Пилюля (СИ) - Алексеев Александр - Страница 18

– Давай, малышка.

Она сделала четыре хода. Четыре, блин, хода. А потом сказала:

– Это – детский мат. Мне в шахматной секции показывали…

Олег, глядя вслед уходящей девочке:

– Это Ирка Левитина из соседнего двора. Она и в карты всех обыгрывает…

Сижу на ящике у склада. Обтекаю.

Что за херня происходит в нашем мире? Почему многие наши планы и мечты Жизнь перемалывает как абрамянская кофемолка?

Только что подходил Изотов. Сказал, что с вопросом о хоккейных доспехах возникли трудности. Нас – ВВС, не особо любят. Поэтому динамовский спортгенерал Аполлонов дал команду топить все наши начинания. Заседание завтра в 15–00. Сталин уехал в Куйбышев к другу-лётчику на какой-то юношеский хоккейный турнир. Коротков слаб в одиночку переть на "Динамо". Помочь некому. Нужно решать, что делать…

Сейчас я как говно в проруби: вот я – хоккеист, вот – футболист, вот – помощник тренера, вот – певец ртом, вот – танцор диско, вот – герой-любовник.

Такие метания уводят от главной цели – пробиться наверх чтобы спасать. Для этого нужна концентрация, уход из-под чужого влияния или из под каблука. Я видел как десятки талантливых спортсменов в той жизни так и не вышли на свой уровень. Кто-то поймал звезду слишком рано, кто-то проиграл в борьбе с зелёным змеем, кто-то утонул в разбившейся семейной лодке.

Ведь родившийся ручей тоже мечтает пробить путь к Океану, наполняя водой низины, и прорезая дорогу между холмов. Но, когда на пути возникает Эверест можно до бесконечности биться в него, испаряясь на опавшем щебне. А можно через болота и овраги найти свой путь к Океану.

Пришёл в общагу. Колобок пошёл стирать вещи и белье, заквашенные с утра в баке. На полу у кровати валялась раскрытая тетрадь. Поднимаю. О, Васечка то – пиит…

Ну прям из серии – "Если птице отрезать руки…"

Меня в прошлой жизни всегда удивляла ранимость начинающих "звёзд" к критике. Хоть в спорте, хоть в поэзии. В большую литературу, мне кажется, без таланта пробиться трудно. Это у "голосистых" певиц после перестройки попёрло… В том моём времени деньги решают всё. Ну, почти всё. Накрутка рейтинга, раскрутка в СМИ и т. д, и т. п… Как говаривал один продюсер раскрутить в звёзды можно любые "поющие трусы". Даже "страшные" можно оттюнинговать пластикой…

Вот и Вася на мои слова о бесполезности таких увлечений, обиделся. Сказал, что я чокнулся на футболе. Что в жизни много всего интересного… Ага, интересного много. Пока всё посмотришь, всё попробуешь, глядь – и жизнь прошла… Ну, да ладно. Каждый сам кузнец своего несчастья.

Нечего сопли вместе с этим дутиком жевать. Дело нужно делать. Спускаюсь на вахту. Тётя Клава самозабвенно дотягивает вместе с радио "Утомлённое солнце". Увидев меня, набирающего номер, делает потише и говорит:

– Ты бы видел как эти тюфяки пытались танго танцевать… – заводит свою шарманку разговорчивая охранница телефона.

Я прижимаю выставленный указательный палец к губам. С удовольствием замечаю синхронизацию прекращения потока информации в одно ухо и начало приёма информации в другое. Прошу передать Изотову, что буду через полчаса. И, прибавив громкость в тарелке, запел припев вместе с Орловой:

– Нам нет преград ни в море ни на суше, нам не страшны, ни льды, ни облака…

Дожал таки старлея. Пошёл выправлять мне бумагу про работу в подполье. А то заладил:

– Не могу до распоряжения Василия Иосифовича.

А я ему в красках расписал, что генерал с ним сделает, если динамовские нас на собрании победят. И в какой дыре он, Коленька, окажется. Название "Мухосранск" его окончательно добило. Вот, принёс справочку. Всё как положено, задним числом. Приказы, Постановление о награждении, шифровки с переданной мной из Риги информацией.

