Апокалипсис, вид снизу. Том II (СИ) - Волков Олег Александрович "volkov-o-a" - Страница 41

— Только не это! — за спиной пискнула Инга.

Виант резко развернулся. На миг злость ударила в голову. Конечно, только не это. Передние лапы напарницы сжали тюбик с губной помадой.

— Женщина! — зло выдохнул Виант.

Инга без проблем и сожалений выбросила за борт грузовой тележки еду и воду, однако, при виде губной помады, её сердце сжалось от сожаления.

Спорить, доказывать некогда. Без лишних слов Виант пнул снизу тюбик. Круглый гладкий цилиндр легко выскользнул из лап напарницы. Инга лишь слабо дёрнулась, когда губная помада сыграла вниз по щелям между чемоданами и грохнулась на асфальт под грузовой тележкой.

— Залезай! — Виант приподнял верхний край переднего кармана.

Инга быстро справилась с замешательством. Пусть в её глазах отразилась боль тяжёлой утраты, однако напарница без лишних слов и ругани полезла в передний карман. Виант глянул по сторонам. Электрокар с грузовыми тележками уже прокатил мимо первого круизного лайнера. Даже больше, успел приблизиться к причалу № 2. Виант поднял глаза. Над ними как раз навис нос судна. На белом борту, недалеко от якоря, большими чёрными буквами выведена надпись: «Мирзуна».

— Я всё! — крикнула за спиной Инга.

Напарница с ушами залезла в передний карман. Виант тут же полез следом. Ах, да. Передние лапы вновь высунулись наружу. Язычок стальной молнии мелодично прошелестел. Осталась только небольшая щель, плотнее никак. Впрочем, Виант тут же приник к ней, это даже к лучшему.

— Инга, — Виант на миг обернулся к напарнице, — теперь молчим в тряпочку.

— А-а-а…, - начала было Инга, но тут же послушно заткнулась.

Конечно, люди невнимательны, но крысиный писк вполне способен привлечь ненужный интерес к содержимому переднего кармана большого чёрного чемодана на колёсиках.

Резкий поворот в левую сторону. Грузовая тележка накренилась, чемоданы дружно съехали вправо. На миг сердце испуганно сжалось. Неужели у этого чёртового автопилота жаркая Таяна испепелила электронные мозги? Неужели он решил сыграть в воду? Но нет, Виант расслабленно улыбнулся. Автопилот как раз отработал нужным образом.

Специально, конечно, Виант об этом не думал, но ему казалось, будто электрокар остановится возле круизного лайнера, а тележки вместе с багажом поднимут на борт с помощью портового крана. Ну или с помощью грузовой стрелки с верхней палубы самого судна. Реальность оказалась банальней. Виант буквально прирос к небольшой щели.

Грузовой кар с вереницей тележек принялся бодро вкатываться на грузовой пандус. Виант успел заметить белый борт лайнера и пассажирский трап. Само по себе пассажирское судно очень даже не маленькое. Чтобы не заставлять людей топать до самой верхней палубы, в его борту сделан специальный люк. Почти такой же для грузов, только несколько больше, находится ближе к корме.

Грохот колёс по металлу закончился тонким визгом тормозов. Электрический кар с вереницей тележек остановился. Это, Виант скосил глаза сперва в левую, а потом в правую стороны, это какой-то коридор, достаточно широкий и просторный, чтобы шаги и голоса эхом отражались от его стен. Увы, Виант нахмурился, больше через узкую щель не закрытой до конца молнии ни хрена не разглядеть.

В голове звякнула «СМИ». Какого лешего? Виант повернулся к напарнице. Впрочем, и так понятно, какого. Внутренний интерфейс игры легко развернулся. В окне чата короткое сообщение от напарницы: «Выбираемся», а после с десяток вопросительных знаков.

Ну да, правильно, Виант невольно улыбнулся, он же сам велел напарнице молчать в тряпочку. Только ей, из глубины кармана, вообще ничего не видно, вот и остаётся строчить «СМС-ки». Впрочем, может, и в самом деле пора выбраться наружу?

— Ундин, — строгий мужской голос эхом отразился от гладких белых стен, — багаж на вторую палубу прибыл.

— Почему нищеброды постоянно таскают за собой кучу шмоток? — отозвался более молодой и недовольный голос.

— Что? — первый мужской голос тут же вскипел. — Давно не работал коридорным в третьем классе? Сколько раз тебе повторять — пассажиры! Уважаемые и любимые пассажиры. Это они тебе жалованье платят, идиот. И премии от старшего стюарда тоже от них.

