Обещаю тебе (ЛП) - Эверхарт Элли - Страница 39

Я стою на месте, не сводя с Гаррета глаз и ожидая ответа. Но он не отвечает и по-прежнему не смотрит на меня.

— Зря я доверилась тебе, Гаррет. Ты солгал мне при нашей первой встрече, и теперь мне ясно, что ты лгал мне всегда. — Я подхожу к краю кровати и сажусь к нему спиной. — Видимо, это правда: изменить человека нельзя. Ты всегда будешь лжецом.

Сорвавшись с места, Гаррет оказывается прямо передо мной и, взяв за плечо, заставляет посмотреть на себя.

— Какого черта ты несешь? Я не лгал тебе! Я ничего об этом не знал вплоть до вчерашнего дня!

Я вскакиваю и оказываюсь с ним лицом к лицу.

— Я не про план или организацию. Ты солгал мне о нас! Ты обещал, что наша любовь навсегда. Говорил, что если мы когда-нибудь и расстанемся, то это будет моим решением, а не твоим. Ты обещал, что никто никогда не сможет нас разлучить, только если мы сами этого не позволим. И я, как идиотка, поверила тебе! Я верила всему, что ты говорил! Но все это было ложью!

— Это не было ложью! — кричит Гаррет, а затем уже спокойнее продолжает: — Я правда так думал. Но теперь все изменилось. Я не знал, что с нами произойдет нечто подобное, так что нечестно с твоей стороны говорить, что я лгал. Я не лгал.

— Ты солгал, Гаррет! Если ты говорил искренне, то все, что произошло — совершенно неважно. Ты по-прежнему должен хотеть быть со мной. Но вместо этого ты бросаешь меня!

— Ты что, издеваешься? — Гаррет снова повышает голос. — Ты думаешь, я хочу, чтобы ты ушла? Я умираю внутри прямо сейчас! Даже не могу смотреть на тебя! Меня убивает, что ты здесь, в моей комнате и так близко, и при этом знать, что я никогда больше тебя не увижу!

Теперь Гаррет часто дышит, а его глаза широко распахнуты. Наконец-то он выходит из того коматозного состояния, в котором находился. Я знала об его отношении ко мне, к нам, но мне было необходимо, чтобы он сказал это вслух. Мне нужно было вызвать у него хоть какие-то эмоции, чтобы он перестал вести себя так, как будто все кончено, как будто он сдался.

— Ты увидишь меня! — кричу я в ответ, и по моим щекам катятся слезы. — Я здесь! И никуда не денусь, так что перестань отсылать меня прочь! Хватит говорить, чтобы я уходила!

— У меня нет выбора! Разве ты не понимаешь? Я принадлежу им, Джейд!

— Нет! Они тебя не получат! Я этого не допущу!

В комнате становится тихо. Слышно только дыхание Гаррета — частое и тяжелое. Вытерев слезы, я стараюсь взять себя в руки. Мне нельзя сейчас раскисать. Мне нужно подумать. Должен же быть хоть какой-нибудь выход. Они не могут забрать его у меня. Он нужен мне, а я ему. Наши чувства — такие редкие и настоящие, что я не позволю отнять их без боя.

Подняв глаза, я вижу, что Гаррет изучает меня, словно не вполне понимает, чего я от него хочу.

— Гаррет, если ты серьезно…

Гаррет не дает мне закончить. Он притягивает меня к себе, и его губы оказываются всего в паре сантиметров от моих. Гаррет колеблется, потому что знает: если мы сейчас поддадимся, ему будет намного труднее заставить меня уйти. Я нежно целую его и чувствую, как он сдается. Притянув меня ближе, он отвечает на поцелуй, который вскоре становится глубоким и жарким, и я на мгновение забываю обо всех событиях этого ужасного дня. Я концентрируюсь на знакомом ощущении его мягких губ, на теплом дыхании и обнимающих мою талию сильных руках.

Не могу даже представить, чтобы меня целовал кто-то другой. Или обнимал. Или был рядом. Я хочу только его. Гаррета. Навсегда.

Эта мысль побуждает меня к действию, и, как бы сильно мне ни хотелось продолжать целовать его, я отстраняюсь.

— Гаррет, нам надо поговорить. У нас не так много времени, и нам нужно придумать план. Наш собственный план.

— Нет такого плана, который можно придумать, чтобы все исправить. Если мы попытаемся сохранить его в тайне, они все равно узнают. Если я не буду следовать их приказам, тебе известно, что произойдет.

