Жизнь (СИ) - Ларосса Юлия - Страница 48

Гаспар уже стоял напротив и смотрел на меня сильным взглядом, которым влиятельные полководцы или очень дорогие психоаналитики внушали силу в разуверившихся людей.

– Зоя, ты должна бороться. Ты должна сражаться!

– Я не могу, – разбито прошептала я, опуская руки. – Я не боец, Гаспар. Я художник…

Он подошел ко мне и взял за плечи:

– Но даже в поэте живет воин, способный защитить и себя, и свою любовь.

Гаспар вынудил меня взглянуть на него и улыбнулся.

– Если бы только знать, что я нужна ему со своей любовью. Только я. А не выполнение клятвы и обретение денег, которые прилагаются ко мне.

– Ох, Зоя! – протянул Гаспар и обнял меня.

Я не смогла сдержаться и расплакалась, уткнувшись в его реглан. Этому человеку можно показать свою слабость. Он не предаст и не воспользуется этим против меня. Уверенность в этом зашкаливала.

– Как насчет американских гамбургеров? – спустя некоторое время, спросил он мою макушку.

Я, все еще всхлипывая, подняла голову:

– Что?

– Хочу угостить тебя своим любимым блюдом, – он бодро улыбнулся. – Вернее, единственным блюдом, которое я могу приготовить. Уверен, тебе понравится. К тому же, я просто теряю сознание от голода!

Мои глаза впечатывали в мозг зрелище. Они запоминали момент измены – поцелуй жены с другим мужчиной. Я почти чувствовал, как они целуются. Я знал вкус ее губ. Я помнил, как она стонет, как целует в ответ…

Я шумно выдохнул, откинулся на спинку кресла и, сжав кулак, приложил его к губам. Я наблюдал, как эта мерзавка наставляет мне рога. Я изучал видеозапись с квартиры Зои. Тот самый вечер, после выставки ее картин. Ксавьер полез к ней, а она не отстранилась. Не остановила его, не влепила пощечину и даже не ушла.

Без звука я мог лишь догадываться, о чем они говорят. Наверное, сожалеют, что находятся под прицелом камер. Планируют перейти в спальню и там…

Грохот от моего удара кулаком по столу нарушил тишину кабинета. Злость поглотила меня словно темная и мрачная пропасть. Я прикрыл глаза и медленно выдохнул, пытаясь потушить дикий пожар внутри. С каждым разом мне все тяжелее владеть эмоциями. Я менялся и оказался не в силах это остановить.

Ох, черт! Говорю как тряпка!

Я решительно удалил все файлы с видеозаписями из компьютера. Откинулся на спинку кресла и, сложив ладони треугольником перед собой, прислонил пальцы к губам. Глаза закрыл, дышал ровно, медленно втягивая воздух через нос.

Никто и ничто не заставит меня измениться.

Пока я сам этого не захочу.

Пока не позволю переменам войти в мою жизнь.

Я несгибаем в собственной власти.

Вечер снова подступал к Барселоне. Зима входила в свои владения робким снежком, смешанным с каплями осеннего дождя. День уютно подходил к концу, несомненно, благодаря мерцающему огню в камине, вкусному фасфуду в исполнении американца Гаспара и красному вину, которое оказалось в моем баре.

Атмосфера, которой окутал меня Гаспар, расслабила и утихомирила нервное состояние. Мобильный снова был выключен и никто не смел вторгаться в мое исцеляющее пространство. Лишь иногда звонил телефон Гаспара, прерывая его очередной рассказ о проделках братьев Эскалант с его участием. Несколько звонков относились ко мне, но тактичный собеседник отвечал за меня. Он знал, как правильно говорить и это было его уникальным талантом.

– Виктор всегда питал слабость к автомобилям, – снова начал он.

Сел за стол после очередного разговора по телефону и долил нам еще вина.

– Он первый стал клянчить у отца уроки вождения. Давид сам учил его и иногда брал с собой равнодушного старшего сына. Себастьян никогда не просил его об уроках, он просто наблюдал, как учился брат. Даже в детстве, он был чертовски своенравен, горд и сдержан. Аристократ с пеленок!

Я не подавила улыбку нежности, когда представляла того самого мальчугана с фотографий, которые видела в доме Солер.

