Злодейка в деле (СИ) - Черная Мстислава - Страница 51

—  Слушаю, —  Феликс слегка расслабился. Сев рядом, он укладывает мои стопы к себе на колени и принимается мягко массировать.

Настолько хорошо, что я готова выпасть из реальности. Но я заставляю себя сосредоточиться.

—  Видишь ли, мои предки присматривали за твоими предками. Мне известны особенности инициации Шесс. Возможно, не все. Но я, ты в курсе, точно знаю, что для пробуждения наследия вы спускаетесь в подземную тьму, и должны успеть выйти вовремя.

—  Да.

—  Также я знаю, что опоздавшие становятся ящерами. Не людьми, запертыми в звериной шкуре, а просто животными, пусть и умными, но при этом я не нашла в архиве записей о таких ящерах. Сомневаюсь, что твои предки убивали детей и сестёр-братьев, тем более такие переродившиеся ящеры сохраняют семейные привязанности и помнят о родстве. И потом, подземная тьма, можно сказать, выманивает звериную суть. Возможно, ящеры больше не выходили на поверхность, так?

—  Логично, —  кивает Феликс.

—  Во-от. Твои предки старались проходить инициацию не абы где, а здесь, в Ящеровых горах. Какой вывод напрашивается?

—  Какой, моя грусть?

—  Где-то глубоко под нами ящеры весело щёлкая зубами, весело ловят рыбу, слизывают со стен мясистых улиток и заедают водорослевым салатом. Не исключено, что со временем они становятся отдельным видом, откладывают яйца, из которых вылупляются новые ящерки, уже не настолько умные, но всё же особенные.

—  Логично.

Это его способ подтвердить мою догадку? Если прямо говорить не может…

—  Ящерка, почему бы тебе не навестить свою семью? Ты мог бы рассказать им грустную историю о том, как злая принцесса заставляет тебя перегрызть всех врагов империи, а у тебя зубки ещё детские, на особо твёрдых доспехах могут поломаться. Неужели старшая родня оставит тебя в беде?

—  Имперским солдатам глубоко в степь не забраться, потерь от такого похода будет больше, чем пользы. А ящерицам в степи самое место. Так получается?

—  Можешь начинать восторгаться моей гениальностью.

—  Серьёзно? Допустим, ящеры действительно существуют и достаточно разумны, чтобы понять задачу. Они отдельный вид и старшая родня. С чего вы решили, что я смогу уговорить их вылезти из норы и ползти невесть куда по прихоти вздорной девчонки?!

—  Это я-то вздорная девчонка?!

—  Ну не я же.

—  Ящерка, —  я закатываю глаза, —  я же не прошу тебя притащить на поле боя твоего предка. Меньше здравомыслия, больше энтузиазма, и всё получится. Иначе бы мне не пришла такая идея в голову.

—  Что? Вы это серьёзно? Да это безумие!

—  Конечно. Иначе почему, по-твоему, я ни с кем своим планом не делилась?

—  Боги…

—  Ящерка, о чём ты переживаешь? Спуститься и позвать —  что проще? Я даже не прошу ловить хвостатых арканом и тащить силком.

—  Вот спасибо, благодетельница!

—  Ящерка, ты такой ворчун. Я всё ещё жду восхваления моей гениальности, между прочим.

Нас самым беспардонным образом прерывают. Над ухом раздаётся свистящее:

—  С-с-с…

Глава 18

—  Это они тут везде ползают?! —  изумляюсь я.

Экспедиции ни одной самой тощей ящерицы не встретили. Ни сброшенных во время линьки шкур, ни скелетов, ни отпечатков лап в песке, ни следов когтей в камне. Ни-че-го. Только намёк, что скудная кормовая база есть и чисто теоретически ящерам есть, кем питаться.

Видимо, от экспедиций ящеры прятались, а к родне приползли навстречу. Впрочем, нельзя исключать, что они почувствовали меня, восприняли, как конкурентку и пришли сожрать, чтобы было неповадно на их дом покушаться.

—  С-с-с, —  повторяет рептилия, обращаясь к Феликсу.

—  Тебе рады, а мне нет? —  хмыкаю я, задавливая страх. К Феликсу я привыкла, а вот челюстной аппарат хозяина расселины напрягает. Я ему на один укус. Щёлк зубами, и нет принцессы.

Феликс успел развернуться к опасности лицом, встать, прикрыть меня собой.

Ящер высовывает раздвоенный язык чуть ли не на метр. Того гляди лизнёт. Но нет, ящер всего лишь пробует воздух рядом со мной и издаёт очередное шипение. Раздувается и опадает кожистый капюшон.

