Евгений, Джек, Женечка (СИ) - Горышина Ольга - Страница 16

— Концерт по заявкам или как?

Вопрос Сереги снова отправили мне в лицо, но я даже краем глаза не следила за гитаристом.

— Или как, — буркнул Джек. — Слава, что ты хочешь, чтобы я сыграл?

Сейчас время обернуться, но я не смогла: боялась свернуть окаменевшую вдруг шею.

— Мне без разницы, — выдала не затем, чтобы позлить Джека, а потому что боялась любой из старых мелодий вызвать ненужные воспоминания.

— А он, типа, думаешь, не понял за столько лет?

Я не заметила, как вернулся Юрка, и сейчас его рука легла на Серёгино плечо.

— Что рюмка пустая? Наливай!

Мне тоже налили. Не уверена, что в чистую, но мне было плевать — дезинфекцию она пройдёт. Мне б тоже что-нибудь в себе убить не помешало бы… Как то, например, желание выплеснуть рюмку в харю напротив меня сидящего… Без толики сожаления. Но силой воли я сдержалась.

— Мне бы водочки, чтобы я выпил и забыл… — услышала я за спиной звон гитары. — Всех, кого любил, всех, кого простил, и не простил ещё вчера.

Что за песня такая? Не из их привычного репертуара… Да и что привычного может быть в этой компании, спустя два десятилетия, целую взрослую жизнь? Да Джек просто подыграл к тосту. А был ли тост или меня просто заставили чокнуться и выпить убийственными взглядами. Гадость! Как первая сигарета… Но не буду говорить, что последний раз водку пила еще в студенчестве до знакомства с Владом… Только б не поперхнуться! Сдюжила, ура!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Джек все ещё пел, а я все ещё не оборачивалась. Только теперь могла смотреть на Юрку. Но Серега все равно не унимался… Интересно, как он до дома такой дойдёт? По канавам?

— Как тебе в новом доме?

— Отлично, — не стала я юлить.

Раз Сомов все всем рассказал, то мне точно за него больше не обидно. Целебная рюмка водки оказалась!

— На новоселье пригласишь?

— У меня дети, при них не пьют… И злая собака, очень злая…

— Это ты про себя? — усмехнулся Серега.

— Нет, про своего кобеля.

— Про мужа, что ли?

— Про собаку. Серега, извини, но я с пьяными давно не общалась. Могу и грубость сказать ненароком, а у нас тут праздник вообще-то, — и я повернулась к имениннику с пустой рюмкой. — Наливай, я тост скажу…

— Да я еще не договорил… — все никак не унимался пьяный оратор.

— И не надо… — подал голос Джек, и я услышала, что гитара куда-то там легла. — Отстань от девушки…

— Она давно не твоя девушка. Что ты ее защищаешь?

Я успела поймать взгляд Юркиной жены, пока она его не спрятала в чашке с чаем, которого никто, кроме нее, не пожелал откушать. Накушались ее гости другим — эликсиром незабвения.

— Потому что я ее сюда пригласил. Ясно?

— Я, кажется, тост собиралась сказать… Мне можно?

Теперь я повернулась к Джеку — с вызовом во взгляде, но он его не принял и подвинул ко мне стул. Слишком быстро и слишком близко, у меня даже полная рюмка в руках дрогнула.

— Когда у тебя там муж приезжает? — не заткнулся Серега.

— Никогда, — брякнула я зло.

И вокруг воцарилась такая тишина, что мы услышали всех комаров. И я убила одного у себя на щеке. Звонко. Точно давала своему языку пощечину.

— Чет не понял… — выдал пьяный Серёга.

Главное, что я вовремя поняла, как вывернуться.

— Мой муж не любит дачи. Вопросы есть? Вопросов нет. Юр? Мой тост…

— Подожди, подожди…

Серёга отодвинул протянутую Юркой рюмку.

— То есть, как это? Я чет не понял…

— Да в таком состоянии ты, Сереженька, вряд ли что-нибудь поймешь! Я же не спрашиваю тебя, как тебе не стыдно в таком виде к жене являться и к детям… Так что и ты не спрашивай меня, почему я живу на даче одна. Договорились?

Он откинулся на спинку стула, я тоже, но попала на руку Джека, лежащую на ней. Я все это время сидела навытяжку, а сейчас под косыми взглядами всех присутствующих не могла отпрянуть от него, точно от горячей сковороды, хотя и очень хотелось.

