Прожорливое терпение (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 10

Ровно так все происходило месяц назад, когда нам свезло попасть в эти подземелья в первый раз. Быстро, по-деловому, а платят студенты такую нехилую сумму, потому как в любом уважающем себя подземелье, свято место пусто не бывает. Какая-нибудь дрянь, вполне опасная для молодых и не очень опытных магов, вполне могла вылезти.

К многократному сожалению всех присутствующих на сделке, оказалось:

— что стабильно работающими охранниками не могут похвастать и коммерсанты, осуществляющие завоз;

— карма — злая сука;

— а я смог завести себе чрезвычайно злопамятного недоброжелателя, с которым точно не стоило встречаться в темном месте при подозрительных обстоятельствах.

— Тыыыы!! — заорала укутанная в плащ незнакомка, стоящая рядом с местным теневым воротилой. Тыча в меня пальцем, она начала сдирать с себя ткань, демонстрируя точеную миниатюрную фигурку, затянутую в нечто вроде плотного сплошного купальника, дополненного обитыми сталью высокими ботинками, доходящими аж до колена и массивными браслетами на предплечьях, защищающими всю руку от локтя до кисти. Последним из ткани была выдернута голова, украшенная парой больших кукольных глаз серого цвета, вслед за которыми выпала густая грива рыжих волос, аж приподнимавшихся над головой.

— Ты?! — узнал я мелкую, подлую и чрезвычайно вредную гномку, как-то раз нахально требовавшую от меня поступить к ней в «ученики». За это мне бы оказали кое-какую помощь поначалу, но затем бы бросили, чтобы в будущем, после завершения «обучения», я был бы вынужден отдавать несколько процентов своего родного любимого опыта этой самой рыжей заразе совершенно бесплатно, в качестве благодарности за те лучшие годы, что она на меня потратила. Безвозмездно и пожизненно. Афера, считающаяся среди опытных приключенцев этого замечательного мира, не удалась, из-за чего рыжая гадость питала по отношению ко мне множество негативных чувств.

А еще я её раздел в центре города, решив двигаться дальше по дороге жизни.

— Убью, — мрачно и обрекающе выдавила из себя кроха, материализуя два несуразно коротких копья с наконечниками, больше напоминающими широкие мечи. С отчетливыми щелчками древки копий раздвинулись на полметра, кто-то сзади меня шумно сглотнул, а я понял, что да, сейчас начнут убивать.

Только успев материализовать перед собой щит, я получил по нему два мощных хлестких удара, заставивших болезненно заныть пальцы. Пришлось шарахаться назад, перехватывая средство обороны поудобнее и отталкивая задом кого-то, издавшего хриплый панический мяв. По щиту вновь звонко лязгнули клинки, пришлось продолжать срочное отступление, весьма похожее на паническое бегство задом вперед. Гномка наседала, злобно шипя и барабаня своими мечекопьями по моему щиту. Некстати вспомнилось её имя. Тами-маму-её-Мотоцури. Вот зачем мне это сейчас?!!

Рыжая, сероглазая и определенно бестыжая, если судить по туго обтягивающему спортивное накачанное тельце купальнику, берега здравомыслия потеряла давно и надежно. Она семенила за мной по не такой уж и большой пещере, не сколько даже желая убить, а просто и слепо нанося удары, которые я с трудом блокировал щитом.

— Всё из-за тебя! — рычала она, — Всё!! Меня исключили из Гильдии! Лишили прав! Выкинули! Ограбили! Отодвинули!

Каждый выкрик сопровождался ударом под испуганную ругань и причитания присутствующих, которым очень хотелось куда-нибудь деться, но они этого сделать не могли по причине незавершенности сделки.

— Уберите её от меня! — заорал я, решив предложить всем окружающим компромисс, — Я ни в чем не виноват!

— Но мы наняли тебя, чтобы ты справлялся с такими трудностями! — резонно заявили мне в ответ чуть ломким юношеским голосом.

— А я не справляюсь! — взвыл я в ответ, получая-таки очень увесистый удар по ноге, снявший мне почти три сотни очков здоровья.

— Я просто хочу его убить! И все!! — выдала чертова Тами, подскакивая чуть ли не на полтора метра вверх, чтобы обрушить на мою голову сдвоенный удар копий, еле заблокированный щитом.