— Да, поэтому тебе нужно думать иначе. Ты не можешь просто сказать им «нет». Тут нужно действовать по-другому.

— Например как?

Я на мгновение задумываюсь, заставляя свои уставшие мозги шевелиться.

— А если ты перестанешь быть популярен? Тогда эта группа по-прежнему будет хотеть, чтобы ты стал президентом?

— Они собираются поддерживать уровень моей популярности. Это часть плана. Они опираются на ту популярность, которая у меня уже есть. Так что если люди в сети говорят, что моя улыбка внушает доверие, то меня заставят улыбаться на каждой фотографии и на каждом мероприятии. Вчера они заявили, что люди считают меня лояльным, потому что фальшивый «я» не изменял Аве. Пожилым людям я кажусь ответственным, потому что не замечен в клубах, у меня короткие волосы и нет татуировок. Эта группа планирует использовать подобные вещи, чтобы сделать меня еще более привлекательным для избирателей.

Я меряю шагами комнату, надеясь, что это поможет мне мыслить яснее, но ничего не выходит. Мой телефон издает звук, и я вытаскиваю его из кармана.

— Клянусь, я же выключала его.

Уже собираясь отключить телефон, я замечаю еще несколько сообщений от Харпер.

Сообщение первое: Кайла Андермейера только что выдворили из аэропорта.

Сообщение второе: Все еще ждем посадку. Нам о-о-очень скучно.

Сообщение третье: Звонил мой отец. Сказал, что Кайл только что потерял роль в кино с гонораром 4 миллиона долларов!

Сообщение четвертое: Наконец-то садимся в самолет!

— Что ты там читаешь? — спрашивает Гаррет.

— Сообщения от Харпер. Один актер задержал их рейс, потому что вел себя как осел. Харпер говорит, что он только что потерял…

— Потерял что?

Меня осеняет внезапная мысль, и я, представив возможные варианты, ощущаю прилив энергии.

— Вот оно, — произношу я.

— Что? — Кажется, у меня есть идея.

Глава 17

Я показываю Гаррету свой мобильник.

— Сообщения от Харпер об этом актере. Это мог бы быть ты, Гаррет.

— Ты хочешь, чтобы я стал актером?

— Нет. Ну, вроде того, но не то, о чем ты подумал.

— Не понимаю.

— Просто следи за моей мыслью. Ты же знаешь Кайла Андермейера, актера, который снимается в детских фильмах? В общем, в самолете он повел себя как полный придурок, и по его вине рейс задержали. Все, кто был в самолете, на несколько часов застряли в аэропорту. Харпер сказала, что один пассажир снял происходящее на видео, и всего через час ролик разлетелся по всему интернету. Его перепостили все: социальные сети, сайты знаменитостей, фанатские блоги. В итоге Кайл лишился серьезной роли в кино, и все потому, что люди от него отвернулись.

— Да? И?

— Гаррет, от него отвернулась общественность. Кайл потерял важную роль, потому что киностудия полагает, что на фильм с его участием зрители не пойдут. Понимаешь, о чем я?

— Нет, но я сейчас слегка торможу.

— Если бы мы могли сделать нечто похожее… окутать тебя дурной славой, чтобы люди перестали тебе доверять и, может, даже возненавидели. Тогда твою кандидатуру для этого плана не стали бы даже рассматривать.

— Хм. — Он замолкает, чтобы осмыслить мои слова. — Но к тому времени, когда я буду баллотироваться в президенты, люди забудут о моих выходках в девятнадцать.

— Нет, если ты сделаешь то, чего они не смогут забыть. Здесь речь идет не об актерской карьере, а о президентском посте. Общество ожидает от президента большего. Возможно, нужно всего несколько плохих поступков, чтобы люди решили, что ты не годишься на роль президента. Организация не станет возиться с тобой, если публика невзлюбит тебя или не сможет простить. Ты лишишься стартовой базы, от которой они собирались отталкиваться.

— Не знаю, Джейд. Они явно нацелены на то, чтобы все получилось.

— А это будет зависеть уже не от них. Твою судьбу решат люди. Если они разлюбят тебя, то ни за что не проголосуют и через двадцать лет. Даже если ты все-таки будешь баллотироваться и выиграешь выборы, несмотря на слабую поддержку общественности, это привлечет внимание. Репортеры будут землю рыть носом. Поэтому, если организация сфальсифицирует голосование, чтобы обеспечить тебе победу, так просто это им с рук не сойдет. Слишком многие заинтересуются тем, как ты победил.