—  Приветствую, —  Феликс чуть склоняет голову, обозначая вежливый кивок.

—  С-с-с…

В шипении Феликса читалось больше эмоций. У ящера я улавливаю изменения тональности, но как понять не представляю. Возможно, потому что в нём изначально меньше человеческого, а возможно потому что Феликс прикладывал усилия, чтобы имитировать человеческие интонации.

Как бы то ни было, мне предстоит быть сторонним наблюдателем, а уж  Феликс с ящером до чего-нибудь дошипятся. Агрессии ящер на проявляет. Но ящер и не собака, чтобы предупреждающе рычать. Он пополам перекусит тихо и доброжелательно, ага.

—  С-с-с-с, —  а вот это уже Феликс зашипел.

Я чуть отступаю, в глубь расселины и одновременно смещаюсь немного вбок, чтобы видеть обоих. Феликс частично покрылся чешуёй, особенно нижняя половина лица и шея, язык тоже стал раздвоенным.

С полчаса я слушаю шипение.

Я осмелела настолько, что снова примостилась в углу, всё равно ведь ничего зрелищного не происходит, не считая того, что к расселине сползаются всё новые и новые ящеры, некоторые настолько огромные, что крупная ипостась Феликса на их фоне смотрится крайне скромно, и теперь Феликс шипит с гигантами, а более мелкие разлеглись вокруг и слушают.

А ещё они нехорошо поглядывают на меня. Феликс что, действительно нажаловался, что я злобная тиранша? Пфф!

Хорошенько отхлебнув из фляги —  уж пресную воду ящеры своему родственнику покажут —  я прикрываю глаза…

—  Радость моя, просыпайтесь.

Дыхание Феликса щекочет шею, я ощущаю тепло его ладоней. Так хорошо, несмотря на острые грани камней, впивающиеся и в ноги, и в спину. Я пригрелась в углу расселины, и открывать глаза никакого желания. Веки кажутся свинцовыми.

Невнятно промычав, я пытаюсь устроить голову на его плечо, как на подушку.

—  Моя принцесса, я ведь пытался по-хорошему, правда?

—  М-м-м…

—  Вот, вы тоже согласны.

В следующий миг меня лизнули. И не просто лизнули. По щеке от подбородка к внешнему уголку глаза прошёлся сухой и шершавый язык, раздвоенный.

Глаза распахиваются. Я потрясённо смотрю на Феликса.

—  Ты!

—  С-с-с, —  демонстрирует он мне змеиный язык и легко переключается на человеческую речь. —  Я полагаю, мы торопимся нагнать принца Олиса?

—  Можно и перегнать, —  вздыхаю я.

Феликс в ипостаси не уступает мощным скакунам, а вот мелкие ящерки, ни мощью, ни скоростью похвастаться не могут. Одна —  я почему-то не сомневаюсь, что вижу девочку —  блестя любопытным глазом, подглядывает в расселину.

—  Идёмте, моя радость, —  Феликс подаёт мне руку.

—  Они согласились?! —  доходит до меня. Я чуть ли не подпрыгиваю с места.

—  Откуда столько удивления, моя принцесса? Вы же говорили, что во мне не сомневаетесь. Врали? Ай, как бессовестно.

—  Хвост откручу, ящерка.

—  С-с-с-с, —  раздаётся возмущённо-испуганное от зрительницы.

Феликс поворачивает голову, понимает, что мы не одни и что гнать родню бесполезно, вздыхает:

—  Идёмте, моя принцесса.

Полдень давно миновал, солнце перевалило, через отлогие вершины, и теперь заливает жаром противоположный склон, мы же оказались в густой тени, даже слегка прохладно. Феликс протягивает мне армейский паёк, второй забирает себе. Правильно, экономить смысла нет.

—  Я думала, что придётся лезть куда-нибудь глубоко.

—  Насколько я понимаю, глубину выбирают более крупные ящеры, мелочь с удовольствием выходит на поверхность. Нам не пришлось ждать, потому что старшие ящеры, как и полагается хозяевам, вышли навстречу. Наверное, почувствовали моё приближение.

Я вспоминаю забравшегося в расселину ящера. Или моё приближение. Простые люди, полагаю, ящерам не интересны, они от людей прячутся, причём мастерски. А вот наследница другой божественной династии могла быть воспринята как враг. Но вслух я об этом не говорю. Какая теперь разница? Важно, что благодаря Феликсу меня не сожрали, хотя он мог подставить.