миновав руины очередного разрушенного здания, как-то сразу и незаметно оказалась у своих…

Глава 7

РЕТРОСПЕКТИВА

Темрюк-Южная Озереевка-Новороссийск, наши дни

О чем почти два часа разговаривали тет-а-тет Шохин с контрразведчиком, по стечению обстоятельств оказавшемся его родным внуком, Степан так и не узнал. Ни тот, ни другой делиться информацией не пожелали категорически, то бишь, от слова совсем, с чем старлей был полностью согласен, поскольку, как говорится, меньше знаешь — крепче спишь. Но в Южноозереевскую районную больницу, которой заведовал его афганский знакомец, на следующий день отправились аж вчетвером — он сам, Алексеев-старший, майор Королев и капитан госбезопасности. Отправились на отцовской машине, что характерно: видимо, чтоб не привлекать лишнего внимания служебным транспортом.

И вот там Степан откровенно попал, несколько часов кряду проходя углубленное обследование, начиная от банальных анализов крови и мочи и заканчивая ЭКГ, рентгеном и даже компьютерной томографией. При этом он догадывался, что даты на бланках и врачебных описаниях окажутся где-то месячной давности.

Но все неприятное (приятное, впрочем, тоже), как известно, имеет тенденцию рано или поздно заканчиваться. И настал момент, когда старый отцовский товарищ, в жизни оказавшийся вовсе никаким не легкомысленным «Вовчиком», а целым доктором наук Владимиром Владимировичем Бабенковым, хлопнул об стол в своем кабинете тощей папкой с его историей болезни, ныне уже закрытой в связи с выпиской пациента:

— Ну, вот и все, товарищ старший лейтенант. Поздравляю с, так сказать, выздоровлением. Все, о чем просил товарищ майор, — главврач шутливо кивнул в сторону сидящего на соседнем стуле отца, — я сделал. Не знаю и знать не хочу, зачем вам все это нужно, но не помочь старому другу и родной армии никак не мог. Что же до результатов обследования? Между прочим, простой пулевой царапиной на боку вы не отделались, там однозначная трещина на ребре имелась. Поверхностная, но тем не менее. Правда, зажила самостоятельно, насчет этого можно не переживать — организм молодой, здоровый, так что обошлось без последствий. А вот насчет контузий? Голову однозначно поберегите, на КТ уже есть небольшие, но изменения.

— Володь, да кончай ты сына кошмарить! — подал голос Алексеев-старший. — У меня тех контузий сколько, напомнить? А у других наших ребят, что через твои руки прошли? Жить будет? Будет. Вот и хорошо. Дальше сам разберется, не маленький уже.

— Добро, — кивнул главный врач. — Историю болезни ты, как понимаю, изымаешь?

— Не я, Володя, а начальник особого отдела части, причем, абсолютно официально. Он в приемной дожидается. Так что не волнуйся, тут все чин по чину. Да и не станет никто твою больничку на этот счет проверять, гарантию даю. Полиция тоже ни при делах, поскольку это сугубо внутреннее армейское дело. Вот только, для чего все это вообще было нужно, извини, рассказать права не имею. Возможно, как-нибудь потом.

— Да брось, Валер, — поморщился Бабенков. — Глупости все это. Так что не нужно мне ничего объяснять, твоего слова достаточно.

Раскрыв створки стоящего в углу кабинета шкафа, Владимир Владимирович достал бутылку коньяка, гулко пристукнув донцем о столешницу:

— Давай, что ли, ребят наших помянем? Тех, что из-за речки в цинках вернулись? Не против?

— Не против, — закаменев лицом, кивнул Валерий Сергеевич. — Сынок, ты это, выйди пока? Товарищу майору скажешь, пусть минут с десять обождет. Нам это, нужно кое-какие документы дооформить.

— Так точно, — поднявшись на ноги, Степан покинул кабинет.

Дожидающийся в приемной — секретаршу главврач предусмотрительно отпустил до завтра — Королев вопросительно дернул головой: мол, ну что там? Сидящий на соседнем стуле Шохин оказался более сдержанным, лишь незаметно подмигнул, на миг оторвавшись от крошечного экранчика кнопочного мобильника, на котором выписывала геометрически-выверенные вензеля классическая «змейка».

— Через десять минут все документы будут готовы. Получите официально, в рамках проводимого расследования. Больше никаких следов моего пребывания в больнице не останется.

— Отлично, — удовлетворенно кивнул особист. — Присаживайся, старлей. Значит, так: сейчас возвращаемся в расположение, оформляешь документы и убываешь в отпуск. Как вернешься — решим, как жить дальше. А мы с товарищем подполковником за это время постараемся все сомнительные моменты утрясти.

— Да и нам со старлеем тоже будет, чем этот месяц заниматься, — не отрываясь от игры, сообщил Шохин. Ну, и с тобой, внучек, мы, понятное дело, тоже надолго прощаться не станем, поскольку и твоя помощь тоже понадобится. Тем более…

Капитан госбезопасности недоговорил, будучи прерванным запищавшим в кармане особиста смартфоном. Взглянув на экран, Королев изменился в лице и, ничего не объясняя, торопливо вышел в коридор, плотно прикрыв за собой дверь. Вернулся он буквально через минуту:

— В общем, так, товарищи офицеры. Информация секретная, но скрывать ее смысла не вижу. Полчаса назад по Южному военному округу и Черноморскому флоту объявлена внезапная проверка боеготовности. С пятнадцати ноль-ноль, — контрразведчик продемонстрировал запястье с наручными часами, стрелки которых показывали половину второго, — флот и береговые части ЮВО приводятся в готовность «полную». Все отпуска и увольнительные, соответственно, отменяются.

С тоской взглянув на Степана, майор докончил:

— Ох, как не вовремя-то! Ну, и что ж мне с тобой теперь делать-то, старлей?

— Так понятно, чего, — хмыкнул Шохин, сворачивая игру и пряча в карман джинсов мобильник. — Ему — Родине служить, как присягой и велено, а тебе — выполнять свои непосредственные обязанности. А со всем прочим и после маневров разберешься. Нет, я, конечно, в ваших армейских делах не большой спец, но сильно подозреваю, что сейчас никто особого внимания на внезапное возвращение в строй товарища старшего лейтенанта не обратит. Да и опытный взводный, принимавший участие в реальных боевых действиях, на маневрах точно лишним не станет — пусть покажет, чему его фрицы с румынами научили. А бойцам своим он оговоренную легенду озвучит, тем более, документальное подтверждение теперь имеется.