Миледи и притворщик (СИ) - Ванина Антонина - Страница 174

Я бежала со всех ног, а расстояние между нами сокращалось так непростительно медленно. Ещё чуть-чуть, и Шанти войдёт в рощу, где за незримыми огненными вратами пылает жар пепелища.

– Нет! – в отчаянии крикнула я. – Шанти, стой, не ходи туда! Не делай этого!

А он будто не слышал меня и всё шёл и шёл навстречу своей погибели…

В три прыжка я настигла Шанти и вцепилась ему в плечи, заставив его развернуться.

– Шанти, это ловушка, – попыталась я достучаться до него. – там, куда ты идёшь, только смерть. Не надо, прошу тебя. Ты же сгоришь заживо.

– Не сгорю, – с грустью в улыбке ответил он. – Я просто уйду через ещё одни огненные врата в другой мир.

– Что ещё за мир?

– Тот, откуда трудно вернуться.

– Нет, – поражённо выдохнула я, стоило мне осмыслить то, что имеет в виду Шанти. – Зачем тебе идти в мир мёртвых? Очнись! Ты же живой. И твоя родственница ещё жива. Наверняка, её можно вылечить. Попросить лекарства у корабельного доктора, попросить Рагнара привезти их в Фарияз.

– Неужто ты думаешь, что я не сделал всё возможное, чтобы спасти Санджану?

По его глазам я поняла, что он действительно сделал всё и даже больше. Вот только всё было тщетно.

– Сколько раз я показывал Санджану доктору, сколько раз он заставлял болезнь отступить, столько же раз она возвращалась вновь. Боги не терпят обмана, они хотят забрать причитающуюся им душу. Я думал, что хотя бы чудодеи смогут помочь мне выкупить жизнь Санджаны у высших сил, но камней им оказалось мало. Нужна другая плата за чудо. И я не посмею отступить.

О боги, Шанти желал отыскать огненные врата в надежде выменять здоровье родственницы на камни из волшебного мира, а вместо этого получил ультиматум – одна жизнь в обмен на другую.

– Но ведь так нельзя, – только и оставалось сказать мне. – Нельзя сдаваться, нельзя покорно идти на смерть даже ради родного человека?

– Смерть для вора – слишком мягкое наказание, – услышала я категоричный голос шатенки. – Укравший у богов храмовую казну должен лишиться духа и до конца своих дней корчиться от болезней и мук. А укравший у богов причитающийся им дар, должен отдать им самое дорогое взамен.

– Свою душу?

– Своё время, – был мне чёткий как приговор ответ.

– Время? Что это значит?

И Шанти ответил:

– Годы моей жизни в обмен на годы, которых не будет у Санджаны, если я не пройду через врата и не попаду в Пустошь Забвения. Там нет ни дня, ни ночи, ни лета, ни осени. Там никто не видит, как годы сменяют друг друга, а время утекает, словно песок сквозь пальцы. Это время я и хочу отдать Санджане, чтобы она жила.

Сколько покорности и смирения в его словах. Не понимаю! Это ведь я умирала в Санго от укуса змеи, а Шанти не сдавался и боролся за мою жизнь. Почему же за свою не хочет побороться?

– Прекрати, перестань, – не выдержала я и с досады толкнула его ладонями в грудь, вдруг боль заставит Шанти прийти в себя. – Ты не должен так поступать. Даже если твоя троюродная сестра тебе близка и дорога, неужели она хотела бы принять от тебя такую жертву?

– Она ещё малое дитя, ей не понять такой дилеммы.

Дитя? Так вот в чём дело…

– Эмеран, не думай обо мне плохо. Я не ухожу в Пустошь Забвения навсегда. Может лет через тридцать, а может через пятьдесят я смогу вернуться обратно, в наш мир, когда Санджана доживёт до конца свою долгую и счастливую жизнь. Пусть я вернусь обратно глубоким стариком, но я ещё смогу дожить оставшееся мне. И все оставшиеся дни я буду помнить о тебе. А ты будешь вспоминать меня всё это время?

Буду ли? Да он издевается? Неужели за все те недели, что мы вместе странствуем по пустыне, он так и не понял, что мне до конца своих дней не забыть его?

Я так и не смогла выдавить из себя ни слова, а Шанти тихо сказал:

– Позволь мне попросить тебя напоследок.

– Нет, не позволю, – пытаясь сдержать слёзы, отрезала я, но он не стал обращать внимание на моё упрямство.

– Когда стражи огненных врат вернут тебя обратно, скажи господину Леону, чтобы позаботился о Гро. Он – добрый человек, он любит и понимает собак.

– Сам ему скажи, – огрызнулась я. – Как ты вообще можешь бросить Гро? Он же для тебя больше чем друг. А меня? Как ты смеешь бросать меня?!

Шанти немного подумал и ответил:

– Теперь, когда повеление жены визиря исполнено, Чензир поможет тебе и господину Леону добраться до Бильбардана. Может, он и вредный временами, но преданный своему делу страж. Он не оставит вас.

– Я не хочу ехать в Бильбардан без тебя.

Всё, сил сдерживать себя больше не осталось. Я кинулась на шею Шанти и расплакалась. Душа и сердце разрывались на части. Весь мой мир рушился и осыпался на осколки. Почему, почему всё так? Почему, найдя в пустынном крае дорогого моему сердцу мужчину, я должна потерять его навсегда? Почему за жизнь близких приходится отдавать самое дорогое? Почему Шанти решил принять худшую из кар, и теперь так трепетно проводит ладонью по моей спине?

– Ты ведь не хочешь никуда уходить, я знаю, – подняла я голову, чтобы посмотреть ему к глаза. – Не хочешь. И я не хочу. Так давай уйдём в Пустошь Забвения вместе.

– Эмеран, – растерянно произнёс он. – Никогда не говори таких слов перед ликом чудодеев.

– Чего не говорить? Что я не хочу тебя снова терять? Помнишь, на корабле близ Синтана я тоже прощалась с тобой, но тогда у меня хотя бы была призрачная надежда, что произойдёт чудо, и мы случайно встретимся вновь. И мы встретились. А теперь ты даже крохотной надежды мне не оставляешь.

– Так ты ждала новой встречи? – поражённо выдохнул он. – Ты тоже думала об этом?

Тоже? Да у меня и недели не проходило, чтобы не вспомнить о Шанти и нашем путешествии в горах.

– Я… – мне так хотелось признаться в чувствах, которые мне пришлось запереть глубоко в сердце, но внезапно губы Шанти коснулись моего лба, и все слова иссякли.

Впервые он прикоснулся ко мне сам, и так трепетно, так интимно… Кажется, теперь в этом мире иллюзий только мы с Шанти настоящие, без фальши и обмана. И никого вокруг, никого… Как бы я хотела, чтобы последнее оказалось правдой.

– Как же ты слеп, чужеземец, – послышался женский голос. – В час отчаяния ты спросил оракула, есть ли на этом свете хоть одна душа, что не предаст и не разлюбит тебя. Оракул наказал тебе искать её в горах. Ты и нашёл, но не поверил, что судьба настигла тебя. Потом ты просил Энтаура свести тебя однажды с твоей наречённой, и он скинул её тебе в руки прямо с неба. Но и тут ты не захотел верить в судьбу. Видно думы о родной крови и каре богов совсем тебя ослепили. Хочешь знать, что на самом деле угодно богам? Если решился стать вором и похитил у богов чистую душу, дай этой душе то, чего ты её лишил. Спроси свою наречённую, готова ли она стать опорой для чистой души, и убедись, рядом ли твоя судьба, или всё ещё далеко.

У меня голова пошла кругом от этих слов. У Шанти была несчастная любовь? Мы с Леоном угодили в авиакатастрофу, потому что бог дорог решил свести наши с Шанти пути? Судьба, наречённая… Так эта нескончаемая тоска после разлуки с Шанти появилась не просто так? Не из-за одного лишь одиночества меня тянуло и тянет к нему? Мы уготованы друг другу высшими силами? Но при чём тут троюродная сестра Шанти?

– Нет, – резко отстранился он от меня. – Это моя ноша, мне её и нести. Я готов отдать Санджане свои годы. Только свои. Чужие не приму.

– Ну, это уже не тебе решать, – твёрдо заявила я и решительной походкой направилась к роще. – Если разделить срок на двоих, он окажется вдвое короче.

– Остановись, Эмеран, – нагнал он меня и ухватил за локоть. – Ты должна вернуться к господину Леону, должна вернуться домой на северный континент. Тебе нельзя познавать забвение ни на год, ни на десять.

– С чего ты это решил? А может, я хочу, чтобы дома обо мне все забыли? Родители, которые меня настоящую терпеть не могут, работодатели с их дурацкими предложениями, королевский двор с его непонятными интригами. Все. Да они уже забыли, думают, я разбилась, и не ждут меня обратно. И я не жду встречи с ними всеми. Что мне уготовано за огненными вратами? Вечный покой? Забвение на долгие годы? Я согласна. Главное, что рядом с тобой.