Тень Королевы (ЛП) - Джонстон Э. К. - Страница 5

Палпатин взошел на помост, но не приблизился к королеве на расстояние вытянутой руки.

“Я знаю, что мои визиты вызывают у вас некоторое волнение, но я рад вас видеть, - сказал он. Он был достаточно близко, чтобы говорить на нормальном уровне, и Падме перешла на свой собственный голос, обращаясь к нему как к другу.

“Все в порядке, - сказала она. “Если быть до конца честным, то сегодня нам было необходимо и полезно отвлечься.”

“Могу себе представить, - сказал он. - Ну, вообще-то я не могу, сенаторские назначения-это совсем другое дело, и я никогда больше не буду баллотироваться. Но я могу притвориться, что могу себе это представить.”

“Я рада, что ты смог прийти домой и проголосовать, - сказала Падме. “Я думала, вам придется голосовать дистанционно.”

- Величественные жесты - одна из величайших радостей обладания властью, Ваше высочество, - сказал Палпатин. “И никогда не помешает подать хороший пример для общественного порядка.”

Он на мгновение заколебался, достаточно долго для нее, чтобы увидеть, так что она ничего не сказала, и ждали его, чтобы продолжить.

“А вы уже подумали, что будете делать дальше?- спросил он.

Падме была слишком хорошо натренирована, чтобы упасть, но для опытного глаза она действительно немного сникла от этого вопроса. Она, конечно, много думала над этим вопросом, но никто еще не спрашивал ее об этом так прямо, и теперь уже ничего нельзя было поделать. Она намеревалась обсудить это по крайней мере с Сабе, прежде чем рассказать кому-то еще, но это уже не было вариантом. Она надеялась, что Сабе поймет ее. В конце концов, это был не единственный случай, когда Падме была вынуждена сказать что-то такое, как Амидала, что она, возможно, хотела бы сказать сначала, как Падме.

- Мои самые большие способности всегда были решительностью и умением вести переговоры.- Падме все еще говорила своим собственным голосом, но Амидала задержалась рядом. “Я знаю, что если приложу все усилия, то смогу научиться любому искусству, но это не будет чем-то близким моему сердцу.”

"Уникальная культура НАБУ предоставляет все виды методов выражения", - сказал Палпатин. - Но есть и такие, как я, например, кто поступает на государственную службу и никогда не собирается ее покидать.”

“У меня есть ограничения по срокам, - сказала Амидала. “И я знаю, что пришло время передать вам мантию королевы. Тем не менее, я придумала кое-что, что могла бы сделать. Я почти закончила составлять первоначальный план.”

“Если я могу быть чем-то полезен, Ваше высочество, - сказал Палпатин. Он улыбнулся ей, скривив губы так, что это могло бы привести в замешательство, если бы она не знала его так хорошо. У него всегда было так много планов на будущее. “Я с радостью помогу Вам.”

“Как королева НАБУ, я должна была сосредоточить свои усилия на этой планете, ставя ее нужды превыше всего остального, - сказала Амидала. Ей очень хотелось увидеть лицо Сабе. “Но я никогда не был спокойна по поводу ситуации на Татуине, с тех пор как покинула его почти четыре года назад. Рабство-это проклятие, канцлер, для всего, за что выступает Республика. Я не могу принести официальные политические изменения, учитывая состояние большинства планет внешнего кольца, но я могу использовать имеющиеся у меня активы, чтобы освободить тех людей, которых я могу, и найти им новые дома, если они этого захотят.”

Она почувствовала, как тяжесть спала с ее груди, когда она наконец произнесла эти слова, и короткий шепот в ее сердце, когда она позволила себе думать о маленьком мальчике, которому было холодно в космосе, и о матери, достаточно храброй, чтобы позволить ему уйти туда, куда она не могла.

“Вы хотите их купить?- Спросил Палпатин.

“Мне не нравится это слово, Но да, - сказала Падме. Она даже заметно не поморщилась..

“Замечательная цель, ваше высочество” - сказал Палпатин. - Через один из сложных случаев, учитывая юрисдикционные ограничения.”

“У меня есть, как ты говоришь, вся оставшаяся жизнь, - напомнила ему Падме.

