(Не) идеальный босс (СИ) - Невинная Яна - Страница 19

Как он на публике сделал вид, что цветы не ему, а потащил в номер, чтобы подарить мне. Мне так весело, что я даже не обижаюсь на то, что он не сам придумал подарить цветок. — Ты разбил ему сердце, но он не теряет надежды. Ухаживает. Кофе тоже он варил? Какой-то специальный? Там нет сердечка из пенки?

— Кар-р-рина… — предупреждающе рычит Марк и отставляет поднос в сторону. А потом долго доказывает мне, что предпочитает женщин. Из номера мы не выходим полдня, а потом едва успеваем на самолет.

По прибытии на нас наваливается жесткая действительность, зарисовывая яркую палитру нашего украденного счастья черным квадратом…

— Вы не посмеете! — шипела Чебурашка, сидя за столом переговоров в моей маленькой кухоньке. — Вы не посмеете испортить мои долгоиграющие планы!

— Послушай, ты… — начала моя воинственная подруга, но тут в комнату вошла мама и с обеспокоенным видом начала кудахтать: — А чего чай на пьете? Я так обрадовалась, что у вас девичник намечается, испекла пирог! Диетический! С ревенем!

У мамы появился новый бзик. Захотела печь торты, пирожные и пироги с кексами на продажу, развить свой сайт в интернете, даже, возможно, в будущем организовать кондитерский цех в небольшом помещении. Одно плохо — не хотела подстраиваться под общественные вкусы, ратовала за уникальность ассортимента. И расцветок. Зеленым пирогом с ревенем я не хотела угощать даже врага!

— Ох, Линочка, как ты похожа на мою дочь! — ахает мама, обернувшись к столу от плиты. — Не знай я, как она сегодня с утра оделась, подумала бы, что вижу перед собой Карину.

Чебурашка, насупившись, откидывает волосы назад, и мы с Никой с изумлением открываем рты. Ее уши, обычно оттопыренные, плотно прижаты к голове. Неужели операцию сделала? Мы не успеваем ничего спросить, как нас опережает мама.

— Ох, а с ушками-то что? Была такая милая лопоухая девочка… — Обрывает саму себя, видимо поняв, что проявила бестактность, и ударяется в неуместную ностальгию: — Я как вспомню, как вы бегали во дворе, домой загнать не могла… Как же я рада, что вы дружбу через года пронесли! Ладно-ладно, вижу, что мешаю вам, девчоночки! Посекретничайте тут, — удаляется с заговорщическим видом, поправляя на голове накрученные кудри.

Медленно поворачиваюсь к Эвелинке, намереваясь продолжить наш сложный разговор. Конечно, Марк не просил меня о нем, хотел сам поговорить со своей «невестой», но я так хотела избавить его от лишних проблем и ненужных препирательств. Лишь бы не сделать хуже.

— Эвелина, — со вздохом начинаю свою песню сначала, — я понимаю, что у вас с Марком была договоренность. Но теперь его невеста — я.

— Настоящая, заметь, невеста! — воздевает палец подруга, а Линка сжимает недовольно губы.

— И что дальше? Я была первой! — вспыхивает как спичка, яростно сверкая глазами.

— Это не соревнование, это жизнь. Дело в маленьком мальчике, которого нужно спасти, — продолжаю увещевать. Пока — по-хорошему.

Она ничего не слушает, только передергивает плечами.

— Мальчика мы спасем! Нас официально помолвили на яхте! — хвастается наглая Чебурашка, демонстрируя сверкающий камень на пальце.

От постыдных воспоминаний о том, как мы пытались эту самую помолвку предотвратить, я краснею. Ника, что удивительно, тоже. Что ей совершенно несвойственно. Думаю, у нее есть свои причины вспоминать то ночное рандеву.

— Обстоятельства изменились, Марк в твоих услугах больше не нуждается, — говорю твердо.

— Отдай кольцо, гадина! — вдруг дергается Ника и пытается схватить Линку за руку. Затевается возня, пирог летит на пол вместе с кружками.

— Вам завидно, да? Завидно, что я себе такого мужчину отхватила! — вскрикивает Линка, вскакивая, чтобы на нее не попал пролившийся чай.

Пока я убираю беспорядок, косясь на дверь в опасении, что придет мама, девчонки продолжают препираться, стоя лицом к лицу.

