Дополнительные обязанности секретаря - Орлова Тальяна - Страница 12

– Ну да… помнишь, мы раньше встречались, а потом расстались?

Глупее этого разговора ничего так сразу и не придумаешь. Но я свел брови, тряхнул головой, чтобы прийти в себя, и поинтересовался почти нейтрально – новая мысль меня так потрясла, что я даже руку Лики выпустил:

– Я не понял, а кто сейчас в мэрии выигрывает тендер, если мы оба здесь?

Я вообще перестала что-либо понимать в Артуре Андреевиче. Чем больше я ему приносила результатов от его дурацкой затеи, тем более странно он себя вел. Для начала я уже вечером пятницы сообщила ему по телефону:

– Поздравляю, Артур Андреевич! Благоустройство нового спального района – ваше!

– С чего вдруг такая уверенность? – он быстро собрался.

– Потому что Мамонтова на торгах не будет.

– Он сам так сказал? Но… это просто глупо с его стороны – уступить мне сделку без боя…

– Нет, дело в том, что я его в понедельник тащу на море. Кстати говоря, весь мой рабочий день вы оплачиваете по уговоренному тарифу. И уж определенно не сможете сказать, что я играю не на вашей стороне.

Он долго молчал, непонятно о чем размышляя. Затем сухо попрощался, забыв даже поблагодарить.

Однако оказалось, что ему мало таких бонусов, он словно мне не доверял и постоянно контролировал наши перемещения, спрашивая через СМС, точно ли мы поехали и куда конкретно, не сняли ли номер, много ли людей на пляже – в общем, всякую чушь. Но, если честно, то мое влюбленное сердце во всех этих вопросах улавливало неприкрытую заботу. Царев о Даниле очень плохого мнения; вполне вероятно, считает его заодно и насильником – и потому хотел убедиться, что я хотя бы в безопасности. И, если уж признаться откровенно, то он в своих опасениях не так уж сильно ошибался – нет, Данила не собирался меня насиловать или обижать, но уж очень напористо перешел к откровенным ласкам в воде. А я еще несколько минут соображала, отчего не возмущалась этому факту. Даже тогда, когда он сжал мой сосок, забравшись ладонью под лиф купальника, и когда беспардонно запустил вторую руку вниз. Я остановила, почти обездвиженная своим смущением, но мой протест даже в собственных глазах выглядел нерешительно. Моя реакция была обусловлена совсем не тем, что я впервые в жизни была прижата к такому потрясающему и сильному телу, хотя и это некоторую роль сыграло. Но причина скорее всего содержалась в самом отношении к Мамонтову, так неожиданно и ярко осознанному.

Вопреки всем моим установкам и личным предпочтениям, он мне нравился. Какая банальность – выбирать идеально сложенных сероглазых блондинов, этот шаблон еще в подростковом возрасте набил мне оскомину. Но в компании Данилы я буквально оживала и совсем не раздражалась его легкомыслию. Оказывается, я раньше даже не замечала, в каком напряжении находилась в последние недели – влюбленность держала все мое тело в тугом узле. А тут неприкрытое обожание, искренние комплименты и горячий взгляд – просто так, просто за то, что я здесь. И это оказалось лекарством для сердца. Я могла глупо пошутить – и он тут же поддерживал веселый тон. Я могла пересказать какую-то историю из своей жизни, в которой нечем гордиться, – и он смеялся от всей души, отыскивая в моем характере какие-то грани, которым давал точные определения. И даже его откровенное желание затащить меня в постель не злило, а напротив, раззадоривало, провоцировало вести себя примерно так же. Как будто мы соревнуемся в «кто кого перетянет» и наслаждаемся самим этим процессом. Заодно он ради меня отказался от выгодной сделки – и это яркий показатель того, что заинтересован серьезно, а такое желание не может не греть самооценку. И, клянусь, если бы я уже не мучилась влюбленностью в своего шефа, то сейчас бы сама усложнила правила этой забавной игры. А может, так и поступлю? Для полной реабилитации от болезненной зависимости!

