Второй шанс (СИ) - Корн Владимир Алексеевич - Страница 15

Но в любом случае Гудрон прав гарантированно — повезло. Не вырони перквизитор жадр, его бы не скрючило от боли, и тогда он с пулеметом нам такой прием устроил! Веером, сквозь кусты, одной длинной очередью…Хотя, возможно, кому-нибудь из нас и повезло бы.

— Где найти Гардиана? — без всяких предисловий начал я, едва мы только смогли отыскать более-менее подходящее место.

Не слишком годное для обороны, если нас здесь прижмут, но выбирать особо не приходилось — время безвозвратно таяло.

Пленный молчал. И мне почему-то было его жалко. Молодой, младше меня, вряд ли ему намного больше восемнадцати. Залитый кровью, он лежал на траве. С бледным до синюшности лицом, закусив от боли нижнюю губу и кадык на его худой шее двигался часто-часто, как будто он пытался что-то проглотить, но у него никак не получалось.

Пусть даже я знал — как именно попадают к перквизиторам. Сложный выбор, ценою в собственную жизнь. Когда выполняя нечто вроде обряда посвящения, нужно убить несколько человек. Из тех, кого сами перквизиторы признали бесполезными.

— Мальчик, — почти ласково обратился к нему Трофим. — Думаешь, то, что сейчас испытываешь — это боль? Уверяю тебя, все далеко не так. Если ты буквально в следующее мгновение не начнешь быстро и по существу отвечать на вопросы, узнаешь — каково это, когда болит по-настоящему.

Но пленник по-прежнему молчал, переводя с одного на другого из нас затуманенный болью взгляд ярко-синих, совсем мальчишечьих глаз.

— Времени нет, — поторопил его Остап. — У нас совсем нет времени. Потроши его. А чтобы не испытывал никакой жалости, вспомни — сколько на нем загубленных жизней уже, и сколько он может загубить сегодня.

— Сам знаю, — отмахнулся от него Трофим, чтобы полезть за ножом. — Внимательно смотрите, возможно, кому-нибудь и пригодится в дальнейшем. Если ткнуть кончиком лезвия сюда, сюда и сюда, запоет любой, и я не исключение.

— Стоп! — остановил его Янис. — Разожми ему зубы.

— Зачем?

— Разожми говорю! — уже требовательно повторил он. — Что это он там все время сглатывает?!

Трофим и разжал, все тем же ножом.

— Твою же ты медь, он себе язык по дороге сюда отгрыз! — в голосе Гудрона было не столько удивления, сколько злости. — И как вовремя не заметили?!

— И чтобы ты тогда сделал? — резонно поинтересовался Трофим. — Жгут наложил?

Борису ответить было нечего. Да и что тут можно сказать?

— Так! — протянул Слава Проф. И судя по его тону, плохие новости еще не закончились. — Не хотите взглянуть сюда?!

На шее перквизитора была свежая рана. Тонкой полоской сантиметров в пять, в нескольких местах стянутая грубыми, неровными стежками.

— Вот этого только нам и не хватало! — зло ощерился Остап. — Это что же получается, у них где-то имеется еще один вазлех?! Так хотелось верить, что мы последний сожгли!

— Или целая роща, — кивнул Проф.

— Тогда все понятно с его языком: приказ у него был.

— Уходим!

Задерживаться теперь не имело ни малейшего смысла.

— Гудрон, не забудь жгут у него забрать, — напомнил Трофим. — Ему он уже без надобности.

Трофим нам и рассказывал, что, если отгрызть себе язык, — верный способ совершить суицид.

— Так, Остап, — сказал Гудрон, пристроив жгут в нагрудном кармане разгрузки и отбирая у него пулемет, — этой штукой сам буду пользоваться. Ты бы только знал, сколько мне с ней по горам бегать пришлось! На Земле, конечно же, не здесь.

— Мелковат ты для него, — не преодолел соблазна подковырнуть его Остап. — Вон, Артемону, например, он больше бы подошел.

— Сразу видно, что человек от армии откосил, — тяжело вздохнул Гудрон. — Совсем ничего не понимает.

Остап всерьез возмутился.

— Боря, как я мог от нее откосить, если мне едва восемнадцать стукнуло, когда на эту гребанную планету угодил?!

