Миледи и притворщик (СИ) - Ванина Антонина - Страница 166

Не успело стемнеть, как мы набрели на сказочный оазис. И не глубокие воды с высокими пальмами и зеленью вдоль берега поразили меня. Меня обескуражил дождь – мелкий и затяжной, он шёл точно над озером из похожего на перину облака и прекратился лишь ближе к вечеру, чтобы утром начаться вновь. В этом удивительном оазисе, скрытом от солнечных лучей я вновь вспомнила, что такое прохлада и даже озноб.

– Оазис Слёз, – многозначительно сказала младшая камалистка, оглядывая окрестности. – Говорят, он стоит здесь со времён Ненасытной сатрапии. Его не смогло иссушить солнце, не смогли замести пески. А всё потому, что в давние времена на этом самом месте голодная толпа убила дочь ненасытного сатрапа. Она вышла к людям, чтобы раздать им хлеб, а они оказались больше свирепыми зверьми, чем благодарными людьми. В память о сострадательной дочери сатрапа богиня небес уже много веков проливает слёзы над её могилой. Если испить эти слёзы, можно познать всю боль и мудрость небесной повелительницы.

Не знаю на счёт боли и мудрости, а наши обессиленные, но ведомые заклинанием верблюды упали прямо на поросший травой берег озера и, вытянув свои длинные шеи, всё пили, и пили, и пили…

Мы и сами, наконец, смогли утолить многодневную жажду. Но, стоило ей уйти, как всех нас посетил голод – уже несколько дней у всех нас не было ни сил, ни желания сжевать галету или солёный огурец из жестяной банки. Теперь же мы накинулись на наши скудные запасы, даже развели костёр над лужицей нефти, чтобы сварить рис.

Мы набирались сил в мрачном оазисе два дня. Всё это время камалистки не отходили от своего лагеря, что разбили на противоположном берегу озера. Нас это почтительное расстояние более чем устраивало, но стоило нам собраться в путь и направиться на юг, как позади тут же послышались шаги мозолистых верблюжьих ног. Камалистки ехали позади нас, выдерживая дистанцию. И это походило на преследование, пока Шанти не сказал:

– Они же держат путь к кладбищу голов. А кладбище лежит где-то около Города Ста Колонн. Нам просто по пути. Нутро служительниц Камали, конечно, отвратительно, как и суть их кровавой богини. Но даже они порой готовы протянуть руку помощи. Стало быть, не всё человеческое внутри них отмерло. Пусть едут следом. Нам они больше не опасны.

Всю ночь словно мотыльки мы ехали на свет беззвучных молний, что одна за одной били по Городу Ста Колонн. Вернее, сам город мы по-прежнему не видели, но Шанти был убежден, что мы едем именно к нему.

На рассвете гроза прекратилась, но тяжелые тучи так и не расступились. И самое поразительное, что они были вовсе не чернильного цвета, а переливались зелёными и голубыми отблесками. Никогда не видела ничего подобного. Кажется, будто молнии вспыхивают внутри облаков и никак не могут вырваться наружу.

Глядя на небо, я снова вспомнила о своём ремесле фотографа. Пусть в Фонтелисе мне не поверят и обвинят в ретуши и ручной раскраске кадра, но я все равно сделаю снимок необычных облаков и представлю это чудо природы публике.

После шестичасового привала со спешным ужином и прерывистым сном мы снова двинулись в путь. До заката было далеко, но небо успело помрачнеть ещё больше, чем на рассвете. Солнце так и не сумело пробиться сквозь тяжёлые тучи, только вспыхивающие в них зелёные огни озаряли медные пески причудливыми тонами. Между барханами то и дело сверкали странные отблески, подозрительно похожие на блики, отражённые от металла. Это ведь именно то, о чём думаю?

– Город Ста Колонн, – завороженно произнёс Чензир. – Ста золотых колонн. Это он!

Словно обезумевшие, мы ринулись к манящим огням, и вскоре увидели их – колонны легендарного города. Была ли их здесь сотня или нет, я так и не успела понять, но уяснила одно – они вправду золотые. Вот только высотой не больше Иризи. Одна череда колонн замыкалась кольцом вокруг следующего кольца, а то – вокруг третьего, а третье– вокруг четвёртого.