Вот только увидев на берегу Царева, я вмиг забыла о Даниле и на несколько секунд была парализована: сначала его позой, которая с самого начала вызывала во мне неосознанное влечение, а потом и мыслью – какого черта он здесь забыл? Неужели он именно для этого спрашивал, где мы находимся? Но ведь одним этим маневром он всю мою легенду в море вышвырнул! Я что-то бубнила, пытаясь расставить хоть какие-то акценты, но в себя окончательно пришла после разумного вопроса здравомыслящего Мамонтова:

– Я не понял, а кто сейчас в мэрии выигрывает тендер, если мы оба здесь?

Царев перевел хмурый взгляд на него:

– В душе не гребу. Достанется какому-то новичку – как выигрыш в лотерею. Или не достанется, тогда торги проведут в другое время. А я тоже заслужил день отпуска. Не возражаете, Данила Владимирович?

И, развернувшись, пошел звать администратора – видимо, приказывать своим отработанным безапелляционным голосом добыть ему шезлонг и поставить именно под наш зонтик. К его удаче, он был гигантским, Данила заранее постарался, а теперь, наверное, жалеет. И именно потому в тоне последнего зазвенела издевательская нотка:

– Артур Андреевич, вы никак не можете остаться здесь – тут же везде песок, люди, бактерии. Мало ли, какая зараза витает в воздухе!

– Переживу, – бросил тот, не обернувшись. – Но рад, Данила Владимирович, что вы так честно называете себя заразой. Мое уважение.

Что он творит?! Зачем он это творит? То есть я через себя переступила, чтобы нейтрализовать его конкурента, но он, вместо получения трофея, сейчас расстегивает белую рубашку и закатывает рукава? Я готова была схватиться за голову или зарыться в песок. Мне-то что теперь делать? Уйти, оставить их вдвоем ругаться без прослойки в виде меня? Или остаться и посмотреть, кто победит, если дело дойдет до драки? Данила, конечно, больше габаритами, но хладнокровный Артур являет собой тихий омут с самыми непредсказуемыми чертями…

Данила остановил меня, придержав за локоть:

– Лика, послушай. Во всех остальных случаях я бы посоветовал: сначала разберись в чувствах к своему ревнивому дятлу, а уже потом прыгай в чувства ко мне. Но в случае Царева я такого выговорить не сумею. Потому не могу в твоей ситуации применить правило «Сначала без меня закрывай старую историю, а потом начинай новую», ведь вообще не понимаю, как к нему может возникнуть даже легкая симпатия.

– Разве он некрасив? – я не понимала эту насмешку.

– А разве я некрасив? Дело ведь не может быть только во внешности. На нее падки только полные дуры, у которых под оболочкой так же пусто.

Значит, я полная дура. Немного обиженная, пошагала дальше, выбрав все же посмотреть на продолжение аттракциона. Еще раз бросила взгляд на профиль босса. Красивый черт, но все же не только оболочка в нем привлекает – он очень умный, сдержанный и немного таинственный. Одни сжатые до тонкой полоски губы чего стоят – всякий раз заставляют соображать, что он скрывает под таким выражением лица.

Заняла свой шезлонг, который теперь оказался посередине, Данила сел на свой и протянул:

– Кажется, пора переходить на алкогольные напитки. Проще вызвать потом водителя, чем пережить этот день. Как вы нас нашли, уважаемый Артур Андреевич? Или вы в свою бывшую девушку маячок вставили – легко представить, учитывая ваш параноидальный характер.

– Я вас и не искал, – ответил ему Царев монотонно. – Просто решил отдохнуть немного, приехал сюда и увидел знакомые лица. Совпадение.

– То есть вы на пляж осознанно ехали в деловом костюме? Или просто еще не дозрели до переодевания?

– Это не деловой костюм, Данила Владимирович. Я в быдловские шорты с пальмами не наряжаюсь даже дома.

– Не удивлен.

– Странно. А я-то думал, что вы удивляться способны даже мороженке – вы очень удачно тормознули развитие в семилетнем возрасте.

Я почти не слушала их переругивания, но до меня только теперь доходила целиком фраза Мамонтова, который назвал Артура «ревнивым дятлом». Понятно, что он обманут и оценивает ситуацию, исходя из выданной ему информации, но… если хорошенько подумать, если внимательно посмотреть…