Дети драконов (СИ) - Кочешкова Е. А. "Golde" - Страница 25

Айна ужасно давно не видела Феда и уже почти совсем забыла его лицо. Ей было жаль, что тогда, пять лет назад, она не заехала в город, чтобы повидаться с братьями. А теперь они казались призраками из какой-то далекой, совсем чужой жизни.

Покинув покои Вереска, Айна первым делом отправилась в библиотеку, потому что уже несколько дней, как обещала мастеру Наэро с переводом одного заковыристого текста на феррестрийском. Разумеется, в ее обязанности это не входило... Обязанности принцессы предполагали участие в бесконечных светских беседах с дамами и их высокородными мужьями, выезды с ними на охоту, а также появление в главном дворцовом храме на самых важных богослужениях, где жители города имели бы счастье лицезреть супругу наследного принца. Все эти дела казались Айне удручающе скучными и вообще порядком пугали: ей совсем не хотелось постоянно торчать на виду у множества незнакомых или малознакомых людей... Нет, она, конечно же, успела достаточно хорошо узнать почти всех придворных – и женщин, и мужчин и даже их отпрысков, которые порой мелькали то в тронном зале на общих трапезах, то в дворцовом саду – но ей по-прежнему было намного спокойней в привычном обществе самых близких людей... к которым относился и старый мастер над книгами. А еще – в обществе дворцовых артистов, которые даже после свадьбы не перестали видеть в Айне ту упрямую девочку, которая когда-то до мозолей на пальцах училась кидать кинжалы под руководством молодого красавчика Нэйта...

Пару лет назад Нэйт женился и теперь уже был отцом. Когда Айна впервые после свадьбы нашла время дойти до площадки, где упражнялись артисты, он даже не сразу отважился приблизиться к ней – стоял в сторонке и смущенно улыбаясь, мял в руках тряпичный жонглерский мячик. Зато его отец без лишних церемоний открыл новоявленной принцессе свои щедрые объятия, чем изрядно примирил ее с новым статусом. Когда старые друзья все еще готовы видеть тебя самого, а не твой титул – это бесценно.

Вот только из-за бесконечных поисков в Красной Башне Айна долгое время могла навещать старых друзей лишь изредка, а когда пришел в себя Вереск и вернулся Кайза с двумя новыми детьми-магами, у нее опять почти не осталось на это времени. Особенно, если учесть, что от обязанностей принцессы тоже никак нельзя было отвертеться до конца.

Перевод оказался не таким уж сложным. Просто в нем встречалось много просторечных слов, которые Айна, по счастью, не раз имела возможность услышать за время своего путешествия на юг. Она с радостью объясняла бывшему учителю их значение и даже рассказала между делом ту забавную историю многолетней давности, когда Фарр подложил в ее учебник словарик «особых» выражений, кои нельзя встретить в обычных ученых книгах. В мастерской они сидели одни (своего помощника мастер Наэро отпустил домой, как только явилась Айна), и Айна выполняла свою работу за той самой конторкой, где в свое время просиживала так много часов. Мерный скрип пера, неяркий свет из высокого узкого окна, ни с чем несравнимый аромат старых манускриптов и особая тишина, полная шелеста страниц и едва заметных вздохов седого хранителя книг – все это было так привычно, так правильно и хорошо... Дописав очередную фразу, Айна отложила перо в сторону и какое-то время просто сидела, глядя на ровные строчки, расчертившие лист бумаги.

Это был ее мир. Мир, где она чувствовала себя по-настоящему нужной, способной приносить пользу и радость. Мир, где новоявленная принцесса Закатного Края была счастлива.

Она могла лгать себе сколько угодно, будто привыкнет к пышным приемам, балам и маскам на лицах придворных, но правда скрывалась здесь, в этой комнате – за всю свою жизнь Айна не знала большего вдохновения, чем то, которое дарили ей слова. Слова, что слагались в истории – записанные по рассказам других людей или созданные ею самой. А, может быть, даже выдуманные целиком.

