Дети драконов (СИ) - Кочешкова Е. А. "Golde" - Страница 42

В общем-то тоже жалеть нечего.

– Держи, – Айна вручила изящную конструкцию Шуне. – Думаю, ты давно хотела с ней разделаться.

Уговаривать не пришлось. Как только Айна отошла в сторонку, Шуна с размаху врезала подставкой о стену. И еще раз. И еще. Пока в руках у нее не остались жалкие обломки. Но, похоже, на сей раз жертва имела смысл – невыносимая ярость брызнула из глаз степной девчонки вместе со злыми отчаянными слезами, а кулаки ее разжались, роняя ошметки дерева в траву.

Шуна села на землю, закрыла лицо руками и заплакала тихо, но совершенно безутешно.

В последнее время подобное случалось все чаще.

– Я больше не могу так... – всхлипывая сказала она, когда Айна опустилась в траву рядом с ней и обняла, уложив темноволосую голову себе на плечо. – Я просто хочу, чтобы он вернулся... Хочу быть рядом с ним. Я так устала бояться...

– Знаю, – Айна сама чуть не плакала от бессилия и невозможности что-либо сделать. Она перебрала уже все возможные способы помочь подруге, включая даже эту нелепую попытку усадить ее за работу с иголкой. Оставалось только в сотый раз повторять то, что уже было сказано многократно: – Там ведь Фарр. Рядом с ним. Он ни за что не позволит случиться чему-то плохому.

И в сотый раз Шуна ответила ей с горечью:

– Легко тебе говорить... Это же не твой мужчина ведет себя так, словно приворотного зелья обожрался и ум потерял. У Фарра-то с головой все в порядке...

В этих словах было много правды. Айна действительно совсем не боялась и почти не переживала за мужа. Ей и в самом деле казалось – ну что такого? Просто поехал по делам... Не в первый раз и не в последний. Сделает, что надо и вернется. Ну да, на сей раз, он отправился не в самое приятное на свете место... Но ведь никакой реальной опасности там нет, только злые старые байки про мертвых колдунов. Айна и сама бы с радостью составила ему компанию, чтобы как следует поковыряться в библиотеке Эймурдина, раз уж такая возможность наконец появилась. Но, конечно же, у мужчин нашелся сто и один довод, почему они должны ехать вдвоем... Кто бы сомневался. Мол, негоже титулованной особе на сносях скакать куда-то верхом. А с каретой – слишком долго. Айна тогда просто махнула рукой на все эти уговоры. Ну не время, так не время. Успеется еще. Все равно Фарр привезет ей несколько самых интересных книг. Наверняка привезет... Он ведь обещал.

Увы, Шуна чувствовала себя совсем иначе. Она уже тысячу раз пожалела, что не оседлала коня и не ринулась следом за возлюбленным. Почти каждую ночь ей снились дурные сны, почти каждый день она ходила вся в слезах или искала, чтобы бы расколотить. Не помогали ни успокаивающие отвары, ни умные слова, ни амулеты... Степная девчонка уже давно бы сорвалась с места и, бросив все, пустилась вдогонку, но она и дороги-то толком не знала, а доберись до места – не сумела бы найти вход в крепость, ведь, в отличие от Фарра, Лиан не умел приходить к ней во сне. Но, пожалуй, самым досадным для Шуны было то, что ее положение не позволяло ей скакать верхом... Ведь она всегда считала себя такой сильной, выносливой и не знающей преград, а в последние дни вдруг с тоской поняла, что время дерзких поступков кончилось – ребенок внутри ее чрева оказался из тех, кому совсем не нравится верховая езда и слишком долгие утомительные прогулки.

Порой Айне казалось, что она должна все бросить, забыть про то, как правильно, и отдать распоряжение немедленно подготовить карету. Пусть медленно, но они бы двинулись туда, куда так рвалось сердце Шуны... И та бы перестала плакать и вздрагивать от каждого шороха, снова бы стала той бесстрашной насмешливой девчонкой, которая когда-то отваживалась на самые безумные фокусы. Пару раз Айна даже попыталась сказать об этом Фарру, но тот вовсе не воспринял ее жалобы всерьез. Какие могут быть кареты? Какие попытки угнаться? Сидите мол, тихо себе дома и дайте мужчинам быстро сделать свое дело... Это почему-то казалось обидным, но, с другой стороны, Фарр, конечно был прав – пока карета доползет до Эймурдина, двое быстрых всадников уже успеют сделать все свои дела и отправиться в обратный путь.