— Да кого ты отхватила? Это был до-го-вор! — по слогам проговаривает Ника, складывая руки на груди. — Ты его хоть читала? Там явно есть пункт о фиктивности. Или твой умишко способен охватывать только сториз в инстаграме?

— Ой-ой-ой, — противно пищит Линка, качая головой, — умная, тоже мне, нашлась! Сама-то чем можешь похвастаться? Маникюром новым и шмотками за папочкины деньги?

— Не твоего ума дело, Чебурелла, уши пришила, так операция на мозг подействовала? За что борешься? За мужчину, который с тобой подписал контракт, а сам другую всю жизнь любил и наконец ей сделал предложение?

«Вообще-то, сделала я», — думаю ненароком, вспоминая себя, стоящую на одном колене, выглядываю в коридор. Мама, оказывается, ушла к соседке. Надо по-тихому вынести на помойку мусор, а то она вернется, увидит свой пирог в мусорном ведре, и начнется Армагеддон.

Складываю мусор в пакет и бегу в свою комнату, чтобы посмотреть, не звонил ли Марк. Телефон безмолвствует, а на кухне — настоящая жара.

— Кто бы про операции говорил?! — вопит Линка. — На свои губищи сделанные посмотри! Как ты ими вообще целуешься?! Вернее, как твоему парню с тобой целоваться? Не воротит его от этих пельменей?

— Баров не жаловался! — кричит подруга, а я заглядываю в кухню с недоуменным видом. На моем лице полное недоумение. Она целовалась с Баровым? А уверяла-то меня, а говорила-то, что никогда да ни за что, крыла его всевозможными словами. Вот врушка!

— Девочки, прекратите орать! Внизу во дворе всё слышно, как и у соседки. Моя мама вернется, мало не покажется никому.

— А я ухожу! — Линка хватает сумку со стола и смотрит на нас бешеными глазами. — Договор не расторгну. Даже не ждите. Только через мой труп!

— Марк сам тебя скоро попросит, — пытаюсь утихомирить злючку.

— Не попросит! А если и так, я ославлю его на весь мир! Узнает, как нарушать обещания!

— Ничего ты не сделаешь, — наступает на Линку подруга, — иначе я опубликую то самое видео, где ты веселишься с моим парнем. Очень откровенное видео.

Сначала Чебурашка пугается, а потом на нее словно нисходит озарение. Она прищуривается и хитренько так улыбается:

— Ты этого не сделаешь, не станешь публиковать видео своего парня в интернете!

— Лина, — отодвигаю бушующую Нику в сторону, а сама смотрю прямо в глаза девушке: — Марку очень важна сейчас его репутация. Ему нужно выиграть суд за ребенка. Неужели ты не понимаешь?

— А что до моей репутации в инстаграме? Все знают, что я выхожу замуж! Что мне с этим делать? — визгливо спрашивает она.

— Ты еще заплачь, — фыркает Ника, смотря на нее пренебрежительно. — Кто тебя просил расписывать ваше с Фишером будущее вперед на годы? Ты же с самого начала знала, что контракт фиктивный. Твои проблемы, что ты планировала его заарканить и раструбила о ваших фальшивых отношениях на весь инстаграм.

— Я бы это и сделала! Он бы меня полюбил, если бы не ты! — смотрит на меня с ненавистью, сжимая губы в тонкую линию. — Тебе мужиков мало, Брагина? Почему нужен именно мой?!

— Он не твой… — выдыхаю с трудом, а потом беру в руку пакет-майку с мусором. — Пойду вынесу, пока мама не вернулась.

— Я тоже ухожу! — заявляет Линка, а Ника отходит к окну, утыкаясь в телефон.

— Провожать не буду, — предупреждаю я, но на улицу мы всё же выходим вместе. Давняя сцена повторяется снова. На улице перед подъездом возле черной машины представительского класса стоит шикарный Марк Фишер.

Я снова в домашнем наряде, в куртке, накинутой сверху спортивного костюма, и в тапочках. Моя соперница вся при параде. Вылетаем наружу и останавливаемся напротив нашего общего мужчины.

Я снова в домашнем наряде, в куртке, накинутой сверху спортивного костюма, и в тапочках. Моя соперница вся при параде. Вылетаем наружу и останавливаемся напротив нашего общего мужчины.

Мне кажется, что выбор между нами очевиден. По крайней мере внешне. Я выгляжу как оборванка, как бомжиха, которая роется в помойке. Такую даже стыдно в машину посадить, поздороваться с ней зазорно.