— Хорошо, хорошо, — более молодой Ундин тут же пошёл на попятную, — уважаемые и любимые пассажиры.

— То-то же, — первый мужской голос несколько смягчился. — Отцепляй последнюю тележку и тащи её на вторую палубу. Я пока кар заверну.

Раздались шаги. Брякнул металл. Почти сразу грузовая тележка тронулась с места. Несколько позже тихо заурчал электродвигатель кара. Вопрос Инги отпал сам собой — рано, слишком рано выбираться из переднего кармана чёрного чемодана. Не стоит светиться перед людьми раньше времени.

Молодой стюард по имени Ундин недовольно бурчит под нос, но продолжает старательно толкать грузовую тележку. Поворот налево, промелькнули распахнутые белые двери. Вот потянулся коридор второй палубы для пассажиров. Виант несколько раз усиленно моргнул и вновь приник к щели.

Это точно палуба для пассажиров. Стены то ли так ловко покрашены, то ли они и в самом деле покрыты малиновым бархатом очень приятного оттенка. Мимо грузовой тележки поплыли двери кают с квадратными номерками. Да и колёса, судя по звуку, катят по гораздо более мягкому покрытию, нежели голый металл или твёрдый пластик.

— Стой, — скомандовал первый мужской голос, тележка тут же остановилась. — Этот и этот чемоданы в девяносто восьмую каюту.

Без лишних слов стюард Ундин стащил пару чемоданов. Понятно, Виант на миг оторвался от щели, началась разгрузка.

— Этот и этот чемоданы, а так же эту сумку и в девяносто девятую каюту. И аккуратней! — прикрикнул первый мужской голос. — Не вздумай швырять их на пол.

Виант лишь качнул головой, вот она изнанка очень приятного сервиса. Молодой стюард по имени Ундин очень не любит таскать чемоданы нищебродов, вот и пытается излить недовольство любым доступным образом. Более опытный напарник и руководитель то и дело покрикивает на него, учить жить, однако сам к багажу пассажиров даже не притрагивается.

— Этот и это чемоданы в сто вторую каюту.

Тележка послушно остановилась вновь. Только на этот раз мир вокруг Вианта резко качнулся из стороны в сторону. Лапы судорожно вцепились в прочный мягкий пластик. За спиной нервно дёрнулась Инга.

— Не тормози, — прикрикнул старший стюард.

Мимо щели промелькнули синие штаны с красными лампасами. Окружающий мир вновь резко качнулся в левую сторону и с грохотом опустился на пол. Виант перевёл дух. Приехали. Ведь знал, ведь прекрасно понимал, что стюарду по должностной инструкции полагается занести багаж в каюту. И всё равно жутко перепугался, когда недотёпа Ундин стащил большой чёрный чемодан с грузовой тележки.

Треск дверного замка словно выстрел из стартового пистолета. Виант тут же толкнул язычок вверх, стальная молния с треском разошлась в стороны. Виант осторожно высунул мордочку наружу.

— Не тормози, — за спиной недовольно прошипела Инга.

И в самом деле, тормозить не стоит. Виант выбрался из переднего кармана и тут же нырнул под защиту подставки для обуви возле порога. Рядом на линолеум плюхнулась Инга. Но бояться пока нечего и некого, каюта пуста.

Это, это, Виант оглянулся по сторонам, самая обычная каюта. Не слишком шикарная, но вполне себе уютная. Можно сказать, второй класс ближе к эконом. По сути, одна длинная, но не очень широкая комната. На дальней стене ярким пятном светится квадратный иллюминатор. Точно второй класс, ибо каюта находится ниже главной палубы. Широкая двуспальная кровать занимает едва ли не половину помещения. Напротив неё на стене телевизор и узкий бар из пластика под чёрное дерево. Ближе к выходу прямоугольный журнальный столик с двумя креслами и, Виант вытянул шею, и всё. Да ещё на стене две пустые полки.

В каюте весьма и весьма прохладно. И дело не в том, что за бортом утро, и Таяна, местная звезда, ещё не раскалила причал и палубу до состояния сковороды. Это опять последствия использования генератора на низкопотенциальном тепле. Виант напряг глаза. Тот тут, то там в стенах у самого пола можно заметить небольшие вентиляционные щели. Из ближайшей тянет едва ли не морозом. В свою очередь, под потолком видны ещё щели — вытяжка. Тепло из жилых помещений не выбрасывается наружу, а пускается в переработку.