Да, она любила своего мужа и с нежностью думала о будущем ребенке. Да, для нее много значили близкие ей люди, за которых она бы не задумываясь отдала все слова на свете... Но только имея возможность складывать буквы в строчки, Айна ощущала себя по-настоящему живой. Только так она была по-настоящему неотъемлемой частью этого мира.

И ощущать себя этой частью, ощущать с е б я вдруг оказалось прекрасно...

Осознание этого факта пришло внезапно и оглушительно. Оно накрыло ее целиком – как нежное солнечное сияние накрывает человека, который, стоя в полутемном храме вдруг делает шаг в луч света, падающий из окна под куполом.

И больше уже не пропадало.

Ни тогда, кода Айна, закончив перевод, еще не меньше часа просидела со старым мастером. Ни тогда, когда, спустившись в большую королевскую столовую, присоединилась к трапезе и церемонным разговорам высокородных обитателей дворца. Ни днем, когда помогала Фарру с его бумагами, в которых он погряз целиком, едва только Патрик объявил о новом проекте. Ни вечером, когда они наконец остались вдвоем в своей опочивальне с выходом в сад.

Айна просто знала, кто она, и это знание наполняло ее изнутри силой.

Зато Фарр, судя по всему, был совсем не так уверен в себе, как прежде. За его привычными нежными словами и ласками прятались не слишком-то хорошо скрытое напряжение и тревога.

– О чем ты думаешь все время, а? – спросила его Айна, когда поняла, что просто так эти тучи не разойдутся и ничего путного у них в постели не сложится. Она сердито отбросила в сторону простыню и уставилась прямо в глаза мужа. В них отражался огонь трех высоких свечей, стоявших на каминной полке, и оттого они казались еще темней, чем обычно – настоящее ночное небо под ресницами обычного человека... – Скажи, пожалуйста, а то мне так и кажется, будто у нас за порогом стоят злые колдуны с огненными мечами!

Фарр рассмеялся.

Любимый смех... Самый лучший в мире. Многое изменилось за те годы, что они знали друг друга, но этот смех всегда оставался прежним.

– Ну что ты, милая... выдумщица моя. Я думаю вовсе не о наших врагах... Совсем наоборот. О тех, кому суждено стать нашими братьями по магии. Обо всех этих детях, которых позволит найти нам карта... Об этой школе для них. Я... я боюсь не справиться...

Школа была идей Патрика.

Именно он сказал, что самый лучший способ вернуть в мир магию в том виде, как она существовала прежде – это создать единую систему обучения для всех детей, наделенных Силой. Школу надлежало сотворить по образу и подобию той, где обучались ведуны и лекари Красной Башни, только с учетом иных, более ярких талантов ее учеников. Но, поскольку, у брата короля уже имелось довольно обязанностей, связанных с государственными делами, работа над этим новым проектом целиком и полностью ложилась на плечи его наследников по магическому делу – Лиана и Фарра. И если первый относился к этому с истинно юношеским легкомыслием, то второй, как выяснилось, был немного в ужасе от разом упавшей на него ответственности.

– Глупости! – фыркнула Айна, узнавая в своем голосе обычные нотки Шуны, и тут же смягчилась: – Кому же это делать, если не тебе...

– Не знаю... – Фарр и правда выглядел совершенно удрученным. Он откинулся на подушках и так пристально смотрел в потолок, словно хотел заучить наизусть узоры его лепнины. – От меня всегда все ждут так много... Но на самом деле я просто человек. Такой же, как все остальные люди в мире. Я боюсь, сомневаюсь, совершаю ошибки... Я знаю, что обязан смочь, справиться, суметь... И иногда это знание давит на меня каменной плитой, которую невозможно скинуть. Никогда невозможно даже сдвинуть хоть на палец в сторону... – Фарр говорил спокойно, но в голосе его было что-то, от чего Айне вдруг захотелось плакать. Но она не посмела издать даже звук, молча проглотила тугой комок в горле. – Конечно, я сделаю все, что должен. И... мне нравится эта идея дяди. Она очень красивая и правильная. Он так рассказывал об этом... как все будет спустя много лет. Тут бы даже камень вдохновился. Но, понимаешь, мне ужасно страшно все испортить. Ведь эти дети – первые. На них мы сами будем учиться, как надо.