“Ваше высочество” - сказал Палпатин, - возможно, Вам будет интересно узнать, что в настоящее время я представляю в Сенат законопроект, касающийся именно этого вопроса. Он будет сосредоточен на транспортировке такого неприятного груза через пространство республики, и я надеюсь, что это окажет реальное влияние на проблему. Там нет необходимости для вас, чтобы втравить себя в нем.”

- Я знаю, как работает Сенат, канцлер.- Это было сказано самым холодным тоном Амидалы, несмотря ни на что. Палпатин почти незаметно выпрямился. "Я стояла перед ним и играла с отчаянием за жизнь моего народа, граждан Республики, а они ничего не сделали. Это может быть всего лишь небольшое усилие,но оно принадлежит мне.”

“Конечно, Ваше Высочество. Палпатин поклонился. Он поднял глаза и снова заколебался. “Мне очень жаль, но я все-таки должен сообщить вам плохие новости.”

- О суде?- сказала она. Было только одно обстоятельство, которое могло заставить его проделать весь этот путь домой под предлогом голосования, и это был нынешний статус обвинений против Неймодианцев, которые вторглись на ее планету четыре года назад и пытались убить ее.

“Да, Ваше Высочество” - ответил Палпатин. - Третий процесс над Нутом Ганреем закончился присяжными. Не самый лучший результат, конечно, но и не самый худший, учитывая силу юридической команды Торговой Федерации. Республиканские юристы должны перегруппироваться, но они уже планируют свои дальнейшие шаги.”

Амидала не могла видеть этого на людях,и поэтому Падме окаменела.

- Спасибо, канцлер Палпатин” - сказала она ровным голосом, твердым, как камень. “Мы высоко ценим ваши постоянные усилия в нашем деле.”

“Если бы у меня были лучшие новости на этот день, - сказал Палпатин. - Он выпрямился. “Ваше Высочество, Вы много сделали для НАБУ, и мне, как одному из Ваших подданных, грустно видеть, как вы уходите. Я желаю вам всего наилучшего в ваших будущих начинаниях, каким бы путем они ни пошли.”

Амидала кивнула, соглашаясь и отпуская его, и Палпатин сошел с помоста, чтобы выйти из комнаты. Как только за ним закрылась дверь, Рабе материализовалась рядом с Падме. Она стояла вне пределов слышимости из-за тона, который использовал Палпатин, но по какой-то причине никто никогда не упоминал, что Рабе не нужно быть в пределах слышимости, чтобы понять разговор. Чтение по губам было неточным, но в паре с обученной у Лоррдийцев способностью Рабе читать язык тела люди часто выдавали себя ей так, как они и представить себе не могли.

“Его что-то беспокоит, - сказала она. - Что-то движется не так быстро, как ему бы хотелось.”

“Это может быть что угодно, - сказала Падме. Она откинулась на спинку трона и почувствовала нежное прикосновение лент, падающих ей на шею. - Мы оставим канцлера наедине с его планами и продолжим строить ваши собственные.”

“Я вернусь и приготовлю тебе Садовое платье, - сказала Рабе.

- Спасибо, - сказала ей Падме. “Не могли бы вы попросить их накрыть ленч на террасе? Я знаю, что уже поздно и остальные, возможно, поели, но я умираю с голоду, а погода слишком хорошая, чтобы есть в доме.”

- Конечно, - сказала Рабе и уплыла прочь, совершив свой безмолвный подвиг.

“Ты считаешь, что это глупая идея?- Спросила Падме.

-Я думаю, что это дико непрактично, - сказал Сабе, появляясь рядом с ней и помогая ей встать. “Но большинство ваших идей именно таковы. До сих пор ты все делала правильно.”

Они не спешили, так как Рэбе нужно было время, чтобы договориться о ленче. Кроме того, это дало им возможность поговорить так, как Падме хотела бы, чтобы они поговорили до прихода Палпатина.

“И где только Рабе удалось так быстро раздобыть столько ленты?- Спросила Сабе, останавливаясь, чтобы поднять те, что упали.

“Я перестала задавать подобные вопросы, - сказала Падме. “Гораздо легче смириться с тем, что она может что-то сделать, чем понять, как она это делает.”