Зоя (СИ) - Ларосса Юлия - Страница 51

Себастьян очень ранимый и чувствительный человек, который слишком долго был ответственным примером для подражания. Да, он не хочет любви. Она ему попросту не нужна. Мое сердце сжалось от таких слов, даже дышать стало тяжело.

— Но он не понимает одного, — продолжила Латти. — Любовь приходит неожиданно. В тот самый момент, когда ее особенно не ждешь.

Любовь проникает в сердце того человека, который больше всех отрекается и не принимает ее. И чем быстрее он будет бежать от любви, тем стремительнее она настигнет его.

***

Ночная мгла поглощала меня с беспощадным удовольствием. Она пожирала меня вместе с лесом, по которому я блуждал. Ветки кустов царапали мою кожу. Холод обжигал. Тьма давила на глаза. Лишь свет луны освещал мне путь.

Но куда я направлялся?

Вперед. Сворачивать нельзя. Назад возвращаться запрещено.

Только вперед! Всегда вперед, даже если страшно и давящая обреченность сжимает все внутри.

Сдаваться нельзя. Отступать запрещено. Уж лучше гибель, чем поражение!

Вдруг я оказался на вершине горы. Снег залипал мне глаза. Мороз лишал чувствительности. Ветер разрывал одежду.

Я с трудом осмотрелся. У подножья россыпь домиков. Маленьких, с одинаковыми крышами и безлюдными. Они пустые. Безжизненные. Они подобны мне.

Я закричал от осознания этого, но мой крик заглушил вой ветра. Меня никто не услышит. Меня никто не спасет.

Мои глаза вдруг распахнулись, и я увидел дрожащую лунную дорожку на морской глади. Резко вскочив, я быстро оглядывал знакомый интерьер спальни. Сквозь тревогу я понял, что реальность возвращалась ко мне.

Я дома. Это просто сон. Один из тех странных и мрачных снов…

Снова лег на свою постель и отвернулся от панорамного окна. Нужно еще поспать. Завтра трудный день.

В просторном спортзале пентхауса Виктора Эскаланта проходил поединок кэндо. Дерзкий бой между двумя мужчинами, одетыми в традиционную экипировку темно-синего цвета, состоящую из кимоно «кендоги», штанов-юбки «хакама», защитного пояса «тарэ», нагрудника «до», шлема «мэн» и рукавиц «коте».

Два меча «кэн» сходились и расходились во время рубящих выпадов современных самураев. И если бы не громко звучавшая музыка из мощных динамиком, то был бы слышен скрежет металла оружия, мягкие шаги босых ног воинов и название приемов, которые они выкрикивали.

Ловкие повороты и умелые отражения опасных ударов выдавали высокий уровень подготовки мужчин. Каждое их движение четко продумано и слажено, от чего зрелище чрезвычайно завораживало. Именно поэтому вошедшая в комнату Злата Эскалант остановилась и стала наблюдать, как ее муж и деверь сбивают спесь друг с друга. Один из бойцов присел, позволяя мечу соперника пролететь у себя над головой. Потом сделал крутой разворот и, поднявшись на ноги, ткнул острием в шлем противника. Тот явно опешил и сделал шаг назад. Побежденный выронил меч и поднял руки, давая понять, что бой окончен его поражением.

— Большие мальчики — опасные игрушки! — сделав музыку тише, подметила с улыбкой Злата и подошла к мужчинам, которые уже сняли шлемы.

— Доброе утро, крошка! — пробормотал Виктор, целуя жену.

Он обнял ее за талию и повернулся к своему брату, который только что выиграл поединок.

— Это запрещенный прием, Себастьян!

— Иначе бой затянулся бы на неопределенное время, — будущий герцог улыбнулся и подобрал меч брата.

Не спеша он направился к дальней стене, специально отведенной под холодное оружие. Расположенные на индивидуальных пьедесталах мечи, сабли и шпаги блестели, отражая лучи утреннего солнца. Себастьян развесил «кэн» на пустующие места в самом центре этих опасных игрушек.

— А можно драться ненастоящими мечами? — озадаченно спросила Злата.

— Не так весело биться этими бамбуковыми деревяшками! — фыркнул Виктор и, отстранившись от жены, принялся развязывать перчатки.

— Ах, ну да! С острыми и огромными ножами намного веселей калечить друг друга! — иронизировала та.

— Во-первых, — улыбнулся ей Себастьян, развязывая свою экипировку, — это не ножи, а «катаны». Во-вторых, мы с братом очень опытные бойцы в данном боевом искусстве. Риск минимален.

