Второй шанс (СИ) - Корн Владимир Алексеевич - Страница 38

Проф утверждает, спартанцы никогда не сбрасывали детей в пропасть — это фантазии Плутарха, из разряда псоголовцев или циклопов. Да и чего можно ожидать от человека, который уверен — «если на мачту корабля натянуть шкуру моржа, получится абсолютная защита от молний». Но как бы там ни было, Лариса права в главном. И еще жаль, что придется оставить ее здесь — славная девушка, и не только внешне. Но так для нее лучше: если нас поймают — что не исключено, шансов остаться в живых у нее нет. Их куда больше в том случае, если мы с Бобром попадем к своим.

— Долго они будут готовиться?

— Думаю, сегодня все и случится.

Замечательно в том смысле — праздник, все напьются, и Гардиан при всем его авторитете не сможет заставить проявлять прежнюю бдительность. Скверно только, что мое везение строится на жизнях других людей.

Ближе к вечеру в комнату заглянул Гардиан. Как всегда, без приглашения, рывком отворив дверь.

— Теоретик, собирайся, пошли, — сказал он. — Иначе все интересное пропустишь!

— Вы уж как-нибудь без меня, — попытался я отказаться.

Чтобы тут же нарваться на его бешенный взгляд.

— Ты вот что… На первый раз прощаю, но в дальнейшем имей в виду: любое мое слово, это не просьба, не предложение — приказ. Приказ, который нужно исполнить ценой своей жизни. Или ты хочешь на месте одного из гладиаторов оказаться? Устрою легко!

Дверь захлопнулась с таким стуком, что едва не сорвалась с петель. Я посмотрел на бледную как полотно Ларису.

— Здесь оставайся. И ничего не бойся.

И еще у меня мелькнула мысль — не прогнать ли ее сейчас? Грубо, как говорят — взашей. Желательно со скандалом, который должны увидеть все. Обвинив Ларису в недостаточной страсти или старательности… да в чем угодно! Чтобы потом, когда отсюда исчезну, ни у кого даже мысли не возникло, что мы были с ней в сговоре. Подумал миг, и не стал, поскольку не имело ни малейшего смысла. Все равно ведь устроят ей допрос. Утешив себя мыслью — возможно, перквизиторам будет не до Ларисы в связи со скоропостижной кончиной Гардиана. Которого обязательно убью перед тем как отсюда исчезнуть, поскольку именно он создал этот гнусный мирок.

В какой-то мере я удивился, когда, выйдя из дома, обнаружил Гардиана в окружении его людей направляющимся к месту, где время от времени появляется портал. Почему-то мне казалось — нам в противоположную сторону, туда, где расположена котловина. Похожая на гигантскую воронку, почти идеально круглой формы, она и служила перквизиторам подобием амфитеатра. К тому же именно там сновали люди, по больше части женщины, а по ее краям были установлены столы. И только затем, увидев стоявшую на коленях группу людей со связанными за спиной руками понял: вначале произойдёт эксперимент с порталом, как выразился Кондей.

Сам он, при моем приближении, наградив зверским взглядом, демонстративно сплюнул себе под ноги и отвернулся. Гардиан, как и обычно, выглядел веселым и беззаботным. Как будто и не было той бешенной вспышки гнева несколько минут назад.

— Теоретик, ты же вроде как почетный гость, поскольку еще не стал одним из нас, так что тебе предоставляется почетное право.

— Какое именно? Первым шагнуть в портал?

— Ха-ха! Ну, до этого пока не дошло, хотя ты явно к тому стремишься. Выбирай с кого из них начнем, — движением головы указав на связанных людей. — Да поскорее, портал ждать не станет.

— Вот с этого.

В своем выборе я был недолог. Для верности указав пальцем. На Кондея. Неожиданно, но мой выбор Гардиану понравился. Причем так, что он расхохотался. Заливисто, как будто услышал донельзя смешной анекдот.

— Нет-нет! — отсмеявшись, сказал он. — Кондюша мне дорог, причем куда больше тебя.

«Лжешь. Нет у тебя ничего такого, чем бы ты дорожил. Разве что собственной никчемной жизнью, да и то не факт. Но сегодня ночью и проверю. Если позволят обстоятельства».

— Давай-давай, Теоретик! — поторопил Гардиан. — Всех явно не успеем, но двух-трех точно.