— А я спрошу и ты спроси… Как часто я так расслабляюсь.

— А меня это как бы не интересует. Вообще. Юра, тост…

Серёга поднял рюмку быстрее.

— Чтобы москвичи, скупившие весь наш город, хоть Ленинградскую область в покое оставили…

— Вот какого черта вы оба портите Юрке юбилей? — подал голос ещё один из их компашки.

— Юрка! За тебя! Без тоста!

Я с трудом не зажмурилась. И с ещё большим — сумела опустить рюмку на стол, а не мимо стола.

— Слава, ты не закусываешь после второй? — уставился мне в лицо тот, кому я портила вечер.

— Нет. Я просто не буду больше пить. У меня собака не переносит запаха алкоголя. На дух не переносит. И с учётом, что собакевич вообще меня не любит, велик шанс, что я останусь спать на коврике.

— Может, чаю? — не дала мне договорить начатую глупость молодая хозяйка.

И тут же появилась прежняя — с пирогом. И начала расспрашивать меня про родителей, даже не присев к столу.

— Я очень надеюсь, что они приедут в гости и сами расскажут о своём житье-бытье, — ушла я от основных вопросов. — На расстоянии о проблемах не рассказывают, так что у них все хорошо. Для меня. Как и у меня все хорошо для них.

— А у тебя не хорошо, разве? — улыбнулась смущенно тетя Света и присела на край стула.

— Меня собака не любит. Хотя я единственная, кто ее кормит. А в остальном все хорошо. Ну… Мама тут тете Наде уже все рассказала, какая я ужасная карьеристка и прочее, прочее, прочее… Я не буду начинать, ладно? Можете у неё узнать подробности…

— Слава… — ахнула тетя Света растерянно.

— Я не… Просто тут все, кому не лень, включая моих родителей, не признают за мной право строить мою жизнь по моим правилам. Я не собираюсь распространяться о своей личной жизни при посторонних ушах.

Теперь я не могла податься вперёд и вскочить со стула тоже не могла: Джек вцепился мне в плечо, точно клешней из автомата-хватайки. Только он не выдернет меня из пьяного болота словоблудия, не сумеет…

— Вот твой чай…

Даша мне его подставила, а Джек удержал на столе чашку, когда я случайно поддала блюдце рукой. Всего две рюмки, зато полные и без закуски… Меня унесло, как домик Элли… С концами.

— Тетя Света, люди иногда принимают странные решения. Главное, чтобы они были взаимными. У мужа хорошая работа в Москве, а у меня шанс продвинуться в Питере, так что мы решили на год разъехаться. Пока на год, а там как с работой попрет.

— А дети как же?

— Детей мы поделили поровну, чтобы никому не было обидно. Старший в школу ходит, поэтому остаётся в Москве с папой, а мелкая со мной… Вернее, с няней тут. Вот и все. Ничего интересного. Бизнес, ничего личного, как говорят.

— Как говорят в Москве, которая слезам не верит… — выдал тот, кто пытался примирить меня с Серёгой.

— Богатые тоже плачут, — усмехнулся пьяный дружочек после очередной рюмки. — Или нам бы их проблемы. Я бы тоже жену куда-нибудь отправил… Только она никуда не хочет ехать… Сколько ты за Женькину дачу отвалила?

— Слушай, заткнись, а?

Мое плечо получило свободу — Джек вскочил, но я, не глядя, ткнула ему пятерней в грудь, чтобы не двигался с места — придурок.

— Она уже давно не Женькина была, — выдала я спокойно. Перед глазами картинка плыла, но в мозгах прояснилось. Наконец-то! — Женька мне бы ее не продал, да и я бы у него не купила. Я присмотрела дачу за речкой, на той стороне. Эту мне подсунул риэлтор.

— И ностальгия взыграла?

Серёга подался вперёд и снес локтями тарелку. Тетя Света подскочила убирать, и Даша ринулась на помощь. Серёга с пьяной улыбкой рассыпался в извинениях и даже сполз под стол помогать, но Юрка выдернул его обратно и удержал в сидячем положении.

— Здесь живет няня, которой я доверяю. И дети, с которыми может дружить мой сын. Ностальгия — это для неудачников.

— А… Ну да… Ты удачница с дачей! А сын же в Москве с папой? Неа?