Чем дальше мы въезжали в город, тем больше меня удивляли его приземистые колонны. Что за минимализм? Никогда не замечала ничего подобного в сахирдинской архитектуре. Напротив, чем выше и помпезнее, тем лучше. А тут… Видимо, врали легенды, не хватило у ненасытных сатрапов золота для прославления своей столицы.

Вернее, так я думала, пока не увидела двухметровый конус из каменных блоков, что затесался меж колонн. Какое странное изваяние. Очень похоже на крышу дозорной башни, но что делать крыше на уровне земли? Что она может прикрывать, если… Так, стоп! А сама башня, стало быть, лежит под песком? И большая часть всех колонн тоже?

– Как же много принесли сюда песка ветры за тысячу лет, – озадаченно произнесла Иризи. – Теперь Город Ста Колонн лежит внизу, под нашим ногами.

Я невольно опустила глаза и попыталась напрячь воображение. Это сколько же тонн песка погребли под собой целый город? Сторожевые башни сахирдинских городов поднимаются над улицами на десять метров, не меньше. А здесь от них остались только верхушки. И колонны… О боги, сколько же здесь золота скрыто под песками? Теперь я верю, что ненасытные сатрапы пустили по миру всех своих подданных, чтобы возвести такие грандиозные изваяния. И это надо увековечить.

– Лео, помоги мне взобраться на колонну. Хочу снять общий вид мёртвого города.

Пока я слезала с верблюжьей спины и карабкалась на плоскую площадку колонны, он услужливо подстраховывал меня, пока я не выпрямилась во весь рост и не взяла в руки камеру.

Внезапно над головой промелькнула тень и с гиканьем унеслась прочь. От неожиданности я чуть не свалилась с постамента. Что это было? Кто реет надо мной в небе?

Разгадка нашлась быстро – на соседнюю колонну уселась массивная птица с голой шеей, а Иризи напомнила мне подзабытую фразу:

– Стервятники стерегут золото.

Точно, сказитель на базаре так и описывал окрестности горы Фум – вокруг лишь пустошь и падальщики, что охраняют сокровища давно исчезнувшей сатрапии. Всё сходится. Значит, мы на верном пути.

Массивные хмурые птицы недобро поглядывали на нас с верхушек дальних колонн, и Леон резонно заметил:

– Упитанные птахи. И чем они только здесь питаются?

И вправду, чем? В этой пустыне я давненько не видела живых существ. Может и стервятники их редко видят, вот с надеждой и таращатся на нас?

– Слушай, Эми, слезай-ка ты оттуда.

Леон подал мне руку, и я поспешила спуститься. Что-то не нравится мне здесь. Слишком мрачная атмосфера. И гнетущая. Вон, даже Гро она не нравится, то-то он принялся порыкивать на птиц.

Позади послышался поднадоевший нам всем хриплый смех – это камалистки доехали до заветного Города Ста Колонн и начали бегать по его развалинам, всё время что-то выкрикивая и пугая рассевшихся на колоннах стервятников:

– Стражи города, проснитесь! Очнитесь от долгого сна! Дочери Камали пришли!

– Вот радость-то, – раздражённо буркнула себе под нос Иризи.

А стервятники уже вспорхнули с насиженных мест и начали кружить над нами, навевая безотчётный страх.

– Ну же, покажите нам вход в сердце города, – продолжали неистовствовать камалистки. – Проведите к усыпальнице сатрапов! Отдайте нам их головы! Мертвым головы больше не нужны!

Птицы всё кружили над колоннами, пока одна их них не метнулась к земле. Кажется, она ухватила клювом добычу. Какая-то она мелкая, болтается на длинном хвосте и пронзительно пищит. Мышь? А почему тогда у неё задние лапы как у лягушки? И уши непомерно длинные. И этим питаются здешние падальщики? Не густо. А чем питается сама мышь? Что-то я не видела нигде в окрестностях даже пучка старой травы.

Внезапно одна из камалисток подскочила к стервятнику, сдула с раскрытой ладони колдовской порошок, и чёрное облако обволокло птицу с добычей в клюве. Стервятник замер, словно его парализовало. Мышь тоже прекратила трепыхаться, а камалистка беспрепятственно вытащила тонкий хвост из птичьего клюва и положила странную мышь себе на ладонь.

– Братец-тушкан, – начала приговаривать она, – уж коль я спасла тебя от верной гибели, будь добр, открой дверцу в усыпальницу сатрапов. Покажи нам, куда идти…