Наблюдатель (СИ) - Лисина Александра - Страница 39

Я, когда об этом узнал, естественно, сразу подумал о радиации. Но ведь видов излучений много. Да и при резко повышенном магическом фоне состояние здоровья у живых быстро ухудшается. Хотя при определенных условиях даже это явление можно использовать.

Нурров ведь как-то создали? Сумели добиться у них высокой приспособляемости? Быть может, это тоже мутации, только уже не спонтанные, а контролируемые? Быть может, именно это свойство закрепилось за ними в результате многочисленных экспериментов?

Однако в естественных условиях такие мутации — скорее исключение из правила. Собственно, ужас подземелий — настолько редкая тварь, что я бы не удивился, узнав, что Аввим сам ее создал и выкормил, дабы она берегла его имущество от воров.

Но если лесс Отти говорит, что здесь частота спонтанных… ну, пусть будет изменений… у нурров зашкаливает за все мыслимые и немыслимые пределы, то возникает вопрос: а чем это вызвано? Это особенности среды? Близость шекковых лесов? Какое-то другое природное явление, о котором нам ничего неизвестно?

В пользу природного явления свидетельствовал тот факт, что изменения коснулись не только нурров. Сами по себе здешние леса, некко… Я ведь упоминал, что именно на южных плантациях были обнаружены деревья, дающие особо ценный сорт шекка? Тот самый, из которого получалась антимагическая пропитка для тканей, кожи, экипировки карателей. Они же не сами по себе так видоизменились. Что-то должно было на них воздействовать. Причем долго — годами, столетиями. И только это могло хоть как-то объяснить особенности флоры и фауны в этом регионе.

Смущало другое.

— Скажите, лесс Отти, — снова спросил я, придя к неутешительным выводам, — а здоровые нурры в этих краях встречаются?

— Иногда, — спокойно отозвался маг. — Здоровое животное поймать крайне трудно. Нурры — осторожные и умные звери. Однако даже они иногда забредают туда, куда не следует, и становятся жертвами обитающих здесь некко. Несколько лет назад я видел такого нурра. Он был молодым и, насколько я мог оценить тело, не имел признаков спонтанного изменения.

— То есть у него была всего одна голова, четыре лапы, нормальный хвост и никаких подозрительных выступов или наростов?

— Совершенно верно. Внутренние органы тоже выглядели нормально. Так что я предполагаю, что это был просто неопытный, совсем еще молодой зверь, который не понял, какая опасность таится в наших лесах и сунулся к некко в надежде на удачную охоту.

— Получается, то, что вызывает в нуррах такие грубые отклонения, поражает далеко не всех? — озвучил я тревожащую меня мысль.

Маг пожал плечами.

— Получается так. Хотя есть некоторая вероятность, что изменения в том молодом самце просто не успели по-настоящему проявиться. И спустя месяц или год он стал бы похож на ту тварь, тело которой до сих пор пылится в моей лаборатории.

Я озадаченно помолчал.

— Почему вы считаете, что эта вероятность небольшая?

— Потому, молодой человек, — снисходительно улыбнулся старик, — что сразу за шекковыми лесами находятся Лысые холмы. А еще дальше — Норратские горы. Нурры, если помните, обитают стаями. И тот факт, что время от времени они здесь все-таки появляются, говорит о том, что сравнительно недалеко… под холмом или в горах… находятся их норы. И нурров там обитает достаточно, чтобы мы это заметили. Вы, кстати, знаете, что именно там чаще всего устраивают облавы охотники? И именно оттуда в лаборатории привозят живых и здоровых нурров? Даже если считать, что на поверхность выходят лишь больные, ослабленные или бесполезные для стаи особи, то совершенно очевидно, что далеко не все животные подвергаются процессу неконтролируемого изменения тела.

— Значит, источник изменений находится не в горах, а здесь?! — замер я. — И он воздействует лишь на тех нурров, кто вышел на поверхность?!

Старый целитель только вздохнул.

— Мне тоже так кажется. Хотя я, конечно, ни в чем не уверен.