Быстрый обмен мнениями окружающих под непрекращающийся лязг оружия тут же постановил — а почему бы и нет? Ошеломленный столь быстрым предательством казавшихся такими приличными людей и торжеством дипломатических навыков полуголой малявки, я выдал:

— Да вы, тридварасы, охренели!!

И начал смещаться в сторону людей и вагонеток с товаром. Это вызвало бурное возмущение быстро разбегающегося коллектива и парочку азартных воплей копейщицы, умудрившейся снять с меня еще четыре сотни здоровья. Дело начало пахнуть керосином.

Моей насущной проблемой было то, что офигевшая от кровожадности мелюзга была настроена серьезно и решительно, а я просто… не мог достать меч, начав тыкать его острым концом в её тушку. Нет, будь она старше, выше, или носи на себе больше шмоток, то, скорее всего, переключиться в боевой режим можно было без особых проблем, начав сражаться за собственную жизнь без всяких шуток. Но когда на тебя нападает красивая как куколка коротышка в сексуальном боди, а от каждого её удара почти не ощущается боль, очень сложно заставить себя поверить, что всё это всерьез.

Поэтому я… бегал, норовя подставить под копья воительницы оказавшихся совершенно бесполезными людей или прочные бока вагонеток с резиновыми членами и прочей бижутерией. Мелкая зараза упорно преследовала, к моему горькому сожалению, растеряв уже значительную часть ослеплявшего её ранее запала. С размашистых ударов она перешла на тычки, которые били куда угодно, но в меня. Вместо остальных. Да что с этими людьми? Никакого чувства локтя в борьбе с воинствующим феминизмом! Ау, люди, нас же больше!!

- «Тами Мотоцури наносит вам 12 единиц урона сквозь щит»

- «Тами Мотоцури наносит вам 194 единицы урона»

- «Тами Мотоцури промахивается»

Я подпрыгивал, уворачивался, блокировал щитом и отступал, отступал, отступал, лихорадочно пытаясь найти выход. Рыжая мелочь была аж на 40 уровней выше меня и, что особенно неприятно, являлась единственным представителем женского пола в этом подземелье. Мелким, злым и очень решительно настроенным. Мысль о том, чтобы кинуть на нее «Выбор дамы», попытавшись поймать на ошеломлении, отдавала безумием и смертельным риском, но, скорее всего, мне просто некуда…

— «Яростное пронзание!» — зло вякнула мелочь, тыча в моем направлении обоими копьями. Те, вытянувшись метра на три, вовсю лязгнули по щиту, выдав сноп искр и сняв с меня чуть ли не последнюю сотню очков здоровья.

Посмотрев на их остаток, я скорбно взвыл:

— Да что ж ты злая-то такая?! Когда тебя в последний раз яростно пронзали?!!

Тами остановилась как сломавшийся механизм. Посреди движения. Замерла, выпучив на меня глаза. Большие такие, красивые… Тишина воцарилась буквально оглушительная. Затем в ней раздалось слегка подрагивающим голосом Яссуса Нафтаха:

— Ну нахер! Я сваливаю!

Гномка стремительно начала багроветь. Краснота поднялась у нее, казалось, аж от пяток, неудержимо захватывая начавшее искажаться в совсем уж зверской гримасе личико. Расставив пошире ножки, она вонзилась в меня совсем уж нехорошим взглядом, а затем начала медленно, зловеще и злорадно проговаривать название новой техники:

- «Нисхождение гнев…»

И тут я начал действовать.

Подземелья в нормальном мире, таком как мой, где кредиты, ипотеки, супер отвратительная пицца и суши, при виде которых любой японец немедленно бы сделал повару харакири, знамениты тем, что это узкие зловонные дыры, полные плесени и миазмов. Там могут бегать крысы, гнить органические останки, а еще периодически всё обрушивается, погребая во тьме разных черных археологов, черных риэлторов и бездомных кошек. Про канализацию можно вообще успешно молчать — там плывут говны и смытые несознательными горожанками прокладки.

В Фиоле, как в порядочном исекайном мире, с подземельями был полный порядок. Если речь шла о них, то всё было хорошо и даже замечательно! Ширь! Простор! Отсутствие неприятных запахов! Высота потолков, достаточная для того, чтобы здесь себя уютно чувствовали не только какие-то там люди, но и трехметровые минотавры, любящие как следует размахнуться своим большим топором!