– Как-то раз Давид, взяв своих сыновей, отправился за город на рыбалку. Им было по двенадцать и одиннадцать лет, кажется. Но случилась неприятность – герцог, выгружая снасти из багажника, не заметил, как дверца амортизировала, опустившись на пару сантиметров, и ударился головой, получив кровоточащую ссадину. Нужно было возвращаться, но ехать за рулем он не мог из-за кровотечения. А Виктор был слишком мал, неопытен и горяч. Он, буквально, требовал у отца дать ему ключи и не ждать пока прибудет помощь. На выручку пришел молчаливый и спокойный Себ. Он просто взял ключи у отца, сел за руль и завел автомобиль. Давид и Виктор с отвисшими челюстями наблюдали, как тот выкрутил руль и, с манерой опытного водителя, подъехал к ним.

– Он брал уроки тайком? – восхищаясь, выразила я свою догадку.

Гаспар усмехнулся и отпил из своего бокала.

– Они задавали ему такой же вопрос, когда он вез их в больницу. Не сразу, но Себастьян все же ответил. Спокойно передернув плечами, этот двенадцатилетний парнишка, отчеканил, что просто наблюдал, как водил машину отец и его водитель. «Разве это сложно?» – спрашивал он их.

– Невероятно! – пришла в восторг я. – Но в стиле Себастьяна.

– Это точно! – рассмеялся тот и поднял бокал, давая понять, что пьет в его честь. – За будущего герцога Торегросса!

Моя улыбка погасла, и это заметил Гаспар:

– Прости. Не подумал.

– Нет, все в порядке! – я попыталась заверить его и обмануть себя. – За… Себастьяна!

– Покажи мне свои новые работы, пожалуйста! – попросил меня Гаспар, явно желая перевести тему в безопасное русло.

Он же не знал, что эта часть моей жизни также тесно связана с Эскалантом.

– С удовольствием! Они в студии.

Мы вошли в комнату, и я включила свет.

– Ну, вот они, – развела руками я. – Пойду, принесу сюда бокалы.

– Давай я… – дернулся обратно галантный Гаспар, но я его остановила:

– Нет, лучше осмотрись. Может тебе что-то приглянется, и я смогу тебя отблагодарить картиной.

Я пошла в сторону кухни. Голова немного кружилась от выпитого алкоголя, но взамен давала такую нужную легкость.

Черт, а мне нравиться это чувство! Главное – не спиться.

Раздумывая над этим, я прошла через холл, держа направление к столу с бутылкой вина и двумя бокалами, мимо стоящего у входной двери Себастьяна Эскаланта в сером джемпере, стальных брюках и черном пальто…

Так! Стоп!

Я замерла на секунду, а после резко повернулась, уверенная, что он – плод моего воображения.

– Себастьян?! – выдохнула я.

В том, что передо мной реальный человек, убедил аромат его духов и взгляд, которым он окидывал меня, окружающую обстановку и, конечно же, недопитое вино в бокалах. В двух бокалах.

– А я умею делать сюрпризы, согласна? – голос Себастьяна отдавал иронией, взгляд пронзал ледяной стужей, а улыбка – презрением.

От его присутствия в ушах забурлила кровь подогретая вином. Сердце скакало в груди от счастья видеть его, слышать, чувствовать.

– П-привет, – мямлила я.

И ненароком опустила взгляд на огромный букет синих роз в голубой круглой коробке, которая стояла у его ног.

– Зоя, портрет просто невероятно эмоциональный… – приближался голос Гаспара.

Моя голова дернулась в его сторону, и я увидела, как он, так и застыл на полпути в гостиную.

– О, Себастьян! Рад тебя видеть, дружище!

Мой взгляд вернулся к Эскаланту, и я подметила, как нервно начала пульсировать жилка на его шее, а обращенные ко мне глаза передавали уничтожающую ярость.

– Одного Ксавьера тебе не хватило? – процедил он сквозь усмешку.

– Что?.. – отшатнулась я.

– Себ, ты все не так понимаешь! – примирительно подняв руки, шел к нам Гаспар. – Я…

– У тебя, очевидно, страсть к женщинам Эскалантов? – суженные глаза-молнии теперь расстреливали Гаспара.

Тот опустил руки и перестал улыбаться. На его лице отразилась обида, которую причинили слова Себастьяна.