— Но не может отсутствовать полностью? — не унималась Латти.

Себастьян взглянул на брата и покачал головой, явно насмехаясь над переживаниями невестки.

— Крошка, я обещаю, — пришел на выручку Виктор, обнимая жену со спины и целуя в шею, — с этого дня мы будем тренироваться только бутафорными мечами!

— Что?! — охнул старший брат.

— Спасибо, любимый! — улыбалась довольная Латти, наслаждаясь объятиями мужа.

— Все ради тебя, любимая! — продолжал мурлыкать Виктор.

— О черт! — положив ладони на бедра, воскликнул Себастьян. — А этот новый Виктор — редкостный зануда и подкаблучник!

Виктор, обхватив лицо жены ладонями, поцеловал ее в губы и повернулся к брату.

— Этот новый Виктор — счастливая версия прежнего. Я в душ! — он повернулся в сторону двери и уже на ходу добавил: — А вот твоя версия, братец, уже давно устарела и требует срочного обновления!

Он скрылся за дверью, оставив Себастьяна и Злату наедине. Молчание напряженно выстукивало настенными часами в японском стиле, которые напоминали солнце, восходящее над горой. Невестка испытывающее смотрела на деверя, словно безмолвно пыталась все сказать.

— Что-то не так, Злата? — он криво улыбнулся одним уголком рта. — Ты ведь понимаешь, что я пошутил? И, судя по твоему грозному виду, весьма неудачно…

— Как ты мог, Себастьян? — перебила его Латти, сощурив глаза. — Как ты осмелился такое предложить ей?!

Улыбка аристократа утратила намек на извинения и приобрела изгиб сарказма. Он устало вздохнул и скрестил руки на груди:

— Нажаловалась?

— Поделилась, Себастьян! — резко исправила она его.

— Вот как это теперь зовется? — издевка искрилась в его тоне.

Себастьяна направился к выходу из спортзала, давая понять о своем категоричном нежелании разговаривать на эту тему.

— Одинокая наивная девочка, — но Злата неуклонно следовала за ним. — Сирота без друзей и родственников, которая доверилась тебе, а ты…

— А она в курсе, что ты из жалости дружишь с ней? — резко повернулся он к ней лицом. — Если проанализировать твои слова, то это почти факт!

Латти отшатнулась, будто он отвесил ей пощечину.

— Сочувствие и жалость не одно и то же!

— Звучит как оправдание! — зло оскалился тот.

Злата ошеломленно смотрела на человека, которого теперь явно стала уважать меньше:

— Зачем ты так со мной?.. Разве я заслужила?

Себастьян шумно выдохнул, сделав движения плечами. Его глаза впились в лицо невестки, и он заговорил:

— Видимо, ты принимаешь меня за Виктора. Это твоя главная ошибка. Позволь я внесу ясность! Я высокоморальный мужчина, который четко дает понять девушке, что нужно от нее и чего ей ждать взамен. Я не сплю с женщинами, которым клянусь в вечной любви, а после — включаю в черный список.

Латти на миг опустила глаза, скрывая собственное поражение в этом поединке.

— Так… поступал Виктор? — тихо спросила она.

— Нет, наш дядя! — ехидный тон Себастьяна эхом зазвенел в комнате.

В повисшей паузе он выжидающе смотрел на нее. А когда минута тишины завершилась и пошла следующая, развернулся и пошел к выходу.

— Знаешь, Себастьян, — ее голос заставил его замереть у двери, но не обернуться. — Когда-нибудь твоя идеальная жизнь покажется тебе жалкой репетицией, состоящей из одних правил и законов. А для настоящей жизни рядом с тобой уже никого не будет.

Он ничего не ответил и просто вышел, оставив невестку в пустом

спортзале.

***

— О, Ронни! Здесь все так, как я и хотела! Безупречно! — восхищалась я, стоя посреди просторной квартиры-студии.

–— Я знала это! — довольная собой Вероника прохаживалась по комнате, которая скоро будет моей гостиной.

Сейчас она служила кухней, гостиной и прихожей. Вся обстановка состояла из небольшого дивана, двух кресел, кофейного столика, встроенной кухни и барной стойки с высокими стульями. Три больших окна впускали много света и обещали столько же каталонского воздуха, если распахнуть их, отодвинув зеленые шторы, дополнявшие цветовой фактурой стены и кремовый паркет.