— Постойте, — спохватился я и снова настороженно воззрился на мага. — А как же люди? С обитателями форта тоже происходят какие-то… неприятности?

На лицо целителя словно тучка набежала.

— Нет. Сейчас — нет, потому что я настоятельно не рекомендовал находиться тут людям более трех смен подряд. И комендант к моим словам, к счастью, прислушался.

— А раньше? — напрягся я.

И вот тогда лесс Отти поморщился.

— Раньше люди в форте часто болели. Много болели, лесс Саррато. Обычная рана становилась для некоторых непосильным испытанием. Банальная простуда почти всегда оборачивалась осложнениями. Когда я еще только начинал работать, это не так бросалось в глаза, но чем дольше здесь находятся люди, тем им становится труднее. В записях старого коменданта тоже что-то такое проскакивало, поэтому мы посовещались с нессом Катерсом и ввели ограничения на пребывание здесь сотрудников. И для рабочих, и для карателей. Вот уже несколько лет всех их приглашают сюда на работу посменно. Три смены подряд, не больше, затем одна смена — перерыв. Потом — новая смена. Орден пошел нам навстречу, приняв информацию к сведению и направляя сюда контрактников со всего Архада. Отсутствие постоянного состава, конечно, доставляет определенные сложности. Но только после этого люди у нас болеть перестали.

Я ошарашенно воззрился на старика.

— А как же вы? И господин комендант?!

— Как все, — пожал плечами маг. — У коменданта есть заместитель, который заменяет его, когда приходит время. Сам несс Тойри постоянно здесь не живет. Бывает смену через смену. У мастера Дорга тоже есть на кого оставить пост. Ну а я отправляю сюда учеников. Так и живем.

Ого. Вот почему здесь такой скудный руководящий состав, да еще и преклонного возраста… и вот почему народ сюда, несмотря на хорошие деньги, особенно не стремится. Тот же Дол прибыл в форт всего на полгода. По договору. Часто меняющиеся рабочие. Такие же регулярные замены среди карателей… наверное, среди постоянных сотрудников тут остались лишь сам комендант, два его зама и маг. Тогда как все остальные — пришлые, которым к тому же нужно еще и разъяснять правила безопасности.

С целителем мы в общей сложности проговорили в тот день около рина, и его откровения, мягко говоря, выбили меня из колеи. А когда чуть позже я еще раз прокрутил в голове недавний разговор, то пришел к еще к одному неприятному выводу.

Мне изначально показалось странным, что местная «радиация», воздействуя на все живое в округе, так неоднозначно повлияла именно на нурров. Понятно, что птичек-мышек-мошек тут по определению водилось немного, так что других измененных в шекковых лесах, будем считать, не водилось. Но все же если нурров в этих краях было достаточно много, то почему тогда контроль над собой утрачивали не все? Каратели же не находили обезображенные тела в массовом порядке? Шесть трупов за полгода в разгар экологической катастрофы, согласитесь, это ничто. А если считать, что нурры массово менялись и гибли из-за мутаций глубоко под землей, где их никто не видел, то откуда-то ж тогда на поверхности берутся новые?

Получается, этому излучению мои дикие сородичи могли как-то сопротивляться. А если вспомнить, что они практически не подвержены воздействию колебаний естественного магического фона, то получалось… получалось, что воздействие, которое на них оказывалось, могло быть вызвано только искусственно?!

Но тогда источник мутаций должен находиться именно здесь. В шекковых лесах, благо они со своими уникальными свойствами служили прекрасной защитой от любопытных. И это не магия. Нет. Иначе деревья давно бы уничтожили ее источник и высосали его подчистую.

Но что это? Или кто?

Я пока не знал. Однако был намерен выяснить, что за хрень тут вообще творится.

С этого дня я несколько изменил первоначальные планы и теперь ежедневно выезжал на плантации в компании отряда карателей. Не ради интереса, конечно, и вовсе не для того, чтобы взглянуть, как там у них все устроено. Нет, я заранее примечал точки для будущих порталов и без особого энтузиазма поглядывал на развернутую господином комендантом бурную деятельность.