Я посмотрел на жертв. Семь человек, две из которых женщины. Помоложе, вряд ли ей больше тридцати. Но с испитым морщинистым лицом, и одежда такая, что бомж бомжом. Хватает людей, которые, после того как перенесутся в этот мир, и смогут добраться до ближайшего поселения, выглядят нисколько не лучше — не всем улыбается удача оказаться недалеко от него.

Но эта, нисколько не сомневаюсь, и на Земле выглядела точно также. Другая женщина была намного старше. Чрезмерно полная, наверняка измученная многочисленными болячками, и даже беглого взгляда достаточно чтобы понять — не так долго ей и осталось. Но кто я такой, чтобы вершить ее судьбу? Мужчины выглядели ненамного лучше. Разные с виду, но всех их объединяло одно — возраст, когда единственному было меньше шестидесяти.

Рядом с тем местом, где и образовывался портал, выпирал из скальной стены козырек.

К нему-то и вела лестница. Добротная, даже с перилами, она белела свежим деревом. Если с козырька достаточно сильно толкнуть человека в спину, он точно угодит в портал. Или же нет. Но кто здесь будет обращать внимание на такие мелочи? Подумаешь, расходный материал — все равно выбраковка. К следующему эксперименту удлинят площадку на козырьке, и тогда можно повторить.

— Теоретик, десять минут осталось! — напомнил Гардиан. И обращаясь уже к своим, добавил. — Если портала не будет, вниз не спускайте. Сами видите — прямо под краем козырька водоворот. Он-то и утилизирует. Теоретик!

— Да пошел ты! — только и сказал я, поворачиваясь к нему спиной, и направляясь к своему жилищу.

Конечно же, пройти мне удалось не более трех шагов, когда с размаху воткнутый в живот автоматный ствол заставил согнуться пополам от боли.

— Гардиан! — услышал я азартный крик Кондея, и было понятно, о чем он именно спросит.

— Нет, — голос главы перквизиторов был спокоен, и даже ленив.

Ну а я пожалел о том, что не захватил с собой револьвер. Конечно же, разрядить весь барабан мне ни за что бы не дали, но две аккуратные дырочки точно по центру лба наверняка бы успел сделать. Причем обе Гардиану.

— Босс, ты что, не слышал, как он тебя послал?!

— Слышал, не глухой. Но скажи, ты бы так смог?

— Я не больной на голову!

— А он смог. Отпустите его.

К тому времени заломив руки, меня крепко держали с обеих сторон, заставив согнуться так, что я касался лбом коленей.

— Гардиан, да что с тобой?! Он тебя послал, тебя!

И вслед за этим болезненный вскрик. Когда я выпрямился, Кондей уже корчился у самых его ног.

— Дружок ты мой любезный, — голос у Гардиана был под стать его словам, — ты с кем спорить удумал? — и, обращаясь уже ко мне. — Иди, Игорь, иди. Пользуйся тем, что у меня лучезарное настроение, другим разом на тебе уже и кожи могло не быть.

— Да пошел ты! — повторил я, правда, уже мысленно.

Руки подрагивали. Не от ненависти к Гардиану, и перквизиторам вообще. Оттого, что остаться без кожи — было моим кошмаром, хорошо, ненавязчивым.

— Что-то опять случилось?

Женщины живут эмоциями, у них вообще эмпатия развита куда сильнее, чем у мужчин. Не у всех, конечно же, но те из них, которые не способны сострадать — глубоко ущербны, поскольку это против их природы. И в любом случае женщины куда легче читают по лицам.

— Да так, поругались.

— С Гардианом?! — ахнула Лариса.

И столько в ее голосе было благоговейного ужаса, что мне стало за себя стыдно. Если придет пора умирать, какая разница, какой она будет, моя смерть? В конце концов, всегда можно воспользоваться одним из тех методов, о которых рассказал Трофим. Чтобы не дать врагу насладиться своей агонией. И еще мне до ужаса хотелось сорвать с Ларисы одежду, бросить ее, покорную, на кровать, чтобы хотя бы на какие-то считанные минуты забыть обо всем.

— С ним, — я зевнул, пусть и немного натужно.

Лариса продолжала выглядеть крайне испуганной, она вздрогнула всем телом, когда где-то в глубине здания со стуком закрылась дверь.