— Ну ведь откосил же? Пусть и таким экстравагантным способом. Ладно, коротко поясню. Что есть пулемет? Правильно — порой единственный шанс уберечь своих боевых товарищей от гибели, прижав врага огнем, пока они совершают отход. Так вот, пулеметчик должен представлять собой цель, в которую трудно попасть. А Янис что? То-то же! Кстати, беру тебя вторым номером. А делом твоим будет подсчитывать павших перквизиторов. Палочкой запасись: десяток гадов — зарубка, сотня — крестик. И чтобы ни одного не пропустил!

— Теперь меня слушаем. Попробуем подойти к высотке с севера. Вдоль предгорья «зеленкой», затем углубляемся в Центр, после чего берем на нее прямой курс, — объявил я новый маршрут. — И поторопимся!

Время безжалостно уходило, и его становилось все меньше. А еще в любой момент мог раздаться грохот. Обернувшись на который, мы увидим разрушенный взрывом дом культуры. И тогда я всю оставшуюся жизнь буду винить себя в гибели стольких людей сразу.

Вообще-то нам следовало вести себя куда осторожней, но я почти бежал, увлекая за собой остальных. Очередные развалины, вплотную примкнувшее к ним строение, бывшее на Земле заводским цехом, и вот она, та самая высотка, рукой подать. Но чтобы попасть в нее, необходимо преодолеть пустошь. Абсолютную пустошь, на которой и чахлого кустика не найти, не говоря уже о чем-то более существенном, что могло бы дать хоть какое-то, но укрытие. Некоторое время мы наблюдали за многоэтажкой из цеха, тщетно пытаясь засечь в ней хоть какое-то движение. Цех перенесся с Земли со всем тем, что в нем там и находилось — станками, оборудованием, подъемным краном на рельсе под потолком. Практически ничего не тронуто, и окажись он в любом другом месте, для местных жителей его появление было бы бесценным подарком. Но кто-то или что-то распорядилось так, что он оказался в Центре, у перквизиторов, которые меньше всего хотели наладить новую жизнь.

— Сдается мне, отсюда в него незаметно не пробраться, — высказал Гудрон то, что каждый успел подумать про себя. — Ни одного подхода не вижу.

— Попробуем зайти к нему с другой стороны, — решил я, заметив, что все чаще поглядываю на часы.

— А вам не кажется странным, что по дороге сюда мы ни одного перквизитора не увидели? — сказал Проф. — Хотя бы издали, мельком, или еще как, но должны были засечь хоть кого-то.

— Кажется, — кивнул Трофим. — Тут одно из двух: либо они собрались в одном месте, либо…

— …Либо их вообще здесь уже нет, — закончил за него Остап. — Как вариант — Гардиан оставил только взрывников. Ну действительно, хоть какая бы падла попалась, пусть даже издалека.

— Тут долго можно гадать, — высказался молчун Гриша. — Но мы ведь не для этого сюда пробирались?

— Не для этого, — согласился с ним я. — Давайте-ка еще восточный край долины осмотрим. Может быть, там на кого-нибудь нарвемся.

Нам понадобился еще час, чтобы убедиться — перквизиторов в Центре нет. На меня то и дело поглядывали, пока я, наконец, не объявил.

— Возвращаемся, и на рысях.

Что бы все это не значило, Жамыхову и остальным следовало покинуть свое убежище как можно быстрее.

Эвакуацию Жамыхов начал задолго до нашего возвращения. Вернее, никто ее не начинал: она произошла стихийно, когда нервы у людей попросту не выдержали в страхе, в любое мгновение может произойти взрыв. К тому же шанс спастись снаружи куда выше. И еще больше он в том случае, если организовать панику самому, воспользоваться суматохой, и постараться покинуть долину. Но как бы там ни было, мы встретили всех далеко от дома культуры. Лера почему-то выглядела злой донельзя.

— Что случилось?! — обнимая ее, и пытаясь успокоить, поинтересовался я.

— Да этот твой Виталик руки вздумал распускать! Перквизитор тут, а он и рад стараться. То потрогает, то погладит, а я сиди, улыбайся! Еще и на ухо шепнул: «Лерочка, солнышко, мы же для пользы дела, чтобы этот гад ничего не заподозрил!»

— А ты что? — начал закипать я гневом.

— Пригласила его в соседнюю комнату. Он и рад стараться, а я коленкой ему между ног, точно, как ты учил.