– Молоток, – хвалю Изотова его же словами, – завтра на собрании у Гранаткина может пригодиться…

Пока ждал справочку, набросал тезисы к завтрашнему выступлению. Важно, чтобы народ проникся. Потому как утопить какую-нибудь муть по указке генерала МВД – это одно, а похерить хорошее начинание у набирающего популярность вида спорта – это другое. Про месть Василия Сталина я и вовсе молчу. За вставленные палки в телегу Сталина можно не только тёплое место, но и партбилет потерять…Да и кулаки у генерала тяжёлые… У Васи Красного везде друзей полно, которые ему в рот смотрят. Вот ему и пятьсот финских домиков подогнали для семей лётчиков, и офицеров в десятые классы вечерних школ зачислили, чтоб умней стали по приказу Сталина. И под спортивный центр с гостиницей на Ленинградке фонды выбили. Только вот когда он в беду в пятьдесят третьем попадёт друзей этих рядом не будет. Одна только последняя жена Василия Сталина – спортсменка Капитолина Васильева не отвернётся, несмотря на васины загулы, запои, побои. Наши русские женщины могут многое простить любимому. Даже бывшему.

Пока на остановке стоял, вспомнил, как младший брат Олег переживал из-за первого выступления. Он в школе на вечере хотел магомаевский "Лучший город Земли" спеть под гитару. Но, его завернули, типа все под эту мелодию дёргаться начинают. И предложили ему исполнить запасной вариант – "Черноглазую казачку". Мстя моего брата была страшной. Он ничего не изменил в словах (хотя я предлагал заменить черноглазую на черножопую). Только в исполнение добавил один штрих. Вот сядьте перед зеркалом. Сели? Попробуйте петь любую быструю песню поднимая и опуская брови. Вот то-то и оно… На втором куплете все лежали, а брата моего трудовик за шкирку за кулисы утащил. Такой вот дебют…

– А где бабуля? – спрашиваю, не задумываясь, входя в общежитие.

– Я за неё – правильно отвечает паренёк, – Гриша.

– Юрий, – протягиваю и жму руку, – А Клавдия Петровна… чем занята?

– В её честь концерт дают, ей пятьдесят сегодня. Начальник целую сумку продуктов подарил. Даже шоколад. И ещё это – грамоту. – парень достаёт из стола бумагу с красным знаменем.

Наверху заиграла нестройная музыка и вроде бы Вася затянул: "По долинам и по взгорьям шла дивизия вперёд…". И тут хор подхватил с гиканьем и присвистом. Плохое пение компенсировалось громкостью и дикой энергетикой… В конце все просто восторженно орали не слушая музыку. Я поднялся и вошел в полутёмный коридор. На импровизированной сцене из двух сдвинутых столов сидели на табуретках Колобок с гитарой и Федот-гармонист с первого этажа. Я подошел ближе. Между двух керосинок в первом и единственном ряду сидели Николай Петрович "Кинштейн" при орденах и тётя Клава нарядная при медали. Сзади них стояла Света-бухгалтерша, на выдающиеся формы которой с восхищением посматривали авиаторы. На табуретку перед сценой забралась Аня, и увидев меня заулыбалась. Затем сделала серьёзное лицо и дикторским голосом произнесла:

– По желанию геройской партизанки Клавдии Петровны Замятиной прозвучит песня "Дан приказ ему на запад". Тётя Клава, выходите вот сюда. Нет, на стул не надо. Вы начинайте, а музыканты подыграют… Дан приказ ему на запад.

– А сейчас, – торжественно говорит ведущая концерта, после аплодисментов, – в честь Клавдии Петровны споёт Николай Петрович Игнатьев. Герой Советского Союза, Сбил двадцать два лично, одиннадцать в группе. (лётчики уважительно загудели). Красоту свою Николай Петрович потерял в июле сорок первого когда тараном сбил вражеский бомбардировщик. Сам чудом выжил и вернулся в строй. Сейчас прозвучит песня "По военной дороге". На скрипке маэстро из городка Художников Самуил Абрамович Кац… Попандопуло отстукивает ритм. Похлопаем, товарищи.