Вот только разум разумом, а сердце с трудом выдерживало, когда Шуна начинала плакать...

– Лиан тоже не дурачок, – сказала Айна, заранее понимая всю тщетность попыток найти нужные слова. Писать у нее получалось гораздо лучше, чем говорить что-то вслух. – И он любит тебя. Ты ведь знаешь это. Хватит уже думать о плохом. Никогда в жизни Ива не сможет завладеть его умом и сердцем, просто потому что она глупая и некрасивая, как голубиный птенец. Лиан на такое не позарится даже с пьяных глаз!

Айна надеялась, что подруга рассмеется ее шутке, но та по-прежнему сидела, обхватив колени руками и уткнувшись в них носом.

– Скажи мне, что он вернется... – вот и все, что Шуна сумела выдавить из себя. – Пожалуйста...

– Конечно вернется! – Айна чуть не подавилась вдохом. – Разве может быть иначе? Они просто выковырнут эту змеюшку из ее норы и привезут сюда. И все будет хорошо.

Она хотела добавить еще что-нибудь ободряющее, но услышала нежный звон колокольчика, возвещающий о появлении кого-то у дверей в Королевские покои.

– Извини, – Айна поцеловала Шуну в макушку. – Я посмотрю, в чем дело.

Обычно никто не беспокоил принцессу без особого повода...

На ее негромкое взволнованное «Войдите!» в дверях показался слуга Патрика. Отвесив глубокий поклон, он произнес:

– Ваше Высочество, доспехи для мальчика готовы.

2

– Ох! – Айна не сдержала радостного возгласа и разом забыла обо всех скверных мыслях. – Да неужто! Когда примерка, Хэли?!

Слуга позволил себе скромную улыбку.

– Он уже надевает их, Ваше Высочество.

Комната юного мага была совсем недалеко, но, Айне казалось, что она бежала туда целую вечность. И все равно немножечко опоздала: едва открыв дверь, увидела, что Вереск... стоит.

Неуверенно, смешно растопырив руки, он удерживался на своих ногах, закованных в сложную конструкцию из металлических пластин и ремней. Лицо у мальчишки было изумленным и восторженным. Он изо всех сил пытался не потерять равновесие, а Патрик осторожно придерживал его за бока.

– Не спеши... Тихо... Вот так. Видишь, все получается. Я ведь говорил тебе, что все получится... – увидев Айну, он весело подмигнул ей и снова обратился к Вереску: – Поначалу, конечно, будет трудно. Думаю, тебе понадобится немало времени, чтобы освоиться, но ты справишься. А теперь посмотри на меня. Вот так... Смотри, малыш, я тебя отпускаю.

Он и в самом деле медленно отвел руки, позволяя Вереску в полной мере ощутить вес своего тело и надежность конструкции, которая это тело держала.

– Ба... – выдохнула Шуна еле слышно. Она стояла у Айны за спиной и выглядывала из-за ее плеча. – С ума сойти! Так можно?

«Можно, – подумала Айна. – Это же Патрик... Он все может».

И улыбнулась Вереску, который все еще пытался осмыслить до конца происходящее – пытался и, похоже, не мог... Но в его глазах светилось столько радости, что казалось, эта радость наполняет собой всю комнату, весь дворец.

Патрик поднял с пола парочку длинных крепких палок из дерева и вложил их в руки мальчишке.

– Опирайся на них. И давай уже... попробуй. Просто представь себе, что ты идешь. Как раньше. Ну!

Медленно, очень медленно Вереск выставил вперед обе палки, навалился на них и замер, закрыл глаза. Айне уже показалось, что он так и не отважится, не сможет, но вот мальчик поднял голову и она увидела, как его взгляд уходит куда-то в бесконечность... а потом металлические пластины шевельнулись, и правая нога Вереска оторвалась от пола. Всего несколько мгновений, смешное расстояние в пару пальцев – но он сделал это.

Сделал шаг вперед.

И еще один.

– Вот и славно, – Патрик поймал его, не давая свалиться. – Вот и молодец. Начало положено. Теперь уж точно все будет хорошо, все получится.

Идея поставить Вереска на ноги принадлежала дяде Фарра. Именно он после очередного разговора с мальчишкой принял решение, что тот должен ходить. Целую ночь сидел с пером и чернилами, а получившийся рисунок отнес в Красную Башню. Там же нашелся человек с умной головой, который сумел превратить кривоватую картинку в стройный чертеж, вполне пригодный для работы. Оставалось только найти мастера, способного воплотить идею в жизнь.