Игрушка темного принца (СИ) - Княжина Елена - Страница 32

Отыскать Андрея? Сменить помятое платье и привести волосы в подобие порядка? Пойти к крестному и покаяться сразу во всем, оптом, так сказать, – начиная от неподготовленности к экскурсии и заканчивая тайной связью с профессором, позволившей мне быть в курсе явлений его наглого родового морфа? Или же сесть спокойно и полистать хоть немного воспоминания одного Петуха? Тьфу… Очевидца, то есть.

Сама не заметила, как снова оказалась в своей спальне, сжимающей драгоценную книгу. Дорохов однажды говорил, что на форзац наносят имена всех членов первокровного семейства… Родовое древо. Захотелось найти его и убедиться, что Андрей все еще там. Что никто – например, Ангелика – не вымарал его из книги. Потому что слова – это просто слова. Даже если у «достойного» Квитариуса другое мнение на этот счет!

Я взгромоздила сокровище на колени и ойкнула: изящно свернувшаяся рыбка с глянцевой чешуей, которую облизывали языки пламени, мне подмигнула. Натурально так, закрыв и снова открыв единственный сапфировый глаз. А еще мне показалось, что он чуть сместился и уставился на мою шею… На монетку-медальон. Кожаная обложка слегка нагрелась под моими руками, страницы не то охнули, не то вздохнули… Твою ж морфову бабушку!

– Ты живое? – прохрипела я гербовой рыбине, которую обжигающее пламя будто и не смущало. Она вообще выглядела довольной собой. Толстенькой, респектабельной…

Карп снова подмигнул – нет, не глюки! (но, может быть, нервный тик) – и книга самовольно открылась на заложенном развороте. Мол, велено тебе князем читать – читай. Чудо чудное, диво дивное…

Размытые буквы, стершиеся от старости, вдруг потемнели, стали четче. Дата, место… Подпись «Влад, князь Карповский». Я решила подчиниться и приникла взглядом к ровным строчкам.

«…Темный туман. Грязный, как намерения Блэра. Никогда не видел подобного – серого, по-кладбищенски мрачного, гнетущего. Я не мог дать себе отчет, почему стою, поддерживая молодую жену, в парадной галерее чужой усадьбы. Почему я не там, не за мостом, не в гуще событий? Почему не сражаюсь против Блэра… или за него…

Сторона уже не имела значения. Меня терзало то, что я просто стою и смотрю в витражное окно. На темный туман. Как самый последний трус.

«Карповские никогда не были трусами!» – рыкнуло внутри меня. Тело подобралось… но тут же расслабилось.

– Стой… Где стоишь… Влад… У тебя другая задача… Ты нужен мне рядом с ней… Ты сам избрал этот путь, и я согласился… Береги девчонку, это не ее война… – тихая речь пролилась в мое сознание.

Он все контролировал. Всегда. Всех. Где бы ни был сам, он любой маломальский порыв сопротивляться подавлял в зародыше… Мучение. И избавление. От ответственности, от последующей вины.

Я прижал перенервничавшую Солли к своей груди и снова уставился на серую вязкую муть… Она подобралась совсем близко. Словно выстилала ковровую дорожку направлявшемуся к дому мужчине. Ментальный сверх-барьер не спасал. Я глянул на графа, на прислугу, на мать… Все стояли с каменными лицами и остекленевшими глазами. Никто не пытался остановить Аврору, выбежавшую навстречу статному мужчине.

Только у Солли взгляд был привычно живой. Прошли те времена, когда она позволяла брату копаться в своей голове. Моя девочка умела дать отпор… В отличие от меня. И всего прочего мира.

Единственным светлым пятном в чертовом мраке была Ава. В легком не по погоде белом платье она шла к нему. Издалека девушка могла сойти за невесту, если бы не вздрагивавшие от слез плечи. Где-то там, вдалеке, из чаши выступили тени – темное обезволенное воинство Блэра. Они застыли молчаливыми свидетелями.

Мужчина протянул Аве руку, предлагая вложить в нее свою… И девушка подала ему ладонь. И, кажется, поцеловала, надолго прижавшись к Высшему магу.

Не было сомнений, что Аврора сделала это по своей воле – как и на Солли, дар Блэра на нее не действовал. Две такие разные, но похожие женщины. Сильная, мудрая, целеустремленная, энергичная Аврора с копной темных волос и белокурый голубоглазый ангел… Солина… неуверенная в себе, замкнутая, так сильно нуждавшаяся в опоре. Только они могли противостоять своему брату и возлюбленному.

Яркая вспышка, ослепившая меня тысячей солнц, сбила с размышлений. Никто толком не понял, что произошло… Но в мир вдруг вернулся свет. Я физически чувствовал, как тьма уходит из него, всасываясь в землю и растворяясь в воздухе. Ядовитое облако тумана рассеялось, являя нам две сплетенные фигуры. А потом Августус осел на траву.

Глаза людей вокруг заискрились, чары спали… И мы поняли, что Августуса Блэра в этом мире больше нет. Аврора, склонившись над ним, странно сияла. Ее волосы, увенчанные старинной диадемой, ссыпали искры на траву. Она смогла? Эта девчонка одолела Блэра? Но как?!

Хрупкая, стройная, но невероятной силы молодая женщина… Я всей душой ей гордился – теперь, когда мог мыслить ясно. В том, что Ава уже не невинное создание, не было сомнений. От нее даже на расстоянии исходила взрослая мудрость, решимость… и боль. Отчаяние женщины, навсегда простившейся с любимым.

Я смотрел, как Ава гладит Блэра по волосам, ставшим будто бы белее. Слышал крик Солли, просившей выпустить ее к брату… Машинально прижимал жену к себе. Лишь благодаря ей и ее наивной влюбленности Блэр не поглотил род Карповских и не направил в сражение.

Я не уставал удивляться, что Августус – страшный Высший маг, последний нашего времени, вознамерившийся перекроить целый мир, – был способен на нежные чувства. К сестре, к друзьям… И, особенно, к графине Воронцовой… Он пришел ее не убить – забрать. Но Аврора приняла свое решение.

Смог бы я убить любимого человека? Я глянул на Солли, рвущую на себе волосы и стонущую дикой тигрицей… Нет. Никогда.

Когда все случилось, я долго не верил глазам. Вот это жесткость. Вот это твердость характера. Вот это строгость к себе. В мир вернулся свет, но из глаз Авроры он исчез навсегда. Она сидела над Блэром, проливая тихие слезы, а над ними крутился прозрачный идиот. Он что-то кричал Авроре, возмущенно махал руками, но она будто не слышала Вортингтона. Не до него ей было сейчас.

Чары упали, и я почувствовал себя свободным. Да, Августус не подчинял меня полностью. Не заставлял, бросив молодую жену, с которой мы так поспешно сыграли свадьбу, идти с его воинством… Но какое-то внушение оказывал постоянно, и лишь теперь пелена упала с глаз. Я по-новому взглянул на Солину.

Моя жена.

Я не помнил свадьбы. Все происходило будто бы в белой пелене. Вроде бы, произносил клятвы… Но не уверен, что это был я. Потому что сам тонул в чужом шепоте… в Его шепоте…

Злился ли я на такой поворот судьбы? Нет. Теперь, трезво глядя на Солли, столь прекрасную в новом образе – с небольшим округлившимся животом, увеличившейся грудью, – я испытывал только нежность. Желание заботиться и защищать.

В ней текла кровь Блэра, но, по счастью, девушка родилась эмпом… Хотя какие-то кусочки дара в ней остались: я видел, как яростно она противится воле Августуса, как не пускает никого в свое сознание. Он привык управлять всеми, с детства оттачивал способности к внушению на крошке-сестре… Но она научилась давать отпор. Стала сильной. Моя Солина…»

Я захлопнула том и изумленно уставилась на глазастую рыбину. О господи! Соблазненная невеста моего прозрачного приятеля и Солина Блэр, сестра темного принца – одна и та же девушка? Вот же Каспер, тролль его… Да что тролль ему может сделать?!

Похоже, я действительно не умею задавать правильные вопросы.

8.2

Рискуя окончательно провалить операцию под кодовым названием «выгул стада пигалиц по Академии», я, поплотнее зажав подмышкой увесистый том, ковыляла в сторону демонического логова. К троллям все! Буду сидеть под дверью и дожидаться, пока Карпов не вернется и все мне не объяснит.

Почему мне казался столь важным тот факт, что кровь у Андрея – поистине демоническая, я и сама не понимала. Может, дело было в утреннем сне, в котором этот самый Блэр бегал перед Авророй в одном исподнем. А может, в том, что Солина, его сестра, тоже была вписана в родовое древо на форзаце. Супруга Влада, княгиня Карповская, мать троих детей – Владимира, Всеволода и младшенькой Августины…