Ярл Авалона (СИ) - Кисличкин Михаил - Страница 48

Залп вражеских «ледяных мин» накрыл нас во время разворота на сто восемьдесят градусов, густо и точно. Семь синих звездочек почти одновременно разорвались в нескольких метрах над «Бойким», еще три — над ближайшим к нам плавучим островом ваэрия. Но все, на что они оказались способны — это испортить деревянный настил палубы, поцарапать краску и украсить пару стекол в рубке небольшими трещинами. В этот раз наш экипаж оказался готов к обстрелу, а летящие издалека по параболической траектории магические снаряды были слишком медлительны и хорошо заметны невооруженным взглядом. За пару десятков секунд подлетного времени вражеского залпа мы успели укрыться по команде внутри китобойца, и хлестнувший по судну плетью жестокий град лишь засыпал острыми ледышками палубу. Железному кораблю с защищенным броней экипажем он почти не был страшен. Хуже пришлось ваэрия — с их плавучего острова вихрем ледяных осколков сорвало часть листы с деревьев–мачт, во все стороны полетели ветки и какой–то мусор, а союзный магический кораблик начал рыскать по волнам и терять ход.

— Чем–то вроде аналога книппелей бьют, сволочи, — глянув в бинокль, сказал Макарыч, когда мы выбежали после залпа на засыпанную тающим льдом палубу. — Град рвет в клочья «паруса» ваэрия. Толково придумано.

— Плевать! — я до рези в глазах вглядывался назад, туда, где после резкого разворота китобойца остался за кормой догоняющий нас «Чистильщик». — Где торпеда, мля! Пора уже!!!

— Не нервничай, Саш. Если надо, еще раз отстреляемся. Только оторвемся немного от преследования.

— Ага… так до самого Авалона можно отрываться, — мрачно заметил я. — Ну где же, ты где, родная… Есть подрыв! Ааа, попали! Получи сука!!! — я аж подпрыгнул на палубе, увидев, как разом поднимается из моря огромный водяной столб.

Взрыв торпеды закрыл собой нос вражеского флагмана и на несколько секунд он вовсе исчез из виду за массой поднятой воды. Зрелище было страшным и красивым. Даже ослабленная ударная волна, догнав, качнула наш китобоец, а громовый звук разрыва заставил присесть. Поначалу я бы уверен, что с «Чистильщиком» покончено и можно праздновать победу — его разнесло на части, или, как минимум оторвало нос, таким мощным казался взрыв. Но не тут–то было: вскоре острые носовые скулы корабля тельнор показались из–за завесы, сотканной из мельчайших оседающих брызг. В бинокль вражеский «Джаггернаут» выглядел несколько потрепано: нижние «крылья–паруса» обвисли, палуба покорежена, залита водой и завалена какими–то обломками, но при этом он был вполне цел и продолжал следовать прямым курсом.

— Но почему? — недоуменно спросил я в воздух, и почти сразу получил ответ.

— Морской зверь, — негромко сказала Твайна. — Это был он.

— Что?

— Посмотрите внимательно на волны — уточнила магичка. — Разве не видно?

— Да, плавают какие–то мелкие ошметки, — неохотно подтвердил майор, глядя в бинокль. — Местами похоже на кровь, куски шкуры…толком не понять, но что–то такое есть. Так это магическая тварюга вмешалась? Подожди… она что, бросилась на торпеду как на амбразуру?

— Морские звери охраняют суда тельнор. Вероятно, он посчитал ее опасной, — добавила Твайна. — Мне очень жаль! Вы почти попали, люди.

— …! — махнул я рукой, даже не стараясь скрыть свое разочарование. — От же сука, а? Понятно: кильватерный след был совсем близко, поэтому при контакте с тушей сработал оптический взрыватель, приняв ее за днище корабля. Не, ну какого хрена! Еще бы метров двадцать и… Слушаю? — поднес я к уху замигавшую огоньком вызова рацию.

«Чистильщик теряет ход», — раздался в динамике голос Матвея. «Скорость упала до пяти узлов. Что будем делать? Продолжаем идти прежним курсом»?

— Нет, — подумав секунду, решил я. — Матвей, право руля, ход — семь узлов. Разверни нас к нему бортом. Твайна, приказ всем кораблям ваэрия — повторять наш маневр, атаковать «Чистильщик» всеми средствами поражения. Повторим попытку, возможно, мы поймали его в нокаут. Попробуем пробить флагман еще раз. Макарыч, к орудию, откроем огонь после разворота.

— Может, выпустим вторую торпеду?

— Нет никакой гарантии, что вторая тварь не вмешается, — возразил я. — Хрен его знает, где она плавает. А еще одной торпеды у нас нет.

— Принято, командир, — коротко кивнул майор.

Этот бой начался для нас неплохо. Пятым снарядом удалось поразить «Чистильщик» в скулу, затем еще парочка осколочно–фугасных легли на палубу, а следующий снаряд прилетел магам в центральную сферу–настройку. Кляксы «воздушных воронок» уже не закрывали его от нашей артиллерии, и ошметки деревянных конструкций флагмана тельнор лихо взлетали в воздух над палубой в клубах огня и дыма — любо–дорого посмотреть. И наконец–то себя проявили союзники: над кораблями ваэрия начали формироваться бледно–зеленые облачка, которые затем резво поплыли против ветра к «Чистильщику». Достигли его и начали расползаться туманом по палубе и складчатым боковым парусам, обволакивая их. Под их действием обшивка корабля начала чернеть, ткань парусов превращались в какие–то клочья, одна из попавших в зеленый туман бортовых надстроек подломилась и рухнула на палубу.

— Что это за зараза такая? — поинтересовался я у магички.

— «Покрывало немощи» — ответила Твайна. — Заклятье разрушения связей прочности и порядка.

— Разрушает молекулярные связи?

— Не понимаю вашей терминологии.

— Поди заклинание хаоса какое–нибудь, — оторвался на секунду от прицела орудия Макарыч, вытирая вспотевший лоб, пока Димка с Сергеем распечатывали очередной снарядный ящик.

— Нет. Хаос — это хаос, — тут же возразила ваэрия. — А это — немощь. Твердое от нее становится мягким, крепкое — хрупким, распустившееся — увядающим.

— Какое гадкое у вас заклинание, однако, — качнул головой майор. — Хорошо, что эта дрянь не по нам работает, едрить её! Кажется, пошли дела на лад, командир. Вроде у тельнор пожар начинается.

Майор сказал и как сглазил. Помощь к противнику пришла от наконец–то догнавших лидера судов сопровождения, подошедших почти вплотную к поврежденному флагману с обоих бортов и кормы. В бинокль было видно, как на палубе «Чистильщика» засуетились какие–то фигурки, а затем вражеское судно начала быстро окутывать синеватая прозрачная дымка, сдуваемая с малых кораблей тельнор. Разгоравшийся на носу огонь от нашего обстрела, особенно жарко охватывавший обработанные «покрывалом немощи» участки палубы, под действием этой «дымки» погас, как будто сбитый струей невидимого огнетушителя. Бледно–зеленые облака растворились в тумане, но что самое плохое — очередной орудийный снаряд попал в знакомую серую «воздушную воронку». Противник был еще жив и силен.

— Переносим огонь на корабли сопровождения, — тут же отдал я команду. Сначала на тот, что по правому борту. Попробуем размотать клубок с другой стороны.

— Сделаем, — отозвался майор.

Орудие чуть повернулось, новый снаряд исчез в лязгнувшем затворе, грохнул над водой очередной выстрел, добавив новую гильзу к валявшимся на носовой площадке. Мы продолжали потихоньку сближаться с противником, описывая циркуляцию вокруг него. Занятая спасением флагмана вражеская эскадра потихоньку сокращала расстояние, держа курс на сближение. Но меня это пока не беспокоило, километра три форы у нас было. Для медлительных и хорошо видимых вражеских заклятий — это много, почти что безопасная зона. Вскоре майору удалось добиться первого попадания во вспомогательный корабль тельнор, и, пристрелявшись, он начал методично ломать огнем небольшой деревянный кораблик, чередуя бронебойные снаряды с осколочно–фугасными. То ли маги на его борту были послабее, то ли сильные заклятья серокожих действовали лишь вблизи, но прикрыть его «воздушными воронками» тельнор не могли. Корабли ваэрия снова сформировали облачка «покрывала немощи», отправив их к врагу, и когда те достигли избиваемого артиллерийским огнем судна, на нем сразу же вспыхнул такой пожар, что я понял — этому магу точно конец, полыхает от носа до кормы. Видимо, поняли это и на «Чистильщике», потому что